Его сладкая девочка - Аля Драгам
— Оксаночка, здравствуй! Проходи, проходи. Ира ушла, активно знакомится с соседками, — смеется. И улыбка у него красивая такая. Кого—то напоминает, но никак не могу сообразить, кого. Наверное, актера. В прошлой жизни я любила смотреть с мамой сериалы. — А ты можешь без нее приниматься, если удобно, за дела. Или давай чайку сначала попьем?
На всякий случай отказываюсь. Понятия не имею, можно ли пить чай с хозяевами дома или нет. И как отнесется его жена, если вдруг я бы согласилась. Поэтому деликатно говорю, что чай после всей работы, и иду на второй этаж. Еще в первый визит мне объяснили обязанности: пыль, подготовка комнат. Значит, намыть ванные, застелить постели. Ничего сложного. Учитывая, что дом новый и никто раньше не жил. Только в трех комнатах видны следы пребываний, но и их быстро устраняю.
Перехожу на первый этаж и застилаю уже последнюю комнату, когда приходит Ирина Иосифовна. С порога начинает ругать мужа, что девочка (то есть я) голодная, а он не подумал мне предложить ужин. Меня аж в краску вгоняет. Хочется поскорее доделать и уйти, чтобы и не обидеть и не прослыть невежливой. Но непонятно каким образом уговаривают перекусить. Рассказывают, что жили раньше очень далеко, сюда сын настоял переехать. Поближе.
— Оксана, ты уже совсем спишь, бедная. Давай—ка ты сейчас ляжешь отдохнуть, а утром рано встанем и за готовку? Есть тебе, с кем оставить детей?
Девочки у тети Зои, потому что не знала, как закончу. С чистой совестью киваю и уже без отговорок принимаю предложение. Если не лягу сейчас, то точно усну стоя. Сытный ужин и горячий чай спутали сознание.
Бреду в выделенную комнату, аккуратно складываю платье. Какое блаженство — постоять под душем после тяжелого дня. Но вместо того, чтобы взбодриться, становлюсь сонной черепахой. Вода расслабляет. Уже еле—еле соображая, дохожу до постели и уплываю в сон.
Сегодня не хочу сопротивляться образам, которые приходят ночью. Я слишком устала. Безумно.
Снова снится Егор. Снятся его губы. Темно, а он со мной и целует меня. Это так реалистично, так… так потрясающе приятно… Снится, что чувствую горячее тело, и льну к нему. Можно, пожалуйста, не выключать видение до утра?
И все же… все же… какие ощущения! По венам струится кипяток, а в животе бабочки устроили органный концерт. Как иначе объяснить, что внутри печет, сводит, щекочет? Так сильны эти новые впечатления… я даже тихо охаю:
— Ммм, Егор…
Прошу тебя, снись мне еще. Подари чуть—чуть твоего тепла и твоих ласковых рук. Пусть это вне не по—настоящему и утром я буду грустить от того, что в моей жизни ничего подобного не случится… но сейчас… сейчас—то ты мой… виртуальный, да… но мой и со мной…
Спасибо, спасибо Господи! Он снова целует, гладит меня. И мне не стыдно. Не стыдно ощущать прикосновения к груди, к бедрам. Я же знаю, что это не по правде. Сама себе придумала. Я все равно про него забуду.
Кайфую. Ох… плавлюсь во сне, как желе… кажется даже слышу шепот. Я совсем ненормальная. Напряжение внутри нарастает, и там, в параллельной вселенной, у меня совсем сносит крышу. Похоже, утром прямая дорога в психушку, потому что могу поклясться, но ощущаю запах мужчины. Тот, который вдыхала лишь однажды…
Внизу живота скручивается узел, и я, видимо, узнаю первое удовольствие во сне. Пусть так.
Но вместо приятного наваждения тело пронзает вспышка боли, концентрирующаяся между ног. Первые мгновения не могу вдохнуть и открыть глаза, а когда, наконец, удается, вижу злое лицо и слышу громкий крик.
— Какого хера?!
А… а как здесь оказался… Егор?!
Глава 09
Егор.
Мозг сейчас взорвется от переизбытка вопросов. В башке стучит на повторе: как? Как, бля, мать двух детей могла оказаться… девственницей?! Мне ведь не показалось!
Лежит, глаза таращит, слезы текут. Понятно, чего текут. Я же знать не знал. Спросил — ответила. Пиздец. Впору за голову схватиться или начать биться о стену. Но ситуацию это не исправит.
Я до сих пор в ней. От испуга она сжалась так, что на подкорке страх мужской — только бы не заклинило. Сколько в моей молодости было невинных девочек, но сейчас... Это треш и краш!
Так. Надо успокоиться. И успокоить Яну. Она, конечно, тоже дала. Проспать первый секс.
Вдох—выдох. Еще бы сглотнуть, чтобы ком противный ушел.
— Ян, солнышко, расслабься. Сейчас поговорим. Не бойся меня… — Стараюсь говорить медленно и как можно нежнее. Хотя и понимаю, что несу бред.
Да… к такому в жизни не готовят.
Не смотря на патовость и идиотизм ситуации, ощущения фееричные. Хочется двигаться, вбиваться и брать эту несносную девчонку. Но… умом, проблески которого все еще есть, понимаю — нельзя.
Выхожу с хлюпающим звуком. Кусок идиота. Так затуманило разум, что забыл про все на свете. В том числе про защиту. Хотя запас—то вот он. Ну в смысле где—то в кармане штанов. О чеееерт!
Девчонка мало того, что продолжает всхлипывать, тоже смотрит вниз и с лица сходит вся краска. Ну правильно, чё. Возбуждение—то мое никуда не делось. Во всей красе, в подтеках крови. Да и у нее на бедрах мазки. По—любому я ей сделал плохо. Слишком много крови.
Собираю всю силу воли в кулак и пытаюсь улыбнуться. Наверняка не вышло, потому что у Яны начал дрожать подбородок. За него и берусь пальцами. Нежным стараюсь быть.
— Прости, девочка. Прости меня.
Проталкиваю руку под ее спину и пытаюсь поднять. Она испугано цепляется за одеяло, выгибается.
— Тише, тише. Ты не молчи только, ладно? Давай сходим в ванную и смоем аккуратно все.
Ну что такое. Только трясется и плачет. Может… Может, поцеловать?
Ну раз уж сегодня ночь дебилов, то бишь моя, то и решения соответствующие. Поэтому наклоняю голову и целую. Губы от слез мокрые и соленые. А сладость тоже никуда не ушла. Так и получается сладко—соленый вкус. Она не отвечает, но хоть не отталкивает. В шоке до сих пор.
Да я сам от себя в не меньшем.
Ставлю девушку на пол и настраиваю воду. Она маленькая такая. Как я и предполагал. До плеча едва достает. И повязка на ноге.
— Нога? — Киваю вниз. — Так
