Любовь по завещанию - Алисия Крестовская
— Что скажешь?
Дина берёт листок, читает фамилии, её губы еле заметно двигаются. Она кивает, и убирает выбившуюся прядь волос за ухо.
— Да могут быть, теоретически. С Димой у них не очень приятные отношения были. С Олегом Леньковым Дима вместе учился в техникуме, вроде как дружили. Приятелями точно были. Он девушку, ну как девушку… Невесту у него увёл. Ася, девушка Олега, была не особо верной. И Дима не единственный с кем она ему изменяла, но была случайно застукана именно с моим братом. Может быть, и не случайно, никто не знает. Но Олег тогда с Димой очень громко поссорились. Олег потом вены резал даже. Из техникума чуть не вылетел. Больше я про него ничего особо и не слышала.
— Он живёт в этом ЖК. Дом крайний от въезда. Там еще единственный магазин продуктовый на первом этаже. По любому они не могли не пересечься.
— Могли, но он мне ничего об этом не говорил. Я видела на странице Олега, что он так и не женился, а еще два года назад у него умерла мать. Отца не было. Получается один остался. Теоретически мог Димку в этом винить.
— А остальные? Что-то про них сказать можешь?
Дина закусывает нижнюю губу. Внимательно смотрит на лист, как будто пытается вспомнить фамилии, которые мне сама назвала. Я её не тороплю, но подсознательно чувствую, что ей не хочется о них говорить.
— С Артёмом и Савелием вместе ходили на бокс, были в одной возрастной группе. Может быть, ты знаешь, наша мама была директором клуба нашего детского. Дядь Гена тогда там был на ставке тренера по боксу, и ты даже не представляешь каким он может быть строгим. Он не просто учил ребят кулаками махать, он растил чемпионов. Ребята, которые приходили просто ради интереса, или которых заставляли родители очень-очень быстро отсеивались. Жёсткая дисциплина, физические нагрузки, тренировки постоянные. Дядь Гена со своими ребятами не раз выигрывали областные соревнования, даже на платных сборах денежные призы для клуба выигрывали. До армии брат часто участвовал в соревнованиях, а после больше по фану занимался. Он не халтурил, нет. Скорее показывал пример всем, был, наверное, как второй тренер что ли. Однажды он застукал двух не разлучных друзей Тёму и Савелия в местном клубе. Не трезвых. Да ладно бы не трезвых. Под препаратами. На следующий день он им высказал за это. Велел завязывать и сказал, если еще раз узнает, что они запрещёнками балуются, то доложит Петровичу. И прощай бокс, сборная, соревнования всероссийские и прочие плюшки.
— Они его не послушали я так понимаю.
— Верно. Они, будучи в нетрезвом состоянии в клубе пытались девочку изнасиловать. Слава Богу не получилось. Как раз Олег Леньков и еще один парень из их группы вступились. Заявление в полицию девчонка писать не стала. А вот брат мой всё Петровичу и тогдашней директрисе рассказал. Ребят выперли перед большими какими-то соревнованиями всероссийскими. Артём рвал и метал. Они тогда даже подрались. Дима Артёму нос сломал. Так, что мотив есть, а если ещё и умножить на злопамятность и вспыльчивость Юсурина…
— А, Арсенков Савелий? Мог, как считаешь?
— Не знаю. Не уверена. Он по Диминым рассказам, и на сколько я знала его сама, всегда был ведомым и легко поддавался чужому влиянию. Особенно влиянию Артёма. Проверить можно, конечно.
Я откидываюсь назад и закрываю лицо руками. Каким же я слепым иногда бываю. Дина за одну ночь додумалась проверить старых знакомых. А я… Я, наверное, действительно не поверил его словам тогда. Поэтому так и легко отказал ему в помощи и принял сторону Петровича. Если бы я получше подумал головой…
— Денис ты есть хочешь? Я макароны могу отварить. Сыр и колбаса есть. Салат сейчас порежу. Поедим?
Смотрю на Дину. Я действительно с утра не ел. А уже шестой час.
— Да, конечно. Мы сегодня достаточно поработали. Пора отдыхать. Чем тебе помочь?
— Да в принципе ничем. Я сама справлюсь. Отдыхай.
Дина переходит в зону кухни, а я включаю телевизор. Краем глаза наблюдаю, как она моет овощи, нарезает салат, режет сыр. Зачем мне телек, когда есть такое прекрасное зрелище? Смотрел бы и смотрел. Такая нежная, грациозная.
— Дин, а ты танцами не занималась?
— Нет, — улыбается она, — а что?
— Двигаешься красиво. Подумал может ты в танцевальный кружок ходила.
— Если честно, мама меня записывала. Я отходила два месяца и бросила. Не понравилось. Так что это не считается.
Она стряхивает овощи в салатник, покрывает нарезку и идёт ко мне. Садится не рядом на диван, а в соседнее кресло. Дистанцируется? Жаль.
— А ты? Чем в детстве занимался? — спрашивает она, слегка наклоняя голову на бок.
— Эээ, в подростковом возрасте в основном пил, курил и матерился. Еще дрался. Много. А когда мелкий был… Не помню честно. Уроки учить пытался. Смотрел, как отчим пьёт и бьет мать, — поджимаю губы. Не очень приятно вспоминать прошлое, но мне хочется быть с ней откровенным. С этой девушкой по-другому нельзя, — у меня было не самое лучшее детство Дина.
— Оу, я… ты никогда не упоминал раньше о своих родителях. Вы сейчас общаетесь? Прости если задаю неуместный вопрос, просто я совсем ничего о тебе не знаю. Ты можешь, конечно, не отвечать если не хочешь.
— Нет мы не общаемся. Отчима посадили, когда мне было двенадцать лет. С тех пор о нём я больше ничего не слышал. С матерью не общаюсь с шестнадцати лет. Как поступил в шарагу, так больше мы нормально не общались и по нормальному не виделись. И да, Дина, ты можешь спрашивать меня, о чем хочешь, я отвечу на любой твой вопрос.
— Ты со всем о ней ничего не знаешь? Ты не пытался увидеться или просто позвонить? Просто она же твоя мама и …
— Она была матерью мне чисто номинально. Я всегда
