Агония - Саманта Тоул

Наверное, перед смертью моей мамы.

— Так у вас, ребята, есть еще один брат? — говорю я Мисси. — Боксер. Зевс, верно?

— Да. Зевс — наш старший брат. А еще есть мой брат-близнец, Ло, — говорит мне Мисси.

— Вау. У тебя есть близнец. Так круто.

— Не так круто, как ты думаешь. Он как менструальный цикл…

— Ради всего святого! — простонал Арес.

Она закатывает на него глаза, и я смеюсь.

— Менструальный цикл? — я откашливаюсь.

— Да. Он как вещь, которая у меня есть, и я не смогу нормально функционировать без него, но от него у меня серьезные спазмы.

К этому моменту у меня глаза слезятся от смеха. Я не могу вспомнить, когда в последний раз так сильно смеялась. Честно говоря, я не могу вспомнить, когда в последний раз смеялась по-настоящему.

Я вытираю глаза, мой смех утихает.

— А что насчет тебя, Арианна? Есть братья или сестры? — спрашивает меня Мисси.

— Нет. Ни братьев, ни сестер. И зови меня Ари. Все так делают, — говорю я. Ну, люди, которые действительно называют меня по имени.

— Единственный ребенок. Я всегда считала, что это, наверное, невероятно одиноко, — говорит она, искренне переживая за меня.

Ты даже не представляешь.

— Все было нормально. — Я пожимаю плечами. — Это означало, что мне не нужно было делиться ничем из своих вещей.

— Ну, я читала статью на днях, и там говорилось, что единственные дети — отличники, и они склонны быть лидерами.

— Да, а еще они эгоистичны и избалованы.

— Арес Кинкейд! — воскликнула Мисси. — Ари не избалована.

Мои щеки пылают от смущения.

— Я никогда не говорил, что она такая. Но ты даже не знаешь ее, чтобы делать такие предположения, — бросает он ей в ответ, прежде чем его глаза переходят на мои. И эти его оценивающие глаза говорят: «Но я знаю тебя. Я знаю, кто ты. Ничтожная пьяница».

Я хочу сказать ему, что он ничего обо мне не знает, но какой в этом смысл? Он уже составил свое мнение обо мне.

— Я видела достаточно, чтобы понять, что она милый человек, — говорит Мисси, добродушно улыбаясь мне.

Я пытаюсь ответить ей улыбкой на улыбку, но чувствую себя не в своей тарелке.

Арес смотрит на нее, и его глаза смягчаются так, как это бывает только у брата и сестры. Затем он обхватывает ее за шею, притягивая к себе, и ласково целует в лоб.

Она отталкивает его, притворяясь раздраженной, но я могу сказать, что втайне ей это нравится.

Я знаю, я бы так и сделала, если бы у меня был брат, который заботился бы обо мне так, как он заботится о ней.

— Не обращай внимания на моего брата. Сегодня он ведет себя как придурок. — Она снова поворачивается ко мне. Опершись локтями на стол, она опирается подбородком на руку. — Расскажи мне о себе, — говорит она мне.

— Э-э… рассказывать особо нечего, — говорю я, обхватив ложку соленого карамельного джелато, пытаясь охладить свое разгоряченное лицо.

Она такая яркая и позитивная, как лучик солнца, и ее позитив заразителен, в отличие от ее засранца брата.

Я сижу здесь, пытаясь впитать как можно больше ее энтузиазма. Я действительно не хочу портить настроение рассказами о своем жалком существовании.

— Конечно, есть! — Она звонко смеется. — Хорошо, я буду задавать вопросы. Ты из Нью-Йорка?

— Нет. — Я качаю головой.

— Так и думала. Ты не похожа на местную жительницу.

— Я родом из Атланты, — говорю я ей. — Но мы много переезжали из-за работы моего отца, так что я жила в довольно многих местах. Мой акцент немного смешанный.

— Лучшее место, где вы жили? — спрашивает она.

— Здесь. — Я улыбаюсь.

Я вздрагиваю, когда слышу голос Ареса.

— Логично. В Нью-Йорке много баров. Много мест для вечеринок. — Это было очень подло и жестоко.

Я поднимаю глаза на него. Он смотрит на меня. Неотрывно, жестко и осуждающе.

Мое лицо горит от унижения. Я ковыряюсь ложкой в своем джелато, уставившись на него.

— Кстати, о барах, — говорит Мисси, явно не замечая напряжения между нами, — Сегодня вечером мы собираемся заглянуть в один новый клуб. Арес достал VIP-билеты. Ты должна пойти с нами.

Черт.

— О. Эм…

— Если у тебя еще нет планов, то есть.

Я могу сказать, что у меня есть планы. Я должна это сказать. Но я не хочу врать Мисси. Она так добра ко мне. И не похоже, что Арес все равно не расскажет ей после того, как мы покинем это место.

Честно говоря, я наполовину ожидаю, что он скажет это сейчас и опередит меня.

Но я не предоставлю ему такого удовольствия.

Я такая, какая есть, и мне не стоит этого стыдиться.

Сейчас я трезва, и это главное.

Я смотрю на Мисси и пытаюсь улыбнуться, но не уверена, что у меня это получается.

— Бары — это больше не моя сцена. Я лечусь. Шесть месяцев трезвости. Но я действительно ценю, что ты меня пригласила.

— О, — говорит она, ее яркие глаза немного тускнеют, когда они перескакивают на Ареса, который удивленно смотрит на меня.

Когда она снова смотрит на меня, выражение ее лица… как будто она только что что-то поняла. Что я хаос. Неудачница. И определенно не тот человек, с которым она хочет подружиться.

Ну что ж. Это было приятно, пока длилось.

— Это удивительно, Ари. Не проблема с алкоголем, конечно. — Она хлопнула рукой по голове. — Прости. Это прозвучало неправильно. Я имела в виду, что ты трезвая. Это большое дело. Ты должна гордиться собой.

В моей груди разливается тепло. Единственный человек, который говорил мне это — Люк.

— Я и горжусь. — Я улыбаюсь.

Я не смотрю на Ареса, но я практически чувствую, как он прожигает дыры в моей голове своими огненными глазами.

— Ты уже отпраздновала это событие? — спрашивает она меня.

— Эм… нет. Ну, Люк, мой спонсор, принес кекс для меня, когда я получила свой шестимесячный жетон, так что, как-то так.

— Хорошо, значит, мы точно что-то устроим. О, я знаю! Мы должны пойти в кино. Ты видела «Величайшего шоумена»?

Я качаю головой.

— Я тоже, но слышала, что фильм потрясающий.

— Честно говоря, ты не должна менять свои планы из-за меня.

— Она права. Послушай ее, — негромко говорит Арес.

Мисси бросает на