Кэрол Мортимер - От любви не спастись

– Что такого увлекательного ты видишь в том, чтобы наполучать синяков?

– А я их наполучаю?

– Нет, если этого можно будет избежать, – пообещал Рафаэль.

Бет смотрела на него и видела мощную боевую машину, замаскированную дорогим костюмом и другими атрибутами цивилизованного человека. Но все-таки…

– Я верю, что ты меня не обидишь, Рафаэль. По крайней мере физически.

Если бы Бет могла так же доверять ему в плане своей эмоциональной безопасности!

Ее чувства к семье Наварро так запутались, что девушка почти оставила надежду в них когда-либо разобраться. В этом хаосе ее нарастающее влечение к Рафаэлю было одной из вещей, в которых она не сомневалась. Другой была уверенность, что зайти в отношениях с ним дальше нынешних границ будет ошибкой. Аура опасности, которую он носил как вторую кожу, была достаточным предостережением всем, у кого могло возникнуть желание разбудить заточенные внутри него эмоции. Другими словам, пугающий и загадочный Рафаэль Кордоба был Бет не по зубам.

Она поймала на себе его изучающий взгляд.

– Хорошо, – кивнул Рафаэль. – Переодевайся. Я тоже пойду переоденусь. Встречаемся наверху в тренажерном зале через десять минут.

Обещание не замахиваться на заведомо недостижимые цели не закалило характер Бет настолько, чтобы она могла сдержать восхищение, увидев Рафаэля в тренажерном зале десять минут спустя.

Черная безрукавка плотно обтягивала рельефную мускулатуру торса, открывая сильные загорелые руки, в глубоком вырезе на груди виднелись темные шелковистые завитки волос. Штаны из мягкого хлопка низко сидели на узких бедрах, облегая длинные сильные ноги. Он был босиком.

– Готова?

Бет пришлось применить силу воли, чтобы оттащить взгляд от этой ожившей античной статуи атлета-олимпийца. И еще раз, чтобы ответить Рафаэлю ровным беспечным тоном.

– Разве не видишь?

Рафаэль видел, но не мог понять, к чему это она приготовилась. Бет заплела белокурые волосы в косу и облачилась в спортивный костюм, напоминавший его собственный. Самая подходящая форма для тренировочного боя, но идея спарринга приобретала неприличный подтекст при первом же взгляде на пышные округлости груди с торчащими сосками, темными и продолговатыми, как ягоды, под слегка просвечивающей белой тканью топа.

Бет действительно думает, что он будет драться с ней, когда она так выглядит?

– Цезарь ничего не делает наполовину, – заметила девушка, с одобрением оглядывая современные тренажеры: беговую дорожку, гребной симулятор, силовую установку и несколько других приспособлений неизвестного назначения. Центральное место в зале было отведено под татами.

– Не изменяет этому правилу даже в любви, – сухо заметил Рафаэль.

Скидывая шлепанцы перед выходом на ковер, Бет улыбнулась ему:

– Он действительно так сильно любит Грейс?

Рафаэль кивнул:

– В Грейс более чем достаточно женственности, чтобы уравновесить сильный характер Цезаря.

Улыбка сошла с лица Бет. Она почувствовала укол – чего? Ревности, вызванной восхищением в голосе мужчины, который говорил о ее сестре? Какая ерунда!

– Уж не наблюдаю ли я признаки влюбленности в мою старшую сестру? – шутливо спросила она, чтобы скрыть неловкость от мысли, что Рафаэль может быть увлечен Грейс.

– Влюбленность – это для подростков.

Снисходительные нотки в его голосе подсказали Бет, что он относит ее именно к этой категории.

– Тогда это могут быть признаки легкой похоти.

Он поджал губы:

– Что совершенно недопустимо в отношении будущей жены человека, который близок мне как брат.

– Недоступность женщины необязательно является препятствием к тому, чтобы ее хотеть. – Бет внимательно следила за выражением его лица.

– Я не хочу твою сестру! – Резко выдохнул Рафаэль сквозь стиснутые зубы.

– Ого, какой горячий протест!

Рафаэль, прищурившись, посмотрел на нее, отметив злой блеск глаз, слегка приподнятую верхнюю губу и вызывающе вздернутый подбородок.

– Что за удочки ты закидываешь, Бет?

Она пожала обнаженными плечами:

– Хочу понять, как ты действительно относишься к моей сестре. И не стоит ли кому-нибудь предупредить Цезаря о сопернике.

– Тебе, например?

– Да нет же. – Она нетерпеливо тряхнула головой. – Только уж больно Цезарь заносчив. Здоровая конкуренция будет ему только на пользу!

– Грейс заслужила мое уважение и восхищение, вот и все.

– Повезло Грейс…

Рафаэль еще внимательнее присмотрелся к ней, стараясь понять смысл ее тихого замечания. Неужели Бет считала, что не заслуживает таких же чувств с его стороны? Неужели она хотела этого? Он сильно в этом сомневался: было непохоже, чтобы она сильно нуждалась в уважении и восхищении со стороны какого бы то ни было мужчины.

– Начнем, пожалуй. – Бет решительно шагнула на ковер.

Когда она встала в стойку, Рафаэль усмехнулся, задержав взгляд на пальцах ее босых ног с ногтями, покрытыми ярко-красным лаком.

– Пусть это не вводит тебя в заблуждение, – уверила Бет, заметившая, куда он смотрит. И не думай поддаваться.

Она быстро пожалела о своем пожелании, когда Рафаэль течение трех минут трижды бросил ее на ковер, каждый раз вышибая из нее дух. Поднявшись на ноги после очередного броска, Бет все еще была полна решимости драться. Она негодовала, что дыхание Рафаэля по-прежнему оставалось ровным и спокойным, в то время как она растрепалась, взмокла и не могла отдышаться.

– Это все, что ты можешь?

– Я еще не закончил разминку, – насмешливо улыбнулся Рафаэль.

Именно этого Бет и боялась!

– Ты даешь подсказки, – заметил он с раздражающим спокойствием.

– Как это?

Он слегка повел мускулистыми, бронзовыми плечами:

– Поглядываешь туда, куда хочешь ударить.

– Неправда!

– Именно так, – кивнул Рафаэль. – Примерно как игрок в покер, который не показывает вида, что у него хорошая карта, но теребит мочку уха, когда блефует.

Бет решила, что теперь покажет ему, как читать ее «подсказки»!

– Теперь ты слишком стараешься скрыть свои намерения, вместо того чтобы следить за моими движениями, – сказал Рафаэль через несколько секунд, глядя на Бет, лежавшую на спине у его ног.

– Тебе говорили раньше, что ты жутко противный?

– Я слышал эту точку зрения несколько раз, – усмехнулся Рафаэль, которому со всей очевидностью не было стыдно. – В том числе от тебя.

Эта самодовольная и наглая усмешка взбесила Бет до такой степени, что она, не задумываясь, сильно ударила ногами в щиколотки Рафаэля, подсечкой уронила его на ковер и всем телом навалилась сверху, прижимая его плечи к полу.