Бывшие. Сводный грех - Софья Феллер
— Я… на минутку, сейчас вернусь!
— Эй! Что случилось? Все в порядке?
Не отвечая, опрометью бегу в сторону туалетов.
*«ВАЛЛ-И» — полнометражный компьютерный анимационный научно-фантастический фильм про робота-уборщика, 2008 года, созданный Pixar Animation Studios. Таким образом Алекс хочет подчеркнуть ее упорство и трудолюбие.
13
Алекс
Я озадачен тем, как Алена ведет себя рядом со мной. То она явно избегает меня, то дерзит на каждом шагу, то вдруг смеется, как ни в чем не бывало, а потом смущается от случайного взгляда или прикосновения. Что творится в голове у этой девочки?
Мозг кипит, потому что я никак не могу понять, как с ней себя вести. Какую стратегию выбрать? Играть в равнодушие или, наоборот, попытаться сблизиться?
Пригласить ее на вечеринку в нашем гараже в выходные? Может, это станет поводом разобраться в ее чувствах… или хотя бы в своих.
— Бать, меня на ужине не будет, у нас туса в гараже намечается, — предупреждаю я отца, не особо рассчитывая на его понимание.
— Не успел приехать, — он уже звучит недовольно, точно ожидая, что я снова «солью» семейный вечер.
— Ой, можно подумать, ты планировал целый вечер с нами провести! Поужинаешь и в кабинет свинтишь, как обычно. Знаем, плавали.
— Вообще-то, планировал, — усмехается он, пытаясь скрыть дискомфорт от моих прямых слов.
И где я не прав? До сих пор каждый наш семейный вечер так и проходил: дежурные фразы за столом, а потом он сразу исчезает в своем кабинете. Наверное, моя прямота его задела, но от этого ситуация не станет менее правдивой.
— Саш, возьми с собой Алену? — вдруг просит отец.
Сначала удивляюсь: с чего вдруг такая забота о сестре? Но поразмыслив буквально пару секунд, понимаю: с Викой хочет один дома остаться. Если уж меня не будет, то Алена ему явно помешает воплотить изменившиеся романтические планы. Ну или, зная отца, куда более приземленные физиологические.
— Если она не захочет? — спрашиваю, пытаясь не выдать своего недовольства.
— Убеди. Ты же умеешь, я точно знаю.
Мне бы его уверенность. Но что поделать, попытаюсь. Поднимаюсь наверх и стучу в ее комнату.
— Можно зайти, — раздается ее голос сквозь музыку.
— Не отвлекаю? — заглядываю внутрь.
Алена сидит на подоконнике, вертя в руках карандаш. Она бросает на меня короткий взгляд и тут же отворачивается к окну.
— У тебя были какие-то планы на вечер? — спрашиваю, пытаясь понять, почему она так отстранена.
— Сергей Васильевич говорил про совместный ужин, семейный вечер, — отвечает она ровно, не проявляя особого интереса.
— Все переигралось. Я иду на гаражную вечеринку, могу взять тебя с собой. Поедешь? — продолжаю я, беззастенчиво разглядывая ее, пока она не смотрит в мою сторону.
Но что это опять за фокусы? Она даже не пытается посмотреть на меня. Какой-то новый виток игнора? Почему вдруг такое холодное отношение?
Кудрявые локоны так красиво лежат на ее плече, что я не могу удержаться от взгляда. Глаза скользят по ним, переходя на острые ключицы и дальше, в ложбинку груди. Джекпот какой-то — и даже по лицу не получил за откровенное разглядывание!
Алена кладет карандаш рядом с собой, и я замечаю, что ее пальцы в чем-то испачканы.
— Что это у тебя? Пальцы в чем-то сером, — спрашиваю, указывая на ее руку.
— Ой! — Она быстро прячет руку, словно ее поймали на месте преступления. — Это так, ничего…
Только тогда я замечаю уголок альбома, прижатого между ней и стеклом. Складываю дважды два.
— Ты рисуешь? — интересуюсь, слегка удивленный.
— Да, — морщится она, как будто призналась в чем-то запретном. — Только маме не говори.
Очередное ограничение и глупое правило? Сколько же их у нее? Складывается ощущение, что вся Алена состоит из запретов и скрытых увлечений. Это заставляет меня задуматься: как много она скрывает от всех, чтобы соответствовать чьим-то ожиданиям?
— Ален, блин… У меня слов нет. Тебе и это тоже нельзя? — недоумеваю я, не веря, что даже рисование у нее под запретом.
— Тренировки, тренировки и еще раз балет, — вздыхает она, будто цитируя что-то заученное. — Есть свободное время? Потренируйся. Нет свободного времени? Найди и потренируйся.
Ее голос звучит с какой-то горечью, словно она повторяет чужие слова, которые давно стали ей ненавистны. Я смотрю на нее и понимаю, что за всей этой дисциплиной и жесткими правилами прячется человек, который хочет большего.
— На сегодня тренировки отменяются. Я разрешаю.
— Ага, нашелся еще один командир, будто у меня их мало, — Алена слегка улыбается, с надеждой смотря на меня.
— Отец сам попросил взять тебя с собой. Так что все легально. Пойдешь, Ален?
Ее взгляд тухнет. Будто свет выключается. Да что, блядь, я не так сказал-то? Талант какой-то делать мне мозги. Пришел сделать доброе дело, а чувствую, что снова где-то налажал.
— Хорошо, пойдем. Раз Сергей Васильевич сказал, — выделяет голосом последнее предложение.
— Ты на это обиделась? Ален? — беру ее руку в свою, отчего она вся вздрагивает.
Смотрит на меня своими глазами бездонными, словно в душу заглядывает.
— Я сам хотел. Неужели думаешь, что отец может меня заставить что-то делать? — добавляю, надеясь развеять сомнения.
Она пожимает плечами, мягко высвобождая руку из моей.
— Хорошо. Давай сходим, — соглашается, но без особого энтузиазма.
— Встречаемся через полчаса внизу. Успеешь?
Алена кивает, быстро вскакивает с подоконника и направляется к гардеробу.
14
Алена
Недолго думая, натягиваю самые обычные джинсы и белую футболку. Классика, которая всегда выручает. Не собираюсь наряжаться для того, кто изначально даже не хотел брать меня с собой. Если бы не любопытство, ни за что бы не пошла. Но, признаться честно, мне все это в новинку, и я даже рада такому шансу.
Только вот глупое сердечко стучит, как сумасшедшее, отбивая ритм: "Тук-тук, тук-тук, мы идем вместе к его друзьям! Мамочки!"
Стараюсь не обращать внимания на этот внутренний трепет, но мысли о том, что сейчас окажусь в его компании, заставляют нервничать больше, чем я ожидала.
Какие они, друзья Алекса? Брутальные рокеры, с видом, будто готовы на все ради своих идеалов? Может, татуированные парни, на которых и взгляд бросить страшно? У многих ли из них длинные волосы, заплетенные в косы или растрепанные, как у настоящих бунтарей? А что насчет мата — постоянно ли с их языка слетают грубые слова, словно это их второй язык?
Ахах, меня послушать, так я готовлюсь войти в логово диких зверей!
— Ты быстро! — удивляется Алекс, когда я спускаюсь всего спустя пятнадцать из тридцати отведенных минут.
— Ну так
