Дженнифер Блейк - Любовь и дым

Эдисон передернулся и, заикаясь, заговорил:

— Р-ради Б-бога…

— Заткнись! — приказала Маргарет, указывая пистолетом ему на грудь. — Заткни свой лживый рот! Все, что ты говоришь, всегда было ложью. Ты мог убивать ложью людей, и они тихо умирали.

— Она с ума сошла! Не слушайте, что она говорит! — с отвращением закричал Эдисон.

— Это ты сумасшедший, — вопила Маргарет, — обращаешься с людьми, словно это грязь под твоими драгоценными ботинками! Но я все про тебя знаю. Ты пытался убить Риву. Но ты убил Бет, да, убил, используя ее, как шлюху, словно она ничего не значит. И застрелил ту, другую, разве не ты? Я видела в ту ночь твой автомобиль, как и Рива. Я проснулась, когда она встала с постели.

— Маргарет… — прошептала Рива, но внимание сестры было занято Эдисоном.

— Ты думал, что в безопасности, но я видела, как ты правил, словно летучая мышь из преисподней. Я никогда никому не говорила, и я вырастила твою дочь и люблю ее, как собственного ребенка, мою и твою. Разве это не глупо? Ботинки поклялся, что ты случайно застрелил ту женщину. Он клялся, что ты не хотел этого, и я ему верила. Но ты сделал это намеренно, так ведь? Ты сделал это потому, что она смеялась над тобой. Ботинки сказал мне об этом тоже. Он все мне рассказал.

Рива слушала, словно окаменевшая. Маргарет никогда не рассказывала ей о том, что видела Эдисона. Почему? И вдруг она поняла, почему Маргарет защищала Эдисона, почему настояла на удочерении Эрин и даже притворялась, что это действительно ее дочь. Причиной была любовь, искаженная любовь, но все же любовь.

— Ты не можешь доказать этого! — прокричал Эдисон. — Во всяком случае, та сука сама заслужила этого.

— Может быть, но я могу рассказать то, что знаю, и Ботинки тоже. Теперь он тоже решился. Он тебя ненавидит, правда, Ботинки?

Ее муж вошел в комнату и стал позади Ноэля. Он замер на месте, большой, неуклюжий, не зная, что делать. И все же в глазах его, когда он смотрел на жену, были раскаяние и жалость.

Раз Маргарет не застрелила Эдисона сразу, казалось, что наибольшая опасность заключается в том, как бы она не сделала этого случайно. Рива намеренно пошла и встала между Эдисоном и сестрой. Она слышала, как он тихо чертыхался, слышала его вкрадчивые шаги по брюссельскому ковру, когда он подкрадывался поближе. Она не взглянула на него, все ее внимание было приковано к сестре.

— Подумай, Маргарет, только подумай, — сказала она успокаивающе, — ты не можешь это сделать. Все будут знать, кто убил Эдисона. На лужайке полно газетчиков, которые раструбят про это на весь свет. Они захотят знать твое имя, где ты живешь, почему спустила курок и тысячу других подробностей. Все выплывет наружу.

Маргарет смотрела на Риву затуманенными от замешательства глазами. Дуло пистолета чуть понизилось и съехало влево.

— Я о них забыла. Ты думаешь, что получится так?

— Я это знаю. Ты только отдай мне пистолет, и я уберу его, прежде чем кто-либо начнет задавать вопросы.

Еще мгновение, и все бы уладилось, всего мгновение, и пистолет оказался бы у Ривы в руках. Но Эдисон подался вперед, схватил ее сзади и притянул к себе, как щит. Маргарет вскрикнула и выстрелила. Пуля просвистела рядом с головой Ривы и врезалась в стену позади нее. Ноэль рванулся к Маргарет, поднял ее руку вверх и вырвал оружие из скрюченных пальцев.

Маргарет вскрикнула и рухнула на пол в рыданиях. Ботинки упал рядом с ней на колени, приподнял ее и что-то бормотал, как ребенку. Маргарет положила ему голову на колени и плакала, мучимая безграничным сожалением.

Ноэль с пистолетом в руке повернулся к Риве и Эдисону. В глазах его горел яростный гнев, а надо ртом образовалась белая линия. Он переводил взгляд с одной на другого.

Эдисон нервно хохотнул, выпустил Риву и сделал шаг назад.

— Спокойнее, Столет. Ничего необдуманного.

— Не стоит волноваться, — с презрением отозвался Ноэль.

Эдисон явно успокоился. Он даже смог ухмыльнуться.

— Да, я всегда говорил, что все бабы одинаковы.

— Ты дурак, — слова были резки, как бритва. — А ты вдвойне дура, защищая его, — обратился он к Риве.

Рива почувствовала его упрек, словно плеть, и сжалась, не веря сама себе. В голове у нее стучало, но она никак не могла понять, были ли это звуки извне или же просто биение сердца отдавалось у нее в ушах. Глухим голосом она начала:

— Но я не…

Однако времени уже не было. Внезапно комнату наполнили полицейские. Всю их пятерку

окружили, потеснили, держали под прицелом полдюжины дул, непрестанно задавая вопросы.

Отвечал Ноэль, сжато и твердо. Оружие у него отобрали. Полицейские успокоились и чуть отступили, некоторые почти к самой стене. Их командир смущенно хохотнул:

— Извините, мистер Столет, но мы вызвали команду против беспорядков, я это понимаю. Однако, услышав выстрел, мы несколько поторопились.

— Оставайтесь на месте, все только начинается, а пока не спускайте глаз с этого человека.

— Вы имеете в виду кандидата? — оторопело спросил командир.

— Его самого.

Затем Ноэль повернулся к Риве:

— Мадам Столет, я полагаю, вы созвали пресс-конференцию?

Он подчеркнул почтительный титул, придавая ему ироничность, или ей только показалось? Подслушал ли он? Знает ли? Она не могла понять по его лицу. Взяв ее за руку, он вывел ее из комнаты, прошел в мрачном молчании весь холл, как страж, ведущий осужденного на место казни. Казалось, если она заколеблется, если вдруг повернет назад, он отведет ее силой. А почему нет? Когда она скажет то, что должна, он освободится от нее, покончит с женщиной, которая была помехой как слишком молодая мачеха. Он избавится от эпизода, который он, несомненно, будет рад забыть, и освободится от бремени, возложенного на него у смертного одра его отцом. Без нее он сможет распоряжаться «Столет корпорейшн» по собственному усмотрению, наслаждаться Бон Ви один.

Почему бы ему не помочь ей привести себя к катастрофе?

Они остановились в холле у входной двери. Там не было места для всех представителей средств массовой информации, столпившихся в ожидании, когда их пригласят войти. Она встретит их на галерее. Будет менее официально и к тому же сохранит мебель. Так предложил Ноэль, и она согласилась.

Какая ей разница, где она будет говорить с ними? Единственное, что ей хотелось, чтобы все как можно скорее кончилось.

Ноэль шагнул к двери. Держась за ручку, он спросил, выдержав паузу:

— Ты готова?

Рива сложила руки и облизала губы. Она подумала, в порядке ли у нее волосы после этой сумятицы в столовой и как у нее с платьем. Она подняла взгляд на Ноэля. В глазах у нее застыла боль сомнения, и она сдавленно спросила: