Ты мне не нравишься - Виктория Горкушенко
– Они что-то с тобой сделали? – ее голос почти перешел на крик.
– Со мной все в порядке, мам. Артем запер меня в машине и увел этих козлов в сторону, чтобы они меня не заметили. Ему пару раз прилетело, прежде чем Кир вернулся обратно к нам.
– Этот парень мне уже нравится, – пробормотал отец, проведя рукой по своего седому затылку, и надел футболку. – Ладно, пошли. Познакомишь нас со своим героем.
Я повела их на кухню, где Артем прикладывал лед к своим ребрам через рубашку.
– Доброй ночи, – сказал он улыбнувшись. – Я Артем.
– Добрее видали, – ответил папа и протянул руку для рукопожатия. – Дядя Боря. Тебе можно просто папа.
Я ткнула отца локтем в бок.
– Не преувеличивай.
– Что? Он защитил мою дочь. Зачем уж тут весь этот официоз.
Улыбка Артема стала гораздо шире.
– Это не значит, что он теперь собирается жениться на мне.
– Почему это не значит? – серьезно спросил Артем.
– Помолчи.
Папа и Артем усмехнулись.
Мама подошла к нему с аптечкой и представилась.
– Я тетя Таня. Кроме брови и ребер еще есть травмы?
Он покачал головой.
– Сознание не терял? Голова не кружится? – она намочила марлю и начала промывать бровь и глаз, чтобы увидеть масштаб проблемы.
– Нет. Он лишь слегка меня задел. Сотрясения точно нет, просто кожа лопнула от удара о железо. Ребра вроде тоже не сломаны.
– Покашляй.
Он выполнил ее просьбу.
– Боль есть?
– Нет.
– А если глубоко вздохнуть?
Он вздохнул.
– Нет.
Мама обработала ему рану на брови перекисью и заклеила пластырем.
– Не могу в таких условиях зашить рану. Если тебя не смущает шрам на твоем красивом личике, то можно просто оставить так.
– Главное, чтобы вашу дочь это не смущало, – Артем посмотрел на меня.
Я решила промолчать на эту реплику.
– Ладно, давай показывай ребра.
Он расстегнул свою голубую рубашку и у меня потекли слюнки.
Идеальный пресс.
– Ого. Таких пациентов у меня еще не было.
– Полегче, Тань. Я ведь и приревновать могу. И вообще, я тоже когда-то был в такой форме, – возмутился папа.
Она вздохнула.
– Да, было время.
Мы переглянулись с Артемом и улыбнулись друг другу.
Мама пропальпировала расцветающий синяк Артема на ребрах.
– На сколько болит от 1 до 10. Только честно.
– 3, – ответил он слегка поморщившись.
– Ну, у меня хорошие новости. Скорее всего это только трещина. Но в идеале тебе бы снимок сделать.
– Не-е-ет, – запротестовал он. – Я и больницы не совместимы.
– Ладненько, но я предупредила. Тебе нужен постельный режим, болеутоляющие при необходимости и лед, много льда.
– Хорошо, – ответил Артем.
– Сейчас постелю тебе в гостиной.
– Спасибо.
Мама ушла, а папа за ней.
Я подошла к Артему и взяла его правую руку. На ней были содраны костяшки.
– Это тоже надо обработать.
– Как скажешь, куколка, – пожал он плечами, глядя мне в глаза.
Я взяла ватный диск и перекись и перевернула бутылек над его рукой.
Артем зашипел.
Я подула на раны.
– Так больно? – нахмурилась я.
– Нет. Просто хотел посмотреть на твою реакцию, – несмотря на то, что ему хорошо досталось, он так улыбался, словно выиграл большой приз.
– Почему ты так улыбаешься?
– Потому что ты прикасаешься ко мне. Заботишься обо мне. Это делает меня счастливым.
Я закончила обрабатывать раны и положила его руку на кухонный стол.
– Диван застелен, – сказала мама, зайдя на кухню. – А теперь быстро спать, детки.
– Хорошо, – сказали мы одновременно, и она ушла в спальню.
– Поможешь мне раздеться? – спросил Артем.
– Чего? – мои глаза расширились от его вопроса.
– Ребра болят. Самому будет сложно. А твоего папу просить неловко.
– А меня, значит, ловко.
– Пф, еще бы. Перед тобой быть полуголым для меня еще как ловко, – ухмыльнулся он.
– Хорошо, я помогу, но закрою глаза.
Он соблазнительно улыбнулся.
– Можешь смотреть сколько угодно.
– Пошли уже, соблазнитель, – я махнула рукой, чтобы он двигался за мной.
– Куколка?
– Да?
– Помоги встать.
– А перед моей мамой так хорохорился. Ничего не болит, только царапина, – изобразила я его голос, подходя к нему и беря за руку.
– Не будь язвой. Тебе не идет.
Он медленно встал и направился за мной в гостиную.
– Вот там туалет и ванная, – указала я на двери рядом с гостиной.
– А твоя комната где?
– А зачем тебе? – прищурилась я.
– Вдруг мне понадобится твоя помощь.
– Моя комната через стенку.
Я указала на дверь рядом с нами.
– Это хорошо.
Мы зашли в гостиную, и я повернулась к нему лицом.
– Что именно нужно снять?
– Рубашку и штаны.
Я сглотнула.
– Ладно.
Подойдя к нему, я расстегнула рукава его рубашки и медленно начала спускать ее с плеч. Его кожа была такой горячей, а мышцы такими твердыми, что мне стало жарковато.
– Ты хотела закрыть глаза, – напомнил он, а я осознала, что во все глаза пялюсь на его шикарное тело.
– Да, но я подумала, что так мне будет сложнее выполнять свою задачу. Чем быстрее справимся, тем лучше, ведь так? – нашлась с ответом я, опуская его рубашку на спинку дивана.
– Конечно, – ответил он, сдерживая улыбку.
Я расстегнула ремень на его штанах, а затем пуговицу и молнию. Артем уперся в стену рукой, а я начала спускать его штаны вниз, по пути наткнувшись на растущую выпуклость в его боксерах.
Я подняла взгляд на него.
– Что? Ты же не думала, что я останусь равнодушным к тому, что ты меня раздеваешь.
Я фыркнула и продолжила свое дело. Артем поднял одну ногу, и я сняла штанину и носок. Потом поднял другую, и я повторила свое движение.
– Ну, вот и все, – сказала я, положив штаны к рубашке.
– Спасибо, – поблагодарил Артем и снова приложил лед к ребрам немного поморщившись.
– Пожалуйста, и спокойной ночи.
Я развернулась, чтобы больше не искушать себя его телом и направилась к двери.
– Жарких снов, куколка.
Да уж. После его стриптиза моими руками, жаркие сны мне обеспечены.
Глава 8
Артем
Это жалко, но я соврал про боль, чтобы ощутить ее руки на себе. А еще, это немного маньячно, но мне все равно. Сделайте поблажку, я ранен.
Диван был охренительно маленьким и узким, а ребра ныли так, что поспать мне совсем не удалось. Радовало то, что утром я снова увижу мою куколку.
Провалявшись до 7 утра, я услышал возню на кухне и решил встать. Одеваться было больно, но я стойко выдержал это. Зайдя на кухню, я увидел маму Марины.
