Довод для прощения - Ария Тес
Наверно, отсюда и вся моя злость? Потому что этого, конечно же, не случилось.
Сейчас в тени огромного дуба, я снова думаю об этом и весь взор мой застилают слезы, потому что я неожиданно понимаю, какой херней занималась и в какую бредятину верила.
Как ты мог? Вот так просто…взять и отказаться от меня? От нашего будущего? Мы же планировали будущее…часами говорили о том, как будем жить вместе. Куда поедем. И в Европу ты со мной собирался, а не с ней. На острова. Потом в Америку в Диснейленд. Чем будем заниматься дальше…как назовем детей и какую свадьбу сыграем…
И я уж точно не представляла себе, что встреча наша будет случайной. Что он посмотрит на меня так, словно не было этого всего. Уничижительно. Небрежно. С ухмылкой. Я этого не ожидала! И снова злюсь.
Черт возьми! Меня просто взрывает от внезапно вспыхнувших, потаенных желаний и грез, и я рвусь с новой силой, но это приводит к плачевным последствиям.
Влад резко, сильно придавливает меня к стенке, руки прижимает теснее, а когда я пытаюсь его лягнуть, еще и бедра своими фиксирует.
Я полностью обездвиженна.
Вздохнуть получается с трудом, еще и поза настолько…похабная, что я чувствую его эрекцию точно между двумя половинками моей задницы! Уж извините за мой французский.
— Отпусти меня… — предупреждающе рычу, а в ответ только смех.
Его дебильный смех! Который я ненавижу до последней ноты.
— Какая страсть, девочка, какая экспрессия…
Пытаюсь зарядить ему затылком — теряю последний оплот надежды. Влад вдавливается в него щекой, вынуждая прижаться к стене своей.
Потрясающе.
Черт возьми. Просто…ай, что тут объяснять? Думаю, вы итак понимаете, насколько беззащитной я себя ощущаю. У меня все.
А для него это только начало.
Когда Довод понимает, что деваться мне некуда, немного расслабляет руки. «Немного» здесь действительно «немного», если что. Вырваться не смогу, зато у него появилась свобода для маневра.
К которому он незамедлительно приступает.
Обводит вокруг остро стоящего соска, который не защищает ничего — сегодня я надела кружевной, мягкий топик и никакого поролона. Знала бы? Нацепила броню!
Шепчет.
— А вот теперь поговорим, малышка…
— Ненавижу!
— Чш-ш-ш… — палец совершает еще один оборот, стягивая внизу живота все мое нутро.
Черт!
Так простреливает мощно, что я невольно закатываю глаза и сильно прикусываю губу. Никаких стонов! Никаких! Не получит даже маленького писка!
И это, снова, очень круто звучит, но на практике едва ли успешное предприятие. Понимаю отчаянно, пусть и стараюсь отнекиваться, но понимаю — когда Довод переходит в атаку, мне конец по всем фронтам.
Мое тело уже его приняло как-будто. Мозг в таких вопросах не участвует. Он может бастовать, может рваться наружу, только гормоны и долгое отсутствие контакта дает о себе знать.
Я изнываю. Мне не хватает секса — и это уже никакие не шутки, а горькая правда. Я хочу секса! Просто проблема в том, что хочу только с ним. Мужчины для меня не существуют тоже только из-за него. Я его хочу. И руки, и губы, и запах, и, снова простите за мой французский, член.
Господи…я безнадежна…
Упираю лоб в стенку со стуком, и по мне проходится разряд тока мощностью равной одной электростанции, которая способна питать город, когда он цепляет мочку уха языком и слегка ее прикусывает.
Я тебя ненавижу…
— Ты хоть понимаешь… — глухо шепчет, продолжая играться со мной, — Что я могу с тобой сделать уже? За то, что ты себе позволила?
Я себе позволила?!
— Пошел на хер! — выплевываю, а Влад смеется.
— Храбрая, глупая девочка. Ты хоть понимаешь…
— Закрой свой вонючий рот и убери свой член от моей задницы!
На миг он замирает, но я не питаю иллюзий, что вдруг обрету свободу. Ага. Сейчас. Я слишком хорошо его знаю, но тогда…неужели намеренно его провоцирую? Неужели…я действительно делаю это специально? Не могу разобраться. Единственное противное, что его касания мне не противны.
Увы. Это так. Увы и ах! Это, черт меня дери, так…
Господи…Женя…ты просто безвольная тряпка…
Влад подается бедрам вперед, сильнее в меня вжимаясь, и от неожиданности из груди вылетает тихий стон.
Да, вот так просто. Да, вот так низко. Да, вот так подтверждающе все вышеперечисленное. Да…
Маленькая, влюбленная идиотка.
Женек.
Женек…
От обиды и досады жмурюсь, а глаза печет. Сейчас и слезы пойдут от немого бессилия. Да что ж ты делаешь со мной? Что ты бесконечно со мной творишь?! За что?! Я уже заплатила за наш роман сполна! Это уже чересчур!
— Презираю… — хриплю, облизывая вдруг пересохшие губы, — Я тебя презираю!
— Да ну?
Влад ухмыляется и перехватывает мои руки всего одной своей.
— Проверим?
До меня не сразу доходит смысл сказанного, но когда доходит, в объяснениях я не нуждаюсь — прекрасно знаю, как он собирается проверять. Больной на голову ублюдок…
— Я закричу!
— Не сомневаюсь.
— Не смей…ты слышишь?! Не смей! Я…
Ага, сейчас. Тебя так и послушали. Тебя же в этих отношениях всегда слушали…Довод задирает подол платья быстро и совершенно игнорируя мой лепет, и мне только остается разве что проклинать платья. Ненавижу платья! Они — залог моего падения на самое дно. Потому что остались считанные секунды до того, как он поймет: я настолько мокрая, что мои трусики неприятно липнут к коже и их смело можно выжимать.
Твою мать…
Чувствую, как пальцы касаются промежности, и вздрагиваю. Еще раз, когда он опять надо мной насмехается…
— Я думал, что презрение выглядит иначе, девочка…
— Отсоси…
— Всенепременно. Только сосать… — он плавно отгибает ластовицу в сторону и снова прикусывает мочку моего уха, — …Здесь будешь ты.
Мне бы очень хотелось сказать, что я смогла сказать ему что-нибудь крутое. Как в не менее крутых фильмах про сильных, независимых женщин, но…к великому сожалению, все, что из меня вышло — это длинный, позорный стон, когда он впервые за три года снова коснулся моего клитора.
Убейте меня!
Воскресите и убейте меня еще раз: я кончаю почти сразу после всего пары поворотов хорошо знакомых пальцев. А он это чувствует…предусмотрительно зажимает
