Циничные игры в Любовь - Вероника Ольховская
— А ты не хочешь жениться? — от волнения засунула целую ложку мороженого в рот. — Мне кажется, вы гармонично смотритесь вместе.
— Не хочу, — бесцельно уставившись в одну точку на полу, холодно произнёс Романов. — Лона удивительная девушка, но я не люблю её.
Моё сердце замерло. Посреди глубокой ночи Никита сидел передо мной и пытался излить душу. Да, он был немногословен! Но даже эти скупые признание трогали меня за живое…
— Всё обязательно наладится, — я осмелилась прикоснуться к мужскому плечу. — Может, стоит ещё раз поговорить с родителями? Ты же их любимый сын! Уверена, они услышат тебя…
— Это бесполезно, — водя ложкой в ведёрке, Никита перевёл на меня пустой взгляд. — Разговоры ничего не изменят — мне придётся на ней жениться.
— Глупость! — чересчур резко воскликнула я, убрав ладонь — В каком веке мы живём?! Хочешь сказать, до сих пор существуют договорные браки?
Меня калило от негодования. Неужели Николаю Петровичу деньги были важнее счастья единственного ребёнка? Разве Елена Яковлевна могла позволить себе разрушить жизнь сыну?
— Это бизнес, — пожав плечами, Никита ухмыльнулся одним уголком губ. — Взаимовыгодное сотрудничество…
— Даже слышать ничего не хочу! — чувствуя, как воспылали щёки, покачала головой. — Человек должен быть с тем, к кому тянется его сердце. Принуждение не принесёт никому счастья!
— А ты смешная, — Никита съел ещё одну ложку, а потом встал с кровати. — Ладно. Нужно закругляться… А то я скоро пятнами пойду.
— Почему?
— У меня аллергия на сладкое, — он вздохнул. — Придётся сейчас искать мамину аптечку… Но я счастлив, что благодаря моей жертве, завтрашним утром твоя задница станет ещё шире.
— Ничего страшного, — поджав губы, усмехнулась я. — Одним килограммом больше, одним меньше… Главное — в дверь влезть.
Мы одновременно улыбнулись. Никита кивнул на прощание и вышел из комнаты, а я снова осталась одна.
Рухнув в кровать, я с головой окуталась одеялом и закрыла глаза.
Мне не стоило переживать за него, не стоило вмешиваться в семейные дрязги Романовых! Но глупое сердце тихо ныло, вынуждая меня страдать вместе с Никитой.
/Никита/
Вернувшись в свою комнату, я упал на кровать.
Разговор с Любой немного успокоил меня. Её непосредственность, наивность казались слишком чужеродными в моём мире. Словно тёплый луч, пробившийся через чёрные грозовые тучи, её поддержка была для меня светлой надеждой.
Я даже на секунду почувствовал совестливость. Она с такой искренней тревогой переживала за меня! А я… Просто игрался.
Нет, конечно же, жениться на Илоне не входило в мои планы, но и убиваться я не собирался. В любом случае она прекрасно понимала, что в браке не будет для меня единственной…
Думая об этом, я не сразу услышал звонок Давида.
— Что тебе надо? — недовольно спросил я. — Половина третьего ночи…
— Только сейчас появилась свободная минутка, — довольно усмехнулся друг. — И я решил сразу узнать, как там моя Любаша? Не интересовалась обо мне?
— Конечно же, нет, — с раздражением цокнул языком. — К счастью, Любаша — девушка неглупая… Не ведётся на твои дешёвые подкаты.
И это, откровенно говоря, радовало. Чем сильнее Давид старался, тем быстрее отдалялась Люба. С ней наступательная тактика не работала.
— Просто ты мне палки в колёса вставляешь, — прошипел друг. — Признайся, долгими зимними вечерами промываешь нашему несмышлёнышу мозги, пока.
— Делать мне большего нечего, — ухмыльнулся я. — Не обвиняй меня в своём проигрыше.
— Но! — воскликнул Давид. — Игра ещё не окончена. Рано делать выводы о финале.
— Конечно, конечно, — вздохнул я. — Продолжай тешиться этими бессмысленными надеждами… Люба никогда не будет твоей. Ни-ког-да…
Глава 11
Утром субботы мне наконец-то удалось выспаться. На эти выходные я ничего не планировала, поэтому, встав в одиннадцатом часу, пошла умываться и завтракать.
К моему счастью, дом пустовал. Даже в кухне сегодня, на удивление, было тихо. Возможно, Романовы отдыхали тяжёлого вечера, сладко спав в кроватях, а, возможно, пораньше уехали по своим делам. В любом случае я наслаждалась долгожданным спокойствием.
Поставив на плиту чайник, я неожиданно вспомнила про Никиту. Оказалось, наш ночной разговор пробудил во мне новое, странное чувство — сострадание. Кажется, я начала жалеть его…
От осознания того, что Никите придётся всю жизнь провести с нелюбимой женщиной, по спине пробегали колючие мурашки. Даже врагу я не могла пожелать такой участи.
Наложив в тарелку рисовой каши, я налила огромную кружку кофе и села за стол. Ещё несколько дней назад Мин Джин скинула мне самоучитель корейского, в разработке которого она принимала непосредственное участие.
Загрузив приложение, я включила первое видео и начала не спеша завтракать. И, видимо, я настолько увлеклась, что не услышала ленивые шаги в кухне.
— Доброе утро, — от тихого голоса Никиты, послышавшегося за спиной, я вздрогнула. — Неужели ты что-то понимаешь в этих чёрточках?
— Доброе утро, — поставив на видео на паузу, сдавленно ответила я. — Во-первых, это не чёрточки, а чамо — основа ханглыля, — тяжело вздохнула. — А во-вторых, да, понимаю — чтение даётся мне гораздо проще произношения.
— Только не говори, что тащишься по корейской культуре. Никогда не понимал, что привлекательного в холёных мужиках? Вся эта одежда, макияжи — полное женоподобие. Неужели вам нормальных русских парней мало?
— Смотря, что ты вкладываешь в понятие «нормальный парень», — усмехнувшись, отпила кофе. — А так на вкус и цвет все фломастеры разные, — пожав плечами, вернулась к лекции.
Рассуждать о мужской красоте сейчас у меня не было никакого желания.
— Слушай, Любаша, — сев напротив меня, Никита задумчиво прищурился, — а какие парни нравятся тебе?
Этот вопрос ввёл меня в ступор. И нет, не из-за бесцеремонности Романова, а из-за того, что я никогда не размышляла над эти. По правде говоря, до недавнего времени о парнях мне даже думать было некогда.
— С какой целью интересуешься? — прокашлявшись, я многозначительно подняла правую бровь.
— Просто любопытно, что привлекает таких девушек, — забавно поджав губы, Никита подул на кофе. — Не воспринимай это как оскорбление, но ты довольно своеобразная. Одежда, внешний вид, манера поведения — всё такое чудное, — Романов особо выделил в последнем слове букву «о».
— Возможно, — отвела взгляд. — Но спешу тебя огорчить: я не обладаю особым вкусом… Для меня главное, какой человек в душе. Умный, добрый, верный… Я бы хотела, чтобы мой мужчина был наполнен изнутри.
— Какая глупость, Люба, — язвительно усмехнулся Романов. — Каждый из нас первым делом смотрит на внешность! Вот взять тебя и, к примеру, Илону. Каким бы богатым внутренним миром ты ни обладала, любой здравомыслящий мужчина, лишь взглянув, предпочтёт её. Это природа…
— Это не природа, а поверхностность, — заблокировав планшет, раздражённо посмотрела на Никиту. — Да, я
