Imanka - Ты проиграл. В тени твоих ресниц
Я хмыкнула и отвернулась к иллюминатору. Не приползу. Всегда приползала, раны зализывала, а сейчас не приползу. Не любишь ты меня, Родя. Да и женщиной я себя рядом с тобой не чувствую… Так… Вечная дурочка с переулочка…
Лица коснулись черные волосы. Я вздрогнула. Билл поцеловал меня и обнял. Уселся рядом, взяв мою ладонь.
— Не помешаю? — улыбнулся.
— Помешаешь, — спокойно отозвался по-английски Родриго. — Мы о делах говорим. Иди, мальчик, пиши свои стишочки. О любви, наверное, пишешь? Неразделенной?
— Непонятой, — уточнил Билл, растягивая губы в лучезарном оскале.
— Ты бы не выпендривался тут, — не менее лучезарно оскалился Родриго.
— Заткнитесь оба, — процедила я.
Родриго удалось испортить мне настроение. Фантазия во всех подробностях рисовала картину под кодовым названием «Как Билл провел вечер, с кем, как, сколько раз и в каких позах». Я высвободилась из его объятий и ушла к стюардессе. Хотелось выпить холодной воды и просто побыть одной.
Залпом осушила стакан и прислонилась спиной к стене. В голове постоянно крутились слова Родриго: «…мяукала знатно … пальцем поманил, ты побежала…» Побежала, да. Даже манить не пришлось, побежала… А то, как Билл умеет трахаться, когда очень хочет… Я шумно вздохнула, почти всхлипнула. Нет, Родриго врет. Он врет. Врет! Пальцы раздавали пластиковый стаканчик. Закрыла глаза. Родриго хочет нас поссорить. Билл, он не мог… Он порядочный… Кто мне сказал?
— Все хорошо? — Билл провел пальцем по контуру лица, по губам. Поцеловал в кончик носа.
Я качнула головой — нет, черт побери, ничего не хорошо, ничего!
Он обнял крепко-крепко, уперся подбородком в макушку. Рука медленно гладит по спине, успокаивает.
— Он тебя обидел?
Опять качнула головой — не хочу говорить. Прижалась к груди щекой. Обхватила тонкое тело, словно березку.
— Будь рядом со мной. Я не позволю ему обидеть тебя. Ты мне веришь? — Маленькие поцелуи волос, лба. Одна рука на затылке, вторая — на талии.
Кивнула. Я так хочу тебе верить. Ты даже не представляешь, как я хочу тебе верить.
Мы вернулись в салон. Родриго обложился газетами и книгами, вовсю что-то изучал, не обращая на нас никакого внимания. Мне бы тоже не мешало подготовиться к предстоящей работе, но, из-за натянутых, как струна, нервов, я вообще не способна сейчас к чему-либо, кроме закатывания истерик. Улеглась на диванчике, положив голову Биллу на колени, и честно и благородно задремала. Ну вас всех к черту, мальчики.
Поселок Старый город встретил гостей спокойно и настороженно. Лишь местная детвора носилась вокруг, лезла к самолету и показывала на нас пальцем. Билл профессионально приветливо улыбался абсолютно всем. Мне казалось, что вот-вот он вытащит маркер и пойдет раздавать автографы. Родриго закинул рюкзак за спину, деловито направился к маленькому двухэтажному зданию. Одна я осталась не при делах. Огляделась. Мы приземлились в долине, со всех сторон окруженной горами. Весна в самом разгаре. Сочная трава. Молодая зелень на деревьях. Все цветет и пахнет. Чирикают птицы, орут цикады. Горы кажутся плюшевыми из-за покрывающих их лесов. Теплый ветер обдувает лицо. Пахнуло навозом. Пастух выгонял стадо буренок на пастбище за поселком. Сам же поселок, насколько мне было видно по прямой желтой дороге, ведущей прямо от импровизированного «аэропорта», представлял собой поселение из нескольких десятков деревянных одно- и двухэтажных домиков. Взрослых не видно, а вот чумазая детвора избрала объектом для приставания Билла, который забавно играл с ними в какое-то подобие салок, весело скакал и всячески бесился. Господи, человеку восемнадцать лет, а носится наравне с семилетками.
— Это Брайн, наш проводник, — представил Родриго через несколько минут невысокого коренастого мужчину неопределенного возраста. Маленькие серые глазки Брайна просветили рентгеном сначала мятую меня, потом запыхавшегося Билла, сдувающего с лица растрепавшиеся прядки. Тонкие обветренные губы скривились в презрительной усмешке.
— Рад познакомиться, — сообщил Брайн и протянул мне руку. Сухая и мозолистая ладонь жестко сжала мою ладошку. Я увидела сетку глубоких морщин у глаз и на лбу. Значит, мужик в возрасте. Лет пятьдесят, наверное.
— Взаимно, — без малейшей улыбки ответила я.
Билл ограничился кивком.
Дядька закинул тощий рюкзак за плечи, поправил винтовку, и, ни слова не говоря, прошел мимо меня. Мы с Родриго подхватили наши рюкзачки и последовали за проводником. Только когда Родька повернулся ко мне спиной, я заметила, что он тоже вооружен. Что-то мне это совсем не нравится. И только мы с Биллом все из себя такие на экскурсию собрались.
— Мари, а зачем им оружие? — догнал меня Билл.
— Мы в горы идем, вдруг там дикие звери водятся, — пожала я плечами. Откуда я знаю, зачем им оружие. Мне и проводник наш не нравится. Вообще не нравится.
— Я сначала хотел отвести нас в центр аборигенской культуры Брамбрук, это в 200 километрах от Мельбруна, — снизошел до объяснения Родриго. Я принялась переводить его русскую речь на немецкий. — Но потом решил, что это скучно. Что мы там увидим? Как аборигены огонь разжигают да свои шаманские танцы танцуют? Поэтому Татьяна договорилась с представителем племени майри, что мы проведем у них один день. Больше напрягать людей, думаю, не стоит. Ты, Машка, будешь в племени контакты наводить, а я на охоту пойду. Туда только мужчин берут, — ехидно скосился на Билла Родриго. Я благоразумно последние фразы переводить не стала. — И еще, хочу сразу предупредить, особенно твоего сопляка…
— Родриго, — гневно одернула я его. Но Родька класть хотел на мое возмущение.
— Ты не вякай тут, переводи слово в слово. Я проверю. Нам проблемы не нужны. А с его сексуальной активностью они у нас будут. Хорошо меня поняла?
Я набычилась. Он хлопнул меня по заднице, подсаживая в открытый старый и страшный джип. Сам прыгнул на переднее сиденье рядом с Брайном. Билл неловко забрался без всякой помощи из вне. Начал недовольно рассматривать маникюр — не испортился ли.
— Так вот, что я хотел сказать. В этом племени серьезно наказывают за прелюбодеяние. Муж неверной жены убивает любовника и подаёт ей на обед его член или сердце. Так что, мальчик, воздержись приставать к местным женщинам, если не хочешь остаться без этих важных органов. Аборигенки могут не оценить твоих порывов, как Джейн, — Родриго рассмеялся и подмигнул Биллу. Тот покраснел, нахмурился и пристально посмотрел на меня, требуя точный перевод. Я наболтала какую-то глупость о том, что местные женщины очень целомудренны. Теперь нахмурился Родриго и с русского перешел на английский, повторив историю для Билла заново. Парень сначала побледнел, услышав имя Джейн, испуганно глянул на меня, потом стал ярко-малинового цвета, сжал кулаки. Нет, они подерутся! Ей-богу подерутся! Я схватила его за руку и припала губами к щеке.
