Спаси меня от одиночества (СИ) - Драгам Аля
Надо будет предупредить рыцаря-спасителя на случай, если они где-то пересекутся. Сестрёнка уже нашла профиль своего краша в соцсетях и успела подписаться.
— Так, красотки, — зевает ма, — умываться и спать. Засиделись.
Спать правда хочется. Очень.
Впечатления и несколько часов на свежем воздухе выжали меня. Как сонная муха, медленно принимаю душ, забираюсь в кровать и выключаю ночник.
Вика к этому времени сопит, отвернувшись к стенке.
Вспоминаю про будильник и подтягиваю пальчиками смартфон. Разблокирую и вместо настройки часов проваливаюсь в другое приложение.
Кен: Очень хотел бы оказаться рядом ;)
Кен: Моё сердце разбито…
Что? Но как?
Спешка сыграла со мной злую шутку: вместо карточки профиля Сеймура открылся совершенно другой профиль. И моё красивое послание улетело другому абоненту.
Глава 11. Ника.
Наверное, надо извиниться и написать, что сделала это ненамеренно, но выглядеть будет ещё хуже. Будто бы я нелепым способом пытаюсь о себе напомнить.
Вот как правильно поступить, кто бы подсказал?
Девчонки могут не спать, но их мнения почти всегда полярны и выбирать приходится всё равно мне.
Думаю, самым лучшим выходом будет снова включить игнор, а позже уже сформулировать достойный ответ. Это кажется достойным решением и достаточно взрослым, что вызывает улыбку на губах.
С ней и засыпаю, плавно утекая в прошлую жизнь. Мне снится Воронеж. Летний ветерок ласкает кожу. Много цветов и зелени в центральном парке, который мы любили посещать. Классные шумные праздники, устраиваемые администрацией города. Боже, я даже вижу фонтанчики, похожие на лебедей. Правда, Ване они напоминали забавного трёхголового Горыныча. Мы тогда с ним в шутку спорили и совсем не в шутку целовались, спрятавшись за рекламным баннером.
Дыхание перехватывает от горячей обиды, которую я ощущаю даже в другой реальности. Всё же так и не смогла полностью отпустить предательство.
Выныриваю из странного сна и долго смотрю на тёмный потолок. Ещё очень рано, голова ватная, но я, помучавшись, поднимаюсь и тихонечко шлёпаю в душ.
Контрастные струи холодной и горячей воды постепенно приводят вялое тело в норму, а вот сознание всё никак не хочет отпускать остатки видения. Чтобы переключиться, поплотнее закрываю дверь в кухню и достаю из верхнего ящика старую книгу рецептов.
Её начинала вести ещё моя бабушка. Потом передала маме. В конце есть и записанные моей рукой строчки, но я ищу не их.
Мне никогда не удавались налистники. Это такие блинчики с разными начинками, ловко закрученные в рулетик.
Вся наша семья их обожает в мамином исполнении, а сегодня у меня есть возможность потренироваться и попробовать повторить. До общего подъема почти три часа, и я их трачу на замешивание теста и выпекание тонких блинов.
Первая партия оказывается бракованной: сначала у меня не растекается жидкая смесь, потом чересчур быстро схватывается, превращаясь в комки при переворачивании.
Спустя час мучений я скрупулёзно высчитываю объем и вес всех ингредиентов. Размешиваю, раскаляю сковороду, предварительно смазанную и едва сдерживаю победный вскрик: получилось!
Блинная стопка растёт, я пританцовываю и принимаюсь за подготовку начинки. Самая простая и подходящая для завтрака начинка — творожная.
Через сито протираю творог, как указано в бабушкином рецепте, добавляю яйца, сахар и ванилин, вожусь с заворачиванием. К маминому появлению в кухне заканчиваю последний налистник— толще остальных, потому что ему достались все остатки.
Его с удовольствием съедаю, облизывая пальчики.
— У меня получилось, — не очень внятно, но зато довольно хвастаюсь маме.
Она треплет меня по волосам, с грустью осматривая кухонное пространство.
Да, каюсь: война с блинами оставила отпечаток. Мука, сахар, скорлупки, брызги масла… Но я собиралась убраться, просто мама тоже проснулась раньше.
— Иди мыться, у тебя вся голова в твороге. Я пока устраню следы.
Мне хочется самой, правда, я рискую опоздать. Чмокаю ма в щёку и топаю, как маленький слоник, босыми пятками, хоть это сравнение мне больше и не нравится. Так говорил папа о нас с Викой, но даже это не омрачает чудесного настроения.
Куда приятнее думать, что тогда он нас любил. Ведь любил же?
***
Позавтракав, вместе с сестрой несёмся на автобусную остановку наперегонки.
Я — чтобы растрясти слопанные вкусности, Вика — потому что опаздывает.
Она сегодня тоже не в духе. Я-то сумела справиться с собой, а она нет. И этому есть причина: каждое утро Вичка мониторит отцовские соцсети.
Сегодня на страничке его новой женщины опубликованы два билета и красивое колечко поверх них. «Медовый месяц, или две недели наедине с любимым», — именно так называется пост.
Ниже рассказывается о планах «молодых» с описанием экскурсий и иных развлечений. Это выглядит ужасно противно, но мы ничего не можем сделать со своей стороны.
Мама не знает или делает вид. А я случайно застала сестрицу, залипшую над новостью.
— Вик, не думай, — дотрагиваюсь до её руки, замечая стеклянный взгляд, обращённый в одну точку. — Он этого не стоит.
Она дёргается, как от удара, продолжая гипнотизировать что-то вдалеке.
— Слушай, Вик, — тяну на себя, заставляя отвлечься от созерцания «важного и интересного». — Мне тоже тяжело, но я же стараюсь…
Подбираю слова, стараясь растормошить сестру. Она не сопротивляется, но и не слушает. Если честно, мои доводы и самой не кажутся убедительными.
— Блин, — психую. — Ладно. Смотри, какую глупость твоя старшая сестричка совершила.
Достаю смартфон и активирую приложение. Может, хоть это сможет переключить Вику от дурных мыслей.
Через полчаса и пропущенный автобус хвалю себя. Браво, Ника, переключила «идеально». Мелкая, скептически отнёсшаяся к моему грешку, уже минуты три зависает над профилем Кена.
И этот… не знаю даже, как назвать телепата… Подливает масла в огонь, присылая очередное сообщение.
К главе есть визуалы в авторской группе ВК
Глава 12. Ника.
Телефон тихо тренькает в руках Вики, и она первой читает прилетевшие послания.
По загоревшимся глазам вижу, что ей нравится.
— Почему ты с ним ещё не встретилась? С этим же… Ну, с Сеймуром, погуляла.
Пожимаю плечами. Внутри миллиард противоречивых мыслей, не все из которых я могу озвучить. Да и не только озвучить! Мне тяжело подобрать правильную формулировку.
— Наверное, нет уверенности, что мне это надо, — выбираю самый обтекаемый ответ из возможных.
— Зануда.
— От зануды слышу, — парирую и отбираю мобильный. — Твой номер. Ты и так первый урок пропустила. Не хватало мне тоже прогулять пару.
Заталкиваю несопротивляющуюся сестрицу в салон автобуса и показываю язык. Она довольно хохочет, пробираясь между людьми, к заднему стеклу, и корчит мне рожицы.
Я же выдыхаю: кажется, получилось.
Конечно, меня ждут допрос и советы, но к ним я готова. Это лучше, чем депрессия и непрекращающиеся слёзы, плюс постоянное ожидание звонка.
Полная энергии добираюсь до института и взлетаю на нужный этаж. Нахожу глазами Виту, привалившуюся к подоконнику. Рядом с ней о стену опирается Маркел и сначала мне кажется, что они специально уединились, но однокурсники синхронно поворачиваются и приветствует меня.
Первой обнимаю новую подругу и уже привычно передаю сумку «дежурному».
— Странный у вас график, — смеюсь. — Ты же недавно был.
— А я поменялся, — в ответ мне прилетает дружеский кулачок в плечо.
Легко и не больно, а даже приятно. В этом жесте прослеживается… забота, наверное. Или радость видеть.
Из меня такая радость тоже лучится.
Болтаю о продуктивном утре и показываю несколько фотографий своего кулинарного шедевра. Маркел впервые слышит про такое блюдо, поэтому сходу предлагаю их с Витой угостить.
