Тереза Маммерт - Этот прекрасный сон
Несясь по двору, я чувствовал, что должен что-то сделать, как-то помочь сестре. Но когда я подбежал к пруду, мама уже рыдала, закрыв лицо, а отец, поникший, сидел рядом. Его руки лежали на коленях, с подбородка капала вода.
– Папа, с ней все в порядке?
Он не ответил.
– Что я могу сделать? – спросил я, чувствуя, как меня обступает нечто ужасное. – Папа! Что я могу сделать?
Отец не выдержал, и его плач слился с маминым. Я опустился на колени и взял холодную ручку сестры:
– Кейла, все будет хорошо.
Мама взвыла. Я молча думал, чем бы помочь малышке, но не знал, чего ей нужно. Все мы, трое, сидели возле Кейлы, совершенно бессильные. Ее милые мокрые кудряшки рассыпались по траве. Я ждал, когда она проснется, и слезы жгли мне глаза, потому что в глубине души я уже понял: она не проснется никогда.
– Кейла? – произнес я в последний раз, отирая лицо рукой.
Я не знал, почему мы не смогли спасти мою сестренку, но пообещал себе, сидя над ее телом, что больше не позволю себе быть беспомощным.
* * *Я вернулся в свою квартиру с новой татуировкой, залепленной пластырем. Ужасно хотелось несколько часов поспать. Я знал, что Куинн скоро опять позвонит, пытаясь вытащить меня на очередную вечеринку. Честно говоря, я был не прочь ненадолго выпасть из реальности. В последнее время во мне проснулись воспоминания, которые я старался подавлять. Еще раз мысленно пережив смерть Кейлы, я меньше всего хотел, чтобы в памяти воскресло все остальное.
Повалившись на свою двуспальную кровать и закрыв глаза, я застонал: Декс запрыгнул на меня, потоптался по животу и уткнулся мне в бок. Я проспал полных четыре часа и проснулся, вспотевший от жара щенячьего брюшка. Удивительно, что такое мелкое существо грело, как электрическое одеяло. Я стянул одежду и вяло поплелся в ванную, чтобы принять теплый душ.
Пока я наносил мазь на новую тигриную полоску, от Куинна пришло сообщение. Он прислал мне фото с вывеской бара «Дыра на углу» и еще одно изображение. Я несколько секунд изучал его, прежде чем понял, что это затылок Эйвери, и, усмехнувшись, отписал: «Сейчас буду. Только переоденусь».
Выйдя на темную улицу, я зашагал так быстро, что даже сам застыдился. Здесь, на севере, мне нравилось одно: бары работали по воскресеньям. А вообще-то, Пенсильвания – странный штат, где спиртное продают только в кабаках да в государственных магазинах. Не купишь упаковку пива на заправке, как у меня дома, в Джорджии.
В «Дыре на углу» собралась обычная публика: отдежурившие врачи и медсестры, еще какие-то полуночники и просто местная пьянь. Я кивнул Куинну. Он приветственно поднял свою бутылку и взглядом указал влево. Повернув голову, я увидел Эйвери: она рассмеялась над словами Деб и, заправив волосы за ухо, прикусила губу, чтобы сдержать широкую улыбку. Я смотрел на нее и не мог оторваться. Наконец Куинн шагнул в поле моего зрения:
– Не хочу показаться говнюком, но брюнетка моя.
Я посмотрел на Деб из-за его плеча. Она продолжала самозабвенно болтать с Эйвери, а та была как будто не слишком увлечена разговором и украдкой поглядывала на меня.
– Вперед, дружище!
Я похлопал Куинна по спине и направился к барной стойке, сдерживая смех: Деб была не девушка, а шаровая молния наподобие миссис Чиприани, но, возможно, только женщины этого типа и могли держать моего приятеля в узде.
Облокотившись на стойку, я показал официантке по имени Джинджер два пальца. Она кивнула, достала из холодильника два «Будвайзера» и сковырнула крышечки.
– Присмотришь сегодня за этим засранцем? – Она кивнула в сторону Куинна.
Он буркнул что-то неподобающее и взял пиво. Джинджер развернулась, взмахнув у него перед носом крашеными каштановыми волосами, и его ухмылка расползлась еще шире.
– Постараюсь. – Я вытащил из заднего кармана кошелек и выложил на стойку две двадцатидолларовые бумажки. – Еще я хотел бы угостить тех двух леди. Как обычно.
Джинджер посмотрела на меня, выгнув бровь, и приготовила две порции коктейля из виски со сливочным ликером. Я поднял свою бутылку пива, глядя на Эйвери. Она одобрительно улыбнулась. Деб взяла свой стакан, провела кончиком языка по губам и, подмигнув моему напарнику, одним махом проглотила напиток.
– Кажется, я ее сегодня бацну, – пробормотал Куинн. – А как насчет подружки и тебя?
Язык у него уже начинал заплетаться.
– А мы с ней уже бацнулись, не помнишь? – рассмеялся я.
Я почувствовал, как свежая татуированная полоска трется о ткань рубашки, и вспомнил момент, когда мне, вообще-то, было не до смеха.
Тяжелое чувство никуда не делось: продолжая общаться с Эйвери, я подвергал опасности нас обоих. Она могла получить новую травму, причем более серьезную, и это бы меня сокрушило.
Глава 5
Эйвери
Деб не переставая трещала о том, как Куинн пялится на нее через барную стойку. Но я половину пропускала мимо ушей: играла живая музыка, перед глазами маячил Джош Эйвери в облегающей футболке и с предутренней щетиной на щеках. Этот парень угостил меня коктейлем и теперь мог в любую минуту подойти – с улыбочкой трахни меня, которую я много раз видела на его лице, когда он заигрывал с другими.
Было стыдно, что я позволяю играть с собой в эту игру, хотя наперед знаю каждый ход донжуана. Как многие девчонки до меня, я готова была поверить, будто теперь он изменится: прекратит бегать за женщинами, полюбит меня всем сердцем и будет хранить верность, пока смерть не похитит кого-либо из нас, а может, даже после. Надоело быть одной и мучиться в ожидании нового романа, хотя бы короткого.
Я взглянула на Деб. Сколько себя помню, я предпочитала большим компаниям тесный кружок близких друзей, но время шло, и кружок этот менялся, становясь все меньше. Не знаю, было ли со мной что-то не так, или я просто становилась мудрее.
– Деб, я рада, что ты здесь.
Она фыркнула:
– Вообще-то, это я тебя сюда привела, забыла?
– Ты знаешь, о чем я.
После смерти родителей я очень отдалилась от школьных друзей. Мне стало невыносимо слушать, как Шари жалуется на мать, которая не хочет покупать ей платье для предстоящей тусовки, а Эмма – на деспотические замашки отца. У меня теперь были другие заботы: оплатить похоронные счета, вступить в наследство, снять себе квартиру, попасть в медицинское училище.
С Деб мы подружились во время учебы и стали еще ближе, когда нас обеих приняли на работу в отделение экстренной помощи. С другими сокурсницами мы постепенно перестали поддерживать отношения по той или иной причине: Хетер обманула мужа, попалась и свалила вину на незамужних подружек, в результате чего ей пришлось проводить все свободное время в обществе семейных пар. Элизабет, будучи простой студенткой, любила дизайнерскую одежду и дорогие машины. Когда она начала просить денег, чтобы заплатить долги, мы с Деб решили, что дружба с ней нам не по карману. Шэй умела нас рассмешить, любила повеселиться, но каждую неделю с ней приключалась какая-нибудь драма: ей казалось, что она беременна, ее преследовали бывшие бойфренды, кто-нибудь обижал. В нашей жизни было слишком много сложностей, чтобы еще и общаться со столь сложными людьми. Поэтому Деб и я оборвали связь с ними. Но друг за друга мы держались крепко.
