Хет-трик - Ава Хоуп
Зажмуриваюсь на мгновение, а затем все же беру себя в руки и, вжавшись пальцами в руль, плавно стартую с места. Мимо проносятся колоритные фахверковые домики Ротенбурга с треугольными крышами, балкончики которых украшены цветами разных оттенков.
Я направляюсь за пределы города, в дом, что арендовал себе вдали от шумного туристического центра. Ветви многочисленных деревьев, растущих по обеим сторонам от проселочной дороги, на которой я оказываюсь уже спустя пару минут, качаются на сильном ветру. Доезжаю до нужного мне съезда и вскоре торможу возле небольшого деревянного дома, спрятавшегося в тени высоких елей. На улице уже стемнело, и сейчас на синем небе виднеется золотистый контур луны. Выхожу из машины и выдыхаю облачко пара, не сводя взгляда с мигающего огонька пролетающего вдали самолета.
Здесь так тихо.
Идеально.
Каждый мой шаг по направлению к дому оглушает.
Поднявшись по ступенькам и открыв деревянную дверь, я оказываюсь в маленьком коридоре. Не тороплюсь снимать утепленную жилетку, ведь я все еще не разобрался с котлом, а потому здесь сейчас самый настоящий дубак.
На самом деле, я привык к комфортабельным коттеджам и люксовым пентхаусам, но… В центре слишком много соблазнов, от которых мне необходимо держаться подальше, если я не хочу убить свою карьеру. Поэтому будет лучше, если я поживу вдали от баров, выпивки и девушек. И эта дыра – идеальное место для одиночества. Мое личное место пыток за то, что я предал футбол, который был со мной столько лет.
Закинув в камин несколько поленьев, я следую на кухню, где решаю приготовить салат из запеченных овощей. Под шум тлеющих бревен нарезаю цукини и баклажаны и выкладываю их на противень, после чего чищу картофель, шинкую его дольками и отправляю к уже порезанным овощам. Сбрызгиваю их оливковым маслом и ставлю в духовку. Затем мелко рублю чеснок, грецкие орехи и кинзу, чтобы сделать заправку. Когда я заканчиваю с соусом, то откладываю его в сторону и решаю прилечь в ожидании приготовления овощей.
Языки пламени камина освещают маленькую гостиную искрящимся сиянием. Я удобно устраиваюсь на диване возле него и устремляю взгляд на звездное небо за треугольным панорамным окном перед собой.
Так красиво. И удивительно. Никогда не видел столько звезд.
Только сейчас осознаю, что в принципе не замечал многих вещей, находясь словно в бреду. Я настолько хотел забыться, что перестал смотреть по сторонам, больше не замечал простых мелочей вокруг.
В кармане спортивных штанов вибрирует телефон, отвлекая меня от мыслей, и я тянусь за ним. Вижу имя Остина и отвечаю на видеозвонок.
– Что на тебе надето? – вместо приветствия интересуюсь я.
Остин смотрит на меня как на придурка, а затем устало выдыхает:
– Напомни мне, почему мы вообще дружим?
– Потому что ты прилип ко мне и никак не можешь отвязаться. Названиваешь мне по десять раз на дню.
– Я звоню лишь во второй раз за сегодня.
– Лишь, – фыркаю. – Как игра? Надеюсь, вы размазали «Амфибий»?
– А ты что, не смотрел? – Остин вскидывает бровь.
– Нет, у меня была тренировка у детей.
– Детей? Бро, у тебя нет детей. Это шизофрения на фоне твоего воздержания?
– Ха-ха. – Я смотрю на него как на идиота.
Друг коротко смеется:
– Так что за дети?
– В качестве исправительных работ отец приказал мне тренировать местную футбольную команду.
– Повтори, что ты сейчас сказал, пожалуйста. А то мне послышалось, что ты будешь тренировать футбольную команду. Но это невозможно, если учитывать, что ты и сам не шибко осведомлен, как играть в футбол.
Едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза:
– Спасибо, что веришь в меня, Ос.
– Ну, Джейки, ты же не Господь, чтобы в тебя верить.
Нет, больше не могу сдерживаться.
Закатываю глаза, пока Остин прыскает со смеху.
– Так как игра? – спрашиваю я.
– Нормально.
– Очень многословно.
– Да а что говорить? Ну, мы выиграли. Ты же знаешь, их статистика ударов оставляет желать лучшего. Ушлепок Андерсон даже несколько раз пытался сделать так, чтобы я на нем сфолил. Лишь бы заработать штрафной. Кретин.
– Ты показал ему, кто здесь папочка?
Остин наклоняет голову и устало выдыхает:
– Тебе я такого рода вопросы по сегодняшней тренировке задавать не буду. А то еще посадят за растление малолетних, учитывая, что ты теперь детский тренер.
Коротко смеюсь:
– Да уж. Слишком много изменений за последние несколько дней.
– И как ты?
– Пока держусь. Не пил. Не занимался сексом. И даже не дрочил.
– Спасибо за самую полезную информацию в моей жизни. Не знаю, как я жил без нее раньше.
Посмеиваюсь:
– Я в норме, Ос. Постараюсь вынести пользу из пребывания в этой дыре.
– Ну, если что, знай…
– Что ты всегда рядом и можешь меня выслушать. И бла-бла-бла.
– Вообще-то я хотел сказать, что ты всегда можешь бросить футбол и переехать на Бали.
Снова начинаю смеяться:
– Лучший совет, что ты когда-либо давал мне.
– Обращайся. Когда у тебя первая игра за «Ротенбург»?
– Через два дня. Уже чувствую витающий повсюду аромат позора.
– Да ладно, а вдруг ты обеспечишь местной команде звездный сезон?
– Ага. И Майкл Джексон жив.
Теперь очередь Остина закатывать глаза.
– Как подготовка к свадьбе?
– Мы виделись пару дней назад, за это время ничего не изменилось.
– Надеюсь, у Оливии будет сексуальная подружка невесты. И я с удовольствием покончу со своим воздержанием.
– Подружкой невесты будет Кейти. И если ты попытаешься трахнуть ее даже просто взглядом, я тебя убью.
Что ж, зато теперь я хотя бы знаю, как легально умереть. Нужно всего лишь посмотреть на сестру Остина.
– Я догадывался, что ты предложил мне быть твоим шафером, желая отомстить за что-то. Если я уйду в монастырь, знай, в этом виноват лишь ты и твоя сестра.
– И ничего, что подружку невесты выбирала Оливия? – прыскает Остин.
– Оливия меня любит. Тебе бы хоть иногда брать с нее пример.
– Оливия считает тебя самым сносным из моих друзей. Но это лишь потому, что она тебя плохо знает.
– Столько комплиментов за один вечер. Да ты в ударе, Ос, – фыркаю я.
– Нужно держать тебя в тонусе, а то умрешь еще от жалости к самому себе.
– Если выбирать между тем, чтобы умереть от жалости к самому себе или из-за того, что я пересплю с подружкой невесты, то угадай, какой способ я выберу…
– Ха-ха. Обхохочешься, бро.
Я смеюсь:
– Ладно, пойду ужинать. На связи.
– Утром позвоню.
– Ты теперь каждое утро собираешься мне звонить?
– Да, – пожимает плечами Остин. – И только попробуй не взять трубку. Приеду и надеру тебе зад.
– Между нами почти полторы тысячи километров. Так что я не боюсь твоих угроз.
– Иногда мне хочется изобрести телепорт только для того, чтобы иметь возможность придушить тебя собственными руками в любой удобный мне момент.
– Потратить уйму времени на то, чтобы изобрести телепорт, лишь ради того, чтобы один раз меня придушить? Ну, Ос, умом ты явно не блещешь. Куда проще просто сесть на самолет. Его придумали задолго до тебя.
Громко цокаю в трубку.
– Все, я отключаюсь, – улыбаюсь я. – До завтра.
– Пока, кретин.
Сбрасываю звонок и гляжу в потолок, широко улыбаясь. Мы с Остином дружим целую вечность. Буквально. И хоть мне нравится над ним издеваться, если бы не он, я бы свихнулся после измены Элизабет.
Черт, снова в голове она.
И не только в голове.
На дисплее телефона вылетает уведомление о новой публикации в аккаунте Элизабет. Нажимаю на него и тут же зажмуриваюсь от отвращения. Даже не знаю, что мне кажется более омерзительным: то, что моя бывшая выходит замуж за мудака, с которым мне когда-то изменила, или то, что я похоронил свою футбольную карьеру из-за глупой надежды, что когда-нибудь она вернется ко мне.
Хотя кого я обманываю – конечно, я знаю, что именно омерзительно. Я омерзителен.
Подрываюсь с дивана и принимаюсь ходить из стороны в сторону, словно это как-то поможет мне наконец прийти в себя и перестать надеяться на что-то.
Она выходит за этого кретина замуж. Об этом гласит запись в ее посте и кольцо с огромным бриллиантом.
Ну, хоть что-то у ее жениха-мудака большое. Думаю, этот бриллиант даже больше его яйца. Обоих яиц,
