Галина Гордиенко - Лесная колдунья

Лера тоже не спала. Сидела за компьютером, расстреливала яркие цветные шарики и думала о двоюродной сестре.

Василиса ей неожиданно понравилась. Девушка с улыбкой вспоминала, каких напридумывала себе страхов: слава богу, ничего не сбылось! Вместо деревенской простушки, ширококостной, толстоногой и круглолицей, застенчивой и в то же время нагловатой — от неуверенности! — приехала вполне нормальная девчонка, очень даже симпатичная, глазастенькая, пусть и рыжая…

Если честно, даже красивая!

Очень красивая.

Лера фыркнула: то-то Гришка весь вечер крутился рядом, первый раз за эти полгода не смылся куда-нибудь со своей девицей или не заперся в своей комнате. Лера и не помнила, когда он последний вечер с ними провел, вечно его где-то носит.

Когда Василиса вышла из ванной, бедный Гришка едва на ногах устоял от потрясения.

Мама всплеснула руками и засмеялась.

Папа снял очки, зачем-то протер стекла и снова надел.

Она, Лера, сама не сдержалась. Вслух ахнула и в ладоши захлопала: ну Васька, ну артистка!

Мамин подарок — новый махровый халат — двоюродная сестрица почему-то не надела. Влезла в старую отцовскую рубаху — с собой привезла, — большущую, холщовую, Лера бы в жизни на такую внимания не обратила, и зря, выходит.

Очень сексуально Василиса в ней смотрелась!

Рукава закатаны, плечевые швы почти у локтей болтаются, ножки стройные, удивительно ровные, любая девчонка позавидует. А уж волосы…

Лера восторженно зажмурилась: полжизни отдала бы за такие волосы! Как плащ огненный с плеч стекал, шелковистый, блестящий, почти по колено. Личико розовое, нежное, кожа как светится, потому что рыжая…

«Да, не повезло Гришке! Не будь Василиса двоюродной сестрой, наверняка бы хвост распустил, ухаживать принялся. А так только злится, чем-то Васька его задела, интересно чем…»

Домой Кирилл возвращался совершенно разбитым, работал последнее время по двенадцать — шестнадцать часов, уставал смертельно.

Ему повезло, на прошлой неделе устроился в неплохую фирму, после короткого собеседования Кирилла взяли «помощником вице-директора», по сути — секретарем-референтом. Пришлось пообещать, что вернется в институт хотя бы на заочное отделение, главе фирмы почему-то не понравилось, что у Кирилла нет диплома.

Кирилл хмуро усмехнулся: зарплату предложили небольшую, всего пятнадцать тысяч, зато здесь он может получить нужные знания: фирма оказалась связана с «Майкрософт» и вела трехмесячные обучающие курсы по нескольким направлениям — различные компьютерные технологии, как раз то, что ему нужно.

Найти тридцать тысяч за курс Кирилл не в состоянии, но сотрудники фирмы оплачивали лишь тестирование, а не обучение, это и привлекло Кирилла.

Жаль, с прежней работой пришлось расстаться — совершенно не оставалось свободного времени, уже в шесть вечера начинались занятия, а заканчивались в двадцать два тридцать.

Повторял новый материал Кирилл урывками, то в обеденный перерыв, то во время ужина. Вчера в два ночи вскочил, вдруг приснилось, что завалил уже оплаченное тестирование. Голова эти дни гудела шаманским бубном, Кирилл в жизни так не выматывался — какая уж тут прежняя работа…

Правда, в выходные можно прийти, посидеть над мобильниками, деньги лишними не будут — мать по-прежнему каждую копейку считала, — но получится ли? Сейчас Кириллу казалось: в субботу-воскресенье он из постели не выберется, отоспится наконец за всю неделю.

Кирилл мягко улыбнулся: мама с ума сходила, считала — он работает на износ, едва не плакала вечерами, впихивая в уставшего Кирилла ужин. Уговаривала бросить работу, мол, она курсы сама оплатит. А вот как он отучится, тогда другое дело…

Оплатит, как же! Наверняка к отцу обратится за помощью, только вот Кириллу его деньги не нужны, он сам на себя заработает, не маленький.

Кирилл зло смял сигарету и бросил в кусты, дым вдруг явственно загорчил — ну, не мог он спокойно думать о собственном папаше! Не мог простить, что тот бросил мать и не помогал им все те годы, когда она крутилась как проклятая на трех работах, откладывая деньги на доплату, мама уже тогда мечтала обменять их двухкомнатную квартирку в панельном доме на такую же в Питере.

Считала — в крошечном Пикалеве сыну делать нечего. Ни работы там нет достойной, ни возможности получить нормальное образование, дыра дырой…

Кирилл не сомневался: наверняка мама хотела перебраться поближе к этому козлу Колядину, любила его до сих пор, раз так и не вышла замуж, чего только в нем нашла?

Кирилл прекрасно помнил, что за мамой ухаживали, когда она была помоложе. Даже через него, сопливого и злого мальчишку, пытались к ее сердцу ключик подобрать. Шоколадными конфетами его закармливали — смех, да и только! Машинки пластмассовые в руки совали, трансформеры, наборы с петардами… будто от него что зависело.

Мама ни на кого внимания не обращала. Бабушка сердилась — еще жива была, — «каменной» дочь единственную обзывала и «дурой кромешной». А мама отмалчивалась, понятно, о Колядине думала. Почти каждый месяц в город ездила, якобы по делам, а возвращалась совершенно разбитой, с больными глазами, жалкой и виноватой.

Сейчас-то Кирилл понимал: к нему ездила, и ненавидел отца за это. Не мог простить материнского унижения, ее жалкого забитого взгляда.

Мама не ошиблась. Не успели переехать, Колядин тут же в гости заявился, тогда-то Кирилл и познакомился с ним.

Юноша и сегодня помнил свое потрясение: у него, оказывается, есть папочка! Да не забулдыга какой-нибудь, а вальяжный такой дядечка — сытенький, благодушный, подчеркнуто интеллигентный, выглядевший лет на десять моложе матери… а ведь они ровесники!

Кирилл угрюмо ненавидел в отце все: забавный картавый говорок, мягкий, чуть виноватый взгляд, искреннюю готовность помочь — где он был раньше?! — выпирающее на поверхность благополучие и даже нескрываемую привязанность к семье и законным детям.

«Законным» — что за слово?!

Чем он, Кирилл, хуже этих балованных мальчишки и девчонки?!

Понятно, Колядин не спешил их знакомить. Он, Кирилл, постыдная тайна, случайная ошибка юности! Папенька не собирался сводить его со своим возлюбленным семейством, может, опасался, что Кирилл отрицательно повлияет на драгоценных отпрысков?

Да они даром ему не нужны!

Кирилл бросил случайный взгляд на зеркальную витрину парикмахерской и невольно вздрогнул, перехватив мрачный, неподвижный, какой-то волчий взгляд плечистого светловолосого парня в черной кожаной куртке. А секундой позже хрипло рассмеялся, узнав себя.

«Лучше бы у меня вообще отца не было. — Кирилл непроизвольно сжал кулаки, как в детстве. — Стоит вспомнить о нем, я теряю над собой контроль…»