Елена Рахманова - Женское счастье
Метнувшись к заветному домику, Людмила быстро скрылась за дверью. Выходила она, предварительно задув свечу и крадучись. С соседнего участка не доносилось уже ни звука, свет в окнах погас. Не в силах совладать с любопытством, Людмила направилась к зарослям бузины, откуда днем они втроем наблюдали за беседой мента Степаныча с новым Татьяниным соседом.
Шла она затаив дыхание и глядя под ноги, чтобы не наделать лишнего шума. Но видимо, не сориентировалась в темноте и сбилась с дороги. Вместо кустов бузины путь ей неожиданно преградила куча кирпичей и бумажные мешки с неизвестным содержимым. Ни того ни другого вроде бы не было, когда Людмила с подругами ложилась спать.
«Вот те на! И когда это он успел?» – пронеслось в голове. Да и звука подъезжающей машины вроде бы не было слышно. Как же тогда все это здесь оказалось и почему ночью?..
– Ну и чего ты тут забыла? – Людмилу цепко схватили за локоть и резко развернули. – Отвечай!
Сдавленно охнув, она оказалась лицом к лицу с Гошей. Подняла глаза – и ей стало страшно. Да, у него точно были крепкие мышцы и еще холодный пугающий взгляд.
– Я… я просто вышла подышать свежим воздухом, – пролепетала Людмила, стараясь унять разошедшееся сердце. – Разве не ясно?
– А почему на чужом участке?
– Как это на чужом? На своем…
– Да ну?
Людмила скосила взгляд через плечо и увидела, что кусты бузины остались позади нее. Она оказалась наедине с мужчиной, которого совсем недавно представляла чуть ли не в интимной обстановке. Впрочем, обстановка была более чем интимная: тишина, ночь, звезды, вокруг ни души – вот только располагала она лишь к одному – к паническому бегству. Представься такая возможность, естественно.
– Отпустите меня, пожалуйста, – попросила Людмила как можно жалобнее. – Я же не сделала вам ничего плохого.
– Это как посмотреть. Сначала втроем в кустах сидели, подглядывали, теперь ты ночью вокруг моего дома шляешься. Чего задумали? – Гоша как-то нехорошо посмотрел на нее, и она подумала, что, прежде чем предаваться мечтам, надо поточнее выяснить, с кем предстоит иметь дело.
С Гошей иметь дело Людмиле явно расхотелось. Вот Володька никогда не стал бы так грубо разговаривать с женщиной, да еще видя, что та его боится. А этот только сильнее стиснул ее локоть и угрожающе сообщил, приблизив лицо:
– Не отпущу, пока не ответишь.
– Да нечего отвечать, – прошептала Людмила, невольно отшатнувшись. – Просто мы хотели узнать, что стало с Натальей Семеновной. Таня говорит, у нее родных нет и кроме этого дома, – она подбородком указала на темнеющее в ночи строение, – жить негде.
– Так пришил я старушку, – с наигранным циничным смешком ответил Гоша. – И в подвале закопал. А сейчас на этом месте новый дом построю, и все будет шито-крыто. Устраивает?
– Что – устраивает? – непонимающе уставилась на него Людмила.
– Такое объяснение событий. Ведь другое, как я понимаю, вам не подходит. – Он снова усмехнулся, на этот раз раздраженно. – Я вам не мешаю, и вы мне не мешайте, тогда все будет отлично…
Гоша толкнул ее в том направлении, откуда она пришла, и разжал пальцы.
– Так и передай своим подружкам. Особенно этой… курице.
– Курице? – Людмила, собравшаяся было уносить ноги, раз представилась такая возможность, замерла на месте и удивленно переспросила: – Курица, это кто?
– Да хозяйка дачи, Татьяна, кажется. Ее бы участок да в хорошие руки.
– А-а… – продолжила она, лишь когда достигла спасительной территории соседнего участка.
– Уж не в ваши ли? – язвительно поинтересовалась Людмила, смелая оттого, что их с собеседником разделяют метров пять заросшей сорняками земли и три колючих куста крыжовника.
– Вот именно, вот именно, – ответил Гоша и улыбнулся. Ласково так улыбнулся, как Серый Волк, когда, нацепив на себя чепец с оборками, он заговаривал зубы Красной Шапочке.
«Бедная Танька, – с дрожью подумала Людмила, впервые по-настоящему испугавшись за подругу. – Этот тип точно сожрет ее и не подавится и тремя ее бабушками закусит…»
Она плохо помнила, как добралась до своей постели. Но, оказавшись под одеялом, сразу же почувствовала себе спокойнее, как в детстве, когда от любых страхов можно было избавиться, накрывшись с головой.
Мысль заработала, и вскоре Людмила решила, что если о ее ночном общении с Гошей рассказывать совсем не обязательно, то о его вполне осуществимых планах захватить участок сообщить надо…
Проснулась она с той же мыслью, словно и не было семи часов крепкого здорового сна на свежем воздухе. «Ну надо же, – удивилась Людмила, – я вроде бы сплю, а мозг бодрствует. И что, интересно, он надумал?» А ничего, как выяснилось. Хотя решить ему надлежало несколько проблем.
Во-первых, как поведать обо всем Татьяне, не ввергая ее в состояние парализующего волю ужаса? Во-вторых, как оставить в неведении букет из трех божьих одуванчиков, которые не сегодня завтра в радостном возбуждении откроют дачный сезон? И в-третьих, в чем может заключаться их с Иркой помощь и содействие, когда супротив одного Гоши они и втроем не потянут?..
Из печальных размышлений ее вывели громкие голоса и звяканье посуды на террасе. Итак, подруги уже поднялись и собираются завтракать, сейчас придут ее звать. Людмила решила опередить их и, поспешно одевшись, вышла из комнаты.
– Всем привет! Сейчас умоюсь и буду как огурчик! – пообещала она, потягиваясь с удовольствием.
– Доброе утро! – хором поприветствовали ее.
Пахло оладьями, на столе стояли варенье и заварочный чайник, накрытый салфеткой.
– Я мигом! – крикнула Людмила, увидев все это, и выскочила на улицу.
Под водопроводным краном красовалось ведро, стоящее в круглой только что вырытой яме, а рядом валялся спущенный бассейн времен счастливого советского детства.
«Уже успела выкопать. Ну Ирка, ну молодец! – мысленно восхитилась Людмила. – Просто передовик труда!»
Пристроившись так, чтобы ничего не порушить, она умылась ледяной водой, повизгивая и пофыркивая от удовольствия. Затем легкой трусцой направилась к дому. «Здесь так легко забываешь о возрасте, – подумала она. – Словно и не выставит тебя через… через энное количество лет на пенсию руководство, на которое ты безропотно горбатилась, позволяя ему жить не то в сияющем коммунистическом завтра, не то в сытом, комфортном капиталистическом сегодня…»
Завтракали как-то суетливо. Людмилу одолевали тревожные мысли, которыми требовалось немедленно поделиться. Ирине явно не терпелось вернуться к прерванным ландшафтным работам. Только хозяйка все подкладывала и подливала гостям, радуясь, что она здесь не одна.
«Так вечно продолжаться не может», – подумала Людмила и решилась:
