Насмешивший Бога [СИ] - Мира Айрон
В один из вечеров, когда все дела были переделаны, и Саша с Дамиром смотрели кино, он вдруг вспомнил о невидимках. Саша купила от их, но поскольку он не спросил, сама не стала напоминать.
— Иди сюда, опустись на корточки, — он сидел на кровати, — Стоя мне будет неудобно пока.
Саша ничего не поняла, но приказ выполнила. Дамир убрал и закрепил всю её чёлку, прядь за прядью.
— Всё. Чтобы я больше этой челки не видел. У тебя красивый, ясный лоб, не надо его завешивать.
Саша кивнула и хотела подняться, но Дамир положил руку ей на плечо, заставив остаться на месте. Потом он снял заколку, держащую волосы Саши, и волосы упали на плечи и спину. Дамир легко перебирал пряди, постепенно поднимаясь ладонями вверх, к голове. Саша смотрела на него так, словно находилась под гипнозом.
— Поцелуй меня, — приказал он.
Зрачки его расширились. Едва Саша коснулась его губ своими, словно плотину прорвало. Дамир схватил её, прижал к себе, поцелуй становился всё глубже. Затем его руки проникли под футболку Саши, быстро справились с застёжкой бюстгальтера. Ладони Дамира переместились, и он застонал, как только коснулся Сашиной груди. Он торопливо стянул с Саши футболку и застыл, пораженный. Никогда он не видел подобного совершенства и совсем не мог больше сдерживать себя. Склонив голову, самозабвенно целовал то один сосок, то другой. Саша закрыла глаза и прерывисто дышала; ощущения захлёстывали её с головой, парализовали волю. Неожиданно глаза Дамира широко распахнулись, и через несколько секунд он словно обмяк.
— Фальстарт и полное фиаско, — смущенно пробормотал он.
Саша изумленно смотрела на него.
— Не смотри на меня так, пожалуйста. Мне и так хуже некуда, — усмехнулся он.
Саша поднялась, нашла свою футболку. Бюстгальтер Дамир тут же забрал:
— Не надо эту сбрую дома носить! Такая жара. Не бойся, я больше не стану приставать, — он сжал её ладонь, — Прости меня, Саша! Я вёл себя, как подросток, впервые увидевший обнаженную женщину.
Саша пошла в свою комнату, а Дамир встал и отправился в душевую. Стоя под струями горячей воды, он с печальной иронией думал о том, что же на него так повлияло? Авария? Длительное воздержание? Или Саша — обладательница самой фантастической груди в мире?
"Почему он сказал, что больше не будет приставать? Наверно, ему не понравилось". Она же неопытная. Почему он не спросил её? Ей хотелось продолжения. Чтобы он снова прикасался к ней, целовал её. Саша полночи ворочалась в кровати, не могла уснуть. В конце концов, разозлилась на себя и на него. Она приняла решение, что будет вести себя как ни в чем не бывало, а он пусть сам разбирается, чего ему хочется.
Дамир тоже долго не мог уснуть. Он принял решение, что не будет истерить по поводу случившегося. Но и пытаться снова, наверно, не надо, — вряд ли Саша захочет повторения. Потому он тоже принял решение вести себя как ни в чем не бывало, как раньше, пока его не начало заносить.
Целых два дня они демонстрировали друг другу чудеса выдержки: массаж, прогулки, кино, даже шутки про еду. И каждый думал, что мучается именно он, а второму всё равно, легко и весело. В молодости всегда кажется, что времени впереди очень много, и можно вот так бездарно его тратить.
…Ночью после второго дня Дамиру приснился кошмар. С ним такое случалось в детстве, и ему необходимо было, чтобы кто-то с ним побыл, пока он снова сможет уснуть. Однако ему неизменно говорили, что он уже взрослый, и вообще, он мужчина. Он напряженно сидел в темноте и ждал рассвета, чтоб уснуть, измучившись. Кошмаров не было давно; видимо, события прошедших месяцев спровоцировали то, что случилось.
Дамир закричал во сне; Саша испуганно вскочила, подумав, что ему плохо. Она еще не успела уснуть: недавно пришла из душа и легла. Быстро метнувшись в комнату Дамира, она схватила его за руку:
— Дамир! — с перепугу она даже забыла назвать его по отчеству.
Он тяжело очнулся, увидел её, испуганную и бледную:
— Я что, орал?
— Ну было немного. Я испугалась, что вам плохо.
— Это сон, Саша. Подожди, не уходи.
Он сходил до туалета, потом попил воды и снова лёг.
— Саша, ты могла бы побыть со мной, пока я не усну? Возьми подушку и ляг, тут кровать огромная. Я обещаю, что не трону тебя. Мне просто нужно, чтобы рядом кто-то был.
— Хорошо, — кивнула Саша, скрылась в своей комнате, и тут же вернувшись с подушкой, устроилась рядом с Дамиром.
Он стиснул её ладонь.
— Ты очень хочешь спать, Саша?
— Я ещё не спала. Пока не очень.
— Давай тогда поговорим?
— Давайте.
— Расскажи о себе. Где и как ты росла, почему у тебя нет родных?
— Ничего необычного, — начала Саша. — Родители погибли на сплаве, когда мне было два года. Я их совсем не помню, и фотоальбомы все утонули, когда у нас в селе было наводнение. Бабушка растила маму одна, а о родственниках отца вообще ничего не известно. Я подозреваю, что он был из освободившихся, у нас тут много зон. Но это лишь моя догадка. Искать родных, которых я знать не знаю, у меня желания нет. Жили всегда вдвоём с бабушкой, летом ходили в лес, там грибов и ягод море. Осенью за клюквой. Бабушка работала, я училась.
— Ты хорошо училась?
— Нормально, на пятерки. Но там школа, сами понимаете, конкуренции не выдерживает. Когда я училась в одиннадцатом классе, бабушка сильно заболела. После школы я ещё два года за ней ухаживала, потом её не стало. Дом сельсовет отобрал, каких-то бумаг не было. Я уехала учиться в Леньву. Дальше вы знаете. А вы? Теперь вы расскажите.
— У меня тоже есть родственники, которых я знать не знаю. В Узбекистане. Лола Юсуфовна сбежала от своего отца, когда ей было шестнадцать. Она мечтала учиться, а он был против. С тех пор она не поддерживает связь с семьёй. Я окончил физико-математический лицей, попутно занимался языками, плаванием и большим теннисом. Плаванием занимаюсь по сей день…то есть, занимался. Видимо, это и спасло мою спину. Отдыхал только тут, у абики и бабая. Бабай был очень хороший. Наверно, он один считал меня ребёнком и пытался развлекать. На рыбалку водил, велосипед купил мне. Тут и друзья были. Там, как таковых, нет. Ну как-то так. В старших классах увлёкся химией и фармакологией. С этими науками и связываю надежды на
