Аморальные уроки - Хельга Дюран
— Ну, давай, Лисенок! — Он перестал смеяться, став в момент серьезным. Он сделал маленький шажок ко мне, затем еще один, и вот ствол пистолета уже упирается ему в грудь. — Давай!
— Нет, — замотала я головой. — Нет.
По моим щекам потекли слезы. Я не смогу. Не смогу!
— Давай! — громко заорал мужчина, вытаращив на меня бешенные глаза. — Жми на курок! Ну!
И я нажала…
Артур
Эта идиотка действительно нажала на курок. Что за дура? Она реально готова меня пристрелить, лишь бы не трахаться со мной? Я НАСТОЛЬКО ей противен? Обидно, бля!
Слышу щелчок, затем еще один… Девчонка непонимающе качает головой и отступает от меня еще на шаг назад. Теперь у нее трясутся не только руки, но и губы. Ну, давай, разревись мне еще тут, для полноты картины!
Я жив только потому, что пистолет не заряжен. Ну, и что мне с ней делать? Отшлепать и изнасиловать? Блядь, я на такое не подписывался.
Это что за проститутка такая, которая еще и выебывается? С этим буду, с тем не буду? Ей Рус два ляма отслюнявил!
А она меня практически завалила!
— Дай сюда! — выхватываю у нее ствол и приставляю к ее подбородку. — Слушай внимательно и ничего не перепутай! — рычу я девчонке в лицо. — Сейчас мы оба успокоимся, потом я тебя трахну, и мы поедем по домам. Ты к себе, а я к себе! Будешь меня злить, я тебя накажу!
— Задушишь, как свою жену? — высокомерно, прямо мне в лицо выплевывает Лиса.
Зря она это сказала. Мне реально захотелось придушить эту дрянь. Я протягиваю руку, кладу на ее длинную шею и сжимаю пальцы на ее горле. Девчонка закрывает глаза, а ее губы приоткрываются.
Она так напугана, что держу пари, она сейчас молится. Мне стало ее жаль. Что-то же заставило ее сюда прийти? Пусть и жажда денег. Кто сейчас не жадный до денег? Что если она не зашитая, а настоящая? Я, конечно, скоро проверю. Фальшь в постели чувствую безошибочно. Если я ее сейчас отымею жестко, как я и хочу, она же потом на мужиков смотреть не сможет. Какое мне дело, что будет с ней потом? Да хер его знает. Понравилась она мне, несмотря ни на что. Есть в ней что-то необычное, то, что сразу цепляет.
Притягиваю ее голову ближе и осторожно касаюсь губами приоткрытого рта. Девчонка больше не дергается, судорожно вздыхает и шире приоткрывает свои губки. Я отпускаю ее горло и беру ее за затылок. От ее запаха возбуждаюсь с новой силой. Целую ее уже смелее, она впускает внутрь себя мой язык, ведет по нему своим.
Ее сумочка с грохотом падает на мою ногу, и я отстраняюсь от девушки.
— Успокоилась? — Заглядываю ей в глаза. — Сладкая, Лиса… — Она судорожно кивает и тяжело дышит. Трогаю ее щеку костяшками пальцев, веду пальцами по шее, затем по предплечью. Она снова вздыхает и дрожит. Я отпинываю ее сумочку в угол, туда же швыряю пистолет. — Сейчас я раздену тебя, — предупреждаю я девушку, разворачивая ее спиной к себе. Целую ее в шею, вдыхаю запах ее волос, провожу ладонями по ее рукам сверху вниз и обратно. Девчонка покрывается мурашками. Хорошо, значит, успокоилась. — Ты будешь слушаться меня беспрекословно, а я обещаю быть нежным. Ты поняла меня, Лиса?
— Да, — коротко выдохнула она.
— Как меня зовут?
Трусь носом о нежную кожу шеи. Хочу, чтобы она снова назвала меня по имени.
— Артур, — тихо говорит Лиса.
— Скажи: «Да, Артур», — настаиваю я.
— Да, Артур! — послушно повторяет Лиса.
Начинаю с ее волос. Вынимаю все шпильки и заколки из ее прически. Волосы падают вниз красивыми волнами, достают до самой поясницы. Запускаю пальцы в них, пропускаю шелковое золото между ними, зарываюсь в них лицом. Потрясающе! Отодвигаю ароматный водопад за ее плечико, освобождая доступ к застежке на платье.
Я не вижу лица Лисы, но стоит она смирно. Расстегиваю молнию ее платья на спине, стягиваю его вниз. Моему взору открывается ее спина и попка в форме сердечка, обтянутая красивыми белоснежными кружевными трусиками. Лиса перешагивает через ворох ткани на полу и обнимает себя за плечи. Разворачиваю ее лицом к себе. Она не смотрит в глаза, продолжая закрываться от меня руками.
— Ты очень красивая, Лисенок! — подбадриваю я ее. — Мне сегодня несказанно повезло.
Ее щеки вспыхивают. Это так мило! Убираю ее руки от груди и снова тянусь к ее губам. Кладу ее ладони себе на грудь, прижимаю ее к себе, к своему стояку. Затем расстегиваю лифчик и снимаю тоже.
Лиса остается в туфлях, чулках и трусиках. Я немного отстраняюсь от девушки, чтобы оценить ее грудь. Кладу на полушария ладони и легонько сжимаю. У девчонки вырывается томный вздох. Глажу молочного цвета кожу, а затем поочередно втягиваю в рот розовые бутончики ее сосков.
Охуенные сиськи. Свои. Форма и размер, как будто под мои руки созданы. Боженька однозначно постарался. Посмотрим, как там остальное. Надо и мне уже раздеться что ли. Залип на девчонке так, что забыл обо всем на свете.
— А теперь, Лисенок, ты меня раздень!
Алиса
Что со мной происходит? Я не узнаю сама себя! Меня возбуждает этот мерзавец!
МЕНЯ?
ОН?
ВОЗБУЖДАЕТ?
Эти слова вообще не должны были встретиться в одном предложении, никогда, ни при каких обстоятельствах. Мне вообще отвратительны агрессивные мужчины.
Да что я знаю о мужчинах?
Мне нравится то, как он касается меня, как смотрит, что говорит. А как он целуется! Все внутри переворачивается, и подгибаются колени. Слюнявые лобзания Славы вызывают у меня теперь лишь смех и отвращение. Артур не целуется, он метит территорию.
Он пообещал быть нежным? Надолго ли его хватит? Только бы не разозлить его снова.
Я хочу, чтобы он касался меня снова, но теперь он просит, чтобы я касалась его.
Так. Судорожно вздыхаю, стараясь не смотреть на него. С чего начать? С пиджака, конечно. Вцепляюсь в лацканы, распахиваю его, Артур ведет широкими плечами, и пиджак поддается. Роняю его на пол, тянусь к пуговкам рубашки. Пальцы не слушаются, пуговицы поддаются с трудом, Артур спокойно ждет, внимательно смотрит сверху вниз, то на мои руки, то на сиськи.
Дышать и так тяжело, а когда я распахиваю полы мужской рубашки, дыхание перехватывает совсем. Боже, он само совершенство!
— Потрогай, Лисенок, не бойся! — разрешает мне Артур, и я трогаю.
Вначале несмело веду ладонями от его ключиц к широкой гладкой груди, затем ниже к кубикам
