Ее друг (СИ) - Алена Февраль
— Ид-и-и. Пей свою воду. Приставать не буду, я с целками дел не имею.
Расправив футболку и стряхнув со спортивных трико невидимый сор, я на цыпочках шагаю на кухню.
Арсений уже во всю сервировал себе стол. Он достал початую бутылку виски, а рядом поставил колу и минералку. Запотевшая бутылка минералки манила меня будто магнитом.
Протянув руку, я открываю бутылку и с удовольствием прикладываюсь к горлышку.
— Э-э, колхоз имени Ленина! Стаканы для чего я достал? Чтобы ты из горла хлебала?
Подавившись водой, я вытираю слезящиеся глаза и снова краснею. Вот может он меня опустить, причём опрокинуть ниже плинтуса. Мне в его компании не просто тяжело, мне с ним всё время стыдно и страшно. Неужели и такой бывает любовь?
Прокашлявшись, я вытираю горлышко бутылки салфеткой и беру ближайший к себе бокал. Второй бокал Арсений уже наполнил янтарной жидкостью.
— Виски будешь? Могу тебе колой разбавить, — спрашивает Решетников, когда садиться за стол.
— Нет.
Допив воду, я собираюсь пойти спать, но притормаживаю уже на первом шаге.
Развернувшись к мужчине, я осторожно спрашиваю.
— Ты можешь мне завтра одолжить телефон? На полминуты. Я хотела Мише позвонить.
Вместо ответа по кухне расползается громкий смех Арсения.
— Тоже помощи просить будешь? — хохочет мужчина.
— А что в этом смешного? — искренне недоумеваю я.
— Всё. С одним — более перспективным — мужиком не вышло, теперь к другому побежишь. К привычному варианту вернёшься. Он конечно поможет, всё тебе на блюдечке преподнесёт и ноги раздвинуть не попросит.
Он снова меня шокирует. Его слова как хлыст — они режут и ранят, но не кожу, а душу.
— Я и отец помогаем Мише. Миша помогают тебе. А шлюхи, с базы отдыха, куда мы наведываемся несколько раз в месяц, помогают Мише. И дерёт он этих дев как сидоровых коз, Машка. Но тебе то на это пофиг. Вы ж друзья. Ни капли в рот, ни сантиметра в….
— Замолчи! — выкрикиваю я и тут же прикрываю рот ладонью.
Всё же не выдержала. Арсений меня разозлил. Сердце грохочет в груди как сумасшедшее, а к горлу подступает ком.
— Ты давай не ори здесь. Разоралась.
— Я спать пойду! — не размыкая губ, бурчу я и быстро иду к кровати.
— На этих выходных тоже поедем на базу. Там у них празднование старого нового года будет, — не унимался Арсений, — девочек будет больше чем гостей. Выберем с братом самых зачётных. Лучше даже по две, хотя зачем мелочиться…
Я затыкаю уши руками и наконец не слышу восторженных речей Решетникова. Обозначить своё поведение я пока не могу. Одно знаю точно: представлять друга на загородной базе в компании непонятных женщин и развратных мужчин, типа Арсения, я не хочу. Если честно, я даже представить не могу Мишу в такой обстановке. Он всегда был очень правильным, хорошим, проводил со мной всё свободное время, помогал. Друг не очень любил клубы, вечеринки, большие компании, а тут сразу такое…
Зажмурившись, я накрываю голову подушкой и изо всех сил пытаюсь не расплакаться. Господи, как же я от всего устала.
Глава 16
Просыпаюсь постепенно. Сил открыть глаза нет, зато уши чётко различают мужской голос: хриплый и усмехающийся. Голос Арсения. А когда я понимаю с кем Решетников разговаривает по телефону, впадаю в оцепенение.
— Ты что думаешь я тебе врать буду, брат? Здесь она… Спит как сурок на бабкиной кровати… Ты тон выбирай, Мишаня! Я тебе не дружок малолетний, могу и по лицу надавать… Я ее вчера днем на улице подобрал и предложил на квартиру ко мне съездить… Да… Я тебе не маньяк. Насильно никого и никогда… Бл…ть! Да прекрати ты уже. Короче! Я руки умываю… Хочешь забирай свою спящую дурёху, мне теперь она на фиг не нужна… Заодно и убедишься, Миш…
Я заледенела. Скукожилась вся от тона Арсения. От его слов. От смысловой нагрузки разговора.
Что на всё это скажет Миша?!
Совсем не ощущая тела, точно робот, я стягиваю с себя плед и тут же сталкиваюсь с прищуренным взглядом Арсения.
— Ну наконец-то! Время почти полдень, Машенька! Скоро кровать превратится в тыкву, а ты всё спишь. Так и жениха проспишь. Причём двоих. Одного уже просрала. А второй сейчас коня снарядит и молнией примчится спасать провинившуюся золушку.
Ухмылка и дикое веселье сквозит в каждом слове Решетникова. Он забавляется, но при этом глаза стреляют ледяными стрелами.
— Ты с Мишей говорил, — прочистив горло, сухо резюмирую я, — я слышала.
— Любишь уши погреть..? Надо же! С каждым часом узнаю о тебе что-то новое. И знаешь, ничего хорошего в тебе я ещё не рассмотрел. Я бы даже сказал, что передо мной открывается довольно безобразный портрет.
— И предо мной тоже самое открывается…, — вырывается изо рта, но я вовремя прикусываю язык.
Только что Арсений резюмировал все мои мысли о нём в одной фразе. Только говорил он, конечно, обо мне, но казалось, что он выражал мои новые мысли о нём.
— Что? — недоумённо спрашивает мужчина и подходит к кровати, — ты чего там лепечешь, девочка?
Я вначале поджимаю губы, но потом решаюсь ответить. Будь что будет.
— Я тоже тебя считала не тем, кем ты являешься на самом деле. Ты хуже, — зачем то добавляю я и краснея отвожу взгляд.
И снова мужчина зло усмехается, а после громко смеётся.
— Ты охренела? А! Хуже..! Да тебе лучше меня ничего не светит. Я был твоей манной небесной и больше такого не обломится. Неблагодарная бестолочь. Ты мозг включаешь вообще? Я тебе вчера советы для чего давал!?
Мужчина был не просто зол, он был в бешенстве.
— Валяешься на моей кровати и смеешь ещё пиз…ть в мою сторону. Ну ты даёшь!
— Я отвечаю на твои оскорбления и нападки, — тихо отвечаю я и быстро поднимаюсь с кровати.
Голова от голода идёт кругом, но я хватаюсь за спинку стула и удерживаюсь на ногах.
— Я не нападаю, а говорю правду, — цедит Решетников и ровно в эту секунду раздаётся трель домофона.
— Миша, — одновременно с Арсением проговариваем мы, после чего мужчина выходит из комнаты.
— Открыл, — раздаётся из прихожей и я снова леденею от ужаса.
Предстоящая встреча с другом ещё никогда не вызывала во мне такие эмоции. Сегодня я совсем не радуюсь. Я боюсь, переживаю, дико волнуюсь… Почему? Сама не знаю.
— Надо радоваться! Миша точно мне поможет, — внутренне
