Измена. Осколки нашей любви (СИ) - Лада Зорина
Егор стиснул зубы.
— Нет, ты всё-таки её защищаешь.
— Я не знаю твою жену так хорошо, чтобы становиться её адвокатом, — ровным голосом отозвался Алекс. — Просто не вижу смысла в этих метаниях. И во всей этой грязи. Чувства остыли? Зачем ты тогда её держишь? Считаешь, она тебя предала? Так отплати — разведись и не мучайся.
— Не могу, — процедил Егор. — Как минимум не сейчас. Я лечу детей, Алекс. Семейная медицина. Это бренд, это моя репутация.
Старший брат молчал, и в этом молчании Егору чудилось однозначное осуждение.
— Что? Тебе эти аргументы, видимо, кажутся несостоятельными…
— Мне вся эта ситуация кажется несостоятельной, — Алекс потёр переносицу. Пусть всё как ты говоришь. Пусть она меркантильная дрянь, которая стала твоей женой не по любви, а из-а сына. Но вот это… вся эта ситуация… это уже перебор. Слишком грязно, слишком запутанно. И грозит тебе многими рисками.
— Звучит как угроза, — скривился Егор.
— Звучит как здравое рассуждение, — в голосе старшего брата прорезались жёсткие нотки. — Даже если все вокруг тебя — сволочи, это не повод опускаться до их уровня. Особенно это применимо к тебе, к человеку с репутацией. Жизнь попыток сыграть вгрязную не прощает.
Егор какое-то время молчал, обдумывая услышанное.
Авторитет старшего брата — хотелось ему того или нет — до сих пор делал своё дело. Он привык прислушиваться ко всему, что говорил ему Алекс. Пусть порой и брыкался, пытаясь доказать свою независимость.
— Знаешь, не могу отделаться от ощущения, что за твоими словами стоит какой-то конкретный совет, — криво усмехнулся он.
И не ошибся.
Глава 16
— Я не собираюсь лезть в твою личную жизнь, — пожал плечами Алекс. — Не хочу притворяться, что я что-нибудь в ней понимаю. Я знаю лишь то, что ты готов мне о ней рассказать. Поэтому советов ты от меня не дождёшься.
— Благодарю тебя за то, что хотя бы тут я умудрился выползти из твоей тени, — вяло съязвил Егор.
— Только не говори, что я ненароком взрастил в тебе все твои комплексы.
— А я смотрю, ты уже сделал собственные выводы.
— Егор, осторожнее. Ты начинаешь скользить по наклонной.
— Вот как? И откуда вдруг такое ценное наблюдение?
— Ты вокруг видишь только врагов. Только тех, кто мечтает тебе навредить. Отобрать твоё личное счастье. Твои профессиональные наработки. Твою новую жизнь, которой ты всё никак не в состоянии насладиться. И к этим врагам ты начинаешь приписывать единственного человека, который всегда готов тебя поддержать.
Порой он почти его ненавидел за такую вот проницательность. И это в свою очередь в который раз красноречиво доказывало — Алекс по-прежнему впереди. Алекс по-прежнему лучше.
Но бывают в жизни моменты, когда стоит наступит на горло своему эго, чтобы окончательно не проиграть.
— Ладно. Тогда считай, я сам прошу у тебя совета.
Не исключено что своё дело сделало содержимое их стаканов — у диалога ещё был шанс наладиться.
— Мой совет?.. — Алекс помедлил, любуясь игрой света в янтарной жидкости.
Но потом перевёл взгляд на брата, и его голос был холоден и настойчив.
— Откажись от покупки этого дома.
В кабинете ненадолго воцарилась тишина.
— Ты серьёзно?.. — Егор изучал лицо брата, но не заметил ни намёка на шутливый настрой.
— Абсолютно.
— И ради чего мне от него отказываться? Мне понравился этот дом. К тому же, это неплохое вложение финансовых средств. Я ведь и сдавать его могу.
Алекс вздохнул, и в его вздохе Егору почудилось лёгкое утомление человека, которому приходится иметь дело с не слишком-то разумным собеседником.
— Ты выбрал не самое удачное время его покупать.
— Да это не время для покупки неудачное. Это просто обстоятельства неудачно сложились!
— Как угодно. Но факт остаётся фактом. Если тебе так уж приспичило купить дом для отдыха, я подыщу тебе другой.
— Почему?
— Потому что это только усугубит твои и без того непростые отношения с супругой.
— Предлагаю альтернативу, — оскалился Егор. — Ты отказываешься от услуг Нины.
— Нет.
— Нет?
— Это репутация фирмы. К тому же, я уже пообещал ей оплату. Мы обсудили условия сделки. Плюс к её профессиональным навыкам у меня нет никаких нареканий. Мне нравятся её работы. Я хочу, чтобы она завершила декорировать этот дом. И в оговоренные сроки. А ты, отказавшись от покупки, ничего не потеряешь. Тем более что за отделку заплачу я.
— Господи, как ты, однако, печёшься о нашем семейном счастье… — лениво усмехнулся Егор.
— Ваше семейное счастье во многом залог твоего имиджа. А твой имидж тесно связан с моим — пресса редко нас разделяет. Братья Муратовы. С этим приходится жить и считаться. Мне не нужны проблемы в бизнесе, Егор. Понимаешь? Вывеска у нас общая — так уж, к сжалению, повелось. Сохраняешь своё лицо — не отбрасываешь тень на моё. Скандалы и грязь нам ни к чему.
— Да с чего ты взял, что будет скандал?
Алекс усмехнулся, но невесело, почти угрюмо:
— Я помню, с каким лицом твоя жена недавно выскакивала из твоего кабинета. Ничего перед собой не видела. И сегодня, Егор. Это не лицо овечки, покорно ждущей заклания.
— Я никогда и не утверждал, что женился на овечке, — скривился Егор.
— Ну да, — брат с задумчивым видом покрутил поставленный на подлокотник стакан. — Я помню, что ты мне говорил. Она тебе продалась в обмен на лечение сына. Вернулась к тебе на всё готовое. Кажется, что-то в таком вот духе. Но тебе грех жаловаться, Егор. Твои исследования и новый метод лечения подняли статус твоих клиник на заоблачный уровень. Так считай, что вы квиты. Это как минимум. Но не играй в бога. Это чревато.
— Почему бы и не поиграть?
— Потому что ты не бог, — с нажимом ответил Алекс. — Ты человек. А человеку свойственно ошибаться. Ты считаешь, она оступилась, когда тебе предпочла своего первого мужа. Однажды ты тоже оступишься. И кто знает, не будет ли твоя ошибка серьёзнее, чем её.
— Серьёзнее? А с чего ты так решил?
— С того, что ты не замечаешь очевидного. Твоя жена уже не та женщина, которая вышла за тебя замуж. Кажется, ты талантлив не только в медицине. Кажется, в тебе есть дар воспитывать из меркантильных сучек заботливых матерей и сильных женщин.
Глава 17
— Елена Павловна, подскажите, с кем я могу проконсультироваться по поводу Лёшкиного лечения?
Заведующая отделением приподняла брови. А я ощущала себя просительницей, требующей едва ли не
