Под запретом (СИ) - Доминика Росс
Он выглядит очень стильно в своих темных джинсах и простой белой футболке. Волосы Артема все еще немного взъерошены, но это только добавляет ему шарма. Я не могу отвести от него глаз, и он замечает это, ухмыляется и садится напротив меня.
— И тебе доброе утро, Артем, — улыбается мама.
— Высокомерный засранец, — еле слышно прошептала я.
— Ты что-то сказала? — спрашивает Артем, немного наклоняясь над столом.
— Приятного аппетита, — вежливо улыбаюсь я.
Мы все приступаем к еде, но мама нарушает молчание за столом:
— Как прошел твой рабочий день, Злата?
Я удивляюсь этому вопросу и почти давлюсь едой. Почему она вдруг спрашивает об этом? Откладываю вилку и, смотря на маму, отвечаю:
— Ничего особенного, а что случилось?
Она допивает свой кофе и смотрит на меня пристальным взглядом.
— Ничего, просто интересно было, — она ставит чашку и улыбается. — Во сколько ты пришла домой? Когда мы ложились спать, тебя еще не было дома.
Стараюсь скрыть волнение и говорить спокойно:
— Вчера было много посетителей, поэтому мне пришлось задержаться. Я не хотела оставлять Машу одну…
— Милая, ты думаешь, я не замечаю, что ты почти каждый день приходишь домой поздно? — ее аккуратно подведенные брови немного хмурятся. — Неужели ты не понимаешь, что я беспокоюсь?
Прекрасно, теперь придумывай, как выйти из этой ситуации, Злата.
— Я уже говорила, что нет необходимости волноваться, — спокойно отвечаю.
Не устаю повторять одно и то же, потому что ей не следует знать правду. Мама предполагает, что я работаю в милом, уютном баре, посетителями которого являются только студенты. Не могу даже представить ее реакцию, если она узнает, что гости бара — преимущественно взрослые мужчины. В случае, если она узрит меня в этой чертовой порноформе, мне просто конец.
— Да, но…
— Я, конечно, извиняюсь, что прерываю ваши терки, но если вы собираетесь продолжить, то мы опоздаем на лекции, — совершенно спокойно говорит Артем.
Дерьмо. Все это время он безмолвно слушал, наблюдая за нами с любопытством.
— Хорошо, идите. Злата, мы потом поговорим, — нежно произносит мама, вставая из-за стола.
Тоже поднимаюсь с места и подхожу к ней:
— Мам, все хорошо, ладно?
Она кивает и заключает меня в объятия. Раздраженная, я выхожу из дома и направляюсь в сторону остановки. Почему она должна находиться в пятнадцати минутах ходьбы отсюда?
Кошмар какой-то!
Резкий гудок машины пронзает воздух, отрывая меня от мыслей и заставляя от испуга подпрыгнуть с места. Ощущаю, как сердце бешено колотится в груди.
— Слышишь, сестричка, садись давай, подвезу. Все равно в одну сторону едем, — насмехаясь, произносит этот идиот!
— Ты вообще безмозглый что ли? У меня чуть сердце не остановилось, придурок! — выпаливаю я, чувствуя, как кровь стучит в ушах. — Катись отсюда, я сама доберусь!
Хохочет, козлина!
— Я же просто вежливо предложил подвезти. Если с мамой повздорила, то прошу на меня не срываться, — все еще улыбаясь, говорит он. — Нет, серьезно, садись, подвезу. Я сегодня добрый.
Ага, сейчас! Бегу и спотыкаюсь. Это он сейчас добренький, а через десять минут опять в придурка превратится.
— Спасибо, не надо!
— Ты же опоздаешь, — говорит Артем. Я смотрю на часы и понимаю, что он прав.
— Лучше уж опоздать, — шепчу я, направляясь к остановке.
Хоть бы больше не сталкиваться с ним сегодня.
Дорогие читатели, пожалуйста, не забывайте ставить звездочку
Глава 8
Артем
Черт!
Вчера я был настолько напряжен, что весь день чувствовал себя как на иголках. После тренировки сразу же отправился к какой-то случайной девушке из университета, чтобы снять усталость. Все шло хорошо, пока не увидел Злату, которая только что вернулась домой.
В это время. С работы. С бара, черт побери!
Я просто вышел из себя, когда она сказала, что работает в каком-то притоне. После этого, кажется, ляпнул ещё не очень приятные вещи… Что, работы больше не нашлось? В баре! С мужиками!
С пьяными мужиками! Дерьмо!
Не могу понять, почему это вообще меня так сильно тревожит? Взрослая девчонка, сама знает, что делает. Собирается съехать, и я должен был бы радоваться, но нет, блядь! Почему я так переживаю из-за этого? Одно только неясно для меня — почему Надежда, которая так печется о своей дочери, разрешает ей работать в баре? Ведь это не самое безопасное место для молодых девушек.
Черт возьми, я запутался в своих мыслях. Все, что связано с ней, не дает мне покоя. Не могу разобраться в эмоциях и понять, что со мной происходит.
* * *
Вадим Сергеевич — профессор философии, старикашка и заноза в заднице. Не могу сказать, что восхищаюсь этим человеком. Не то чтобы он был плохим преподавателем, но его философские теории мне кажутся скучными и бессмысленными. Не понимаю, как можно увлекаться этим предметом. Для меня гораздо интереснее математика или экономика. Там хотя бы есть четкие правила и законы. А в философии все кажется таким размытым и неопределенным.
Сижу в углу аудитории, у самого окна, и смотрю на улицу, положив голову на руку. Профессор неустанно болтает о какой-то книге, которую мы должны были прочитать. Но его речь прерывает стук в дверь. Все обращают взоры к входу, и я тоже поворачиваю голову, чтобы увидеть, кто пришел. Как нив чем не бывало появляется Ангелочек и, словно насмехаясь надо мной бросает в мою сторону быстрый взгляд и сразу же отводит его. А я как заворожённый слежу за каждым ее действием и не могу оторвать глаз от Златы, которая входит в аудиторию. Ее глаза сияют как звезды, а улыбка заставляет сердце биться чаще.
— Здравствуйте! Извините, что опоздала. Долго искала кабинет, — вежливо улыбаясь, оправдывается Ангелочек.
Мелодичный голос проносится по аудитории и заставляет напрячься всем телом.
— Ковалева Злата? — спрашивает Вадим Сергеевич.
— Верно.
— Хорошо. Присаживайтесь за свободное место, и больше прошу не опаздывать! — строго говорит профессор, и продолжает с того, на чем остановился.
И так уж вышло, что единственное свободное место, рядом со мной… Да уж, сама жизнь нас сталкивает, Ангелочек… Не знаю ликовать или впадать в ужас. Потому что мой самоконтроль явно трещит по швам, стоит только ей оказаться в опасной близости. А сидеть рядом на протяжении долгого времени и не касаться или не пытаться вывести на эмоции и вовсе сущий ад. Увидев меня, она хмурит бровки. Но все же направляется в мою сторону, явно не довольная тем, что придется сидеть рядом. Значит тот радостный взгляд был адресован не мне? Черт! Значит мое разыгравшееся воображение уже проецирует
