Модель по вызову - Марина Дмитриева
Поглядела на часы — уже почти шесть. Сколько можно томить ожиданием?! Мне уже до чертиков надоело любоваться картиной «идеальная секретарша в безукоризненной приемной». Неужели принц во плоти так сильно занят?! Секретарша что-то усиленно высматривала в мониторе компьютера. С моего места не было видно экрана, но сдается мне, истинная леди не работает, а от безделья по сайтам шарится. Когда занимаются делом, не только мышкой щелкают, но еще и на клавиатуре печатают.
Тишину кабинета прервал звонок внутренней связи.
— Кирилл Владимирович вас ждет, — несколько торжественно объявила идеальная секретарша. — Можете войти.
Словно на прием к королю попала. Надеюсь, книксен делать не обязательно.
Решительно открыла дверь с кричащей золотой табличкой, сердце забабахало в груди, того гляди ребра проломит. Унизительно выступать в роли просительницы. А, может, дело в другом? Вдруг у меня еще остались к этому привлекательному темноволосому парню какие-то чувства? Сейчас в костюме, галстуке, восседая за массивным офисным столом, он выглядел повзрослевшим, серьезным и действительно походил на заветную женскую мечту. Или это прошлые обиды всколыхнулись в душе?!
— Здравствуй, Кирилл, — получилось с придыханием.
Принц во плоти, по-барски развалясь, восседал в широком кожаном кресле за поражающим воображение своими масштабами письменным столом. Красив как бог, но, по моему скромному мнению, слишком молод для такой ответственной должности, ведь Кириллу, насколько мне не изменяет память, только двадцать четыре года исполнилось. Что молодость! Главное, ему повезло родиться сыном директора крупного молокоперерабатывающего комбината. При моем появлении Кирилл, как велит простая учтивость, не встал со своего трона. Конечно — я просительница-простушка, а с подобными не обязательно быть галантным. Величаво раскинувшись в кресле, вертя в руках серебряную ручку, мой первый мужчина вовсю ощупывал меня раздевающим взглядом. Ну-ка-с, девушка, посмотрим, вы все так же привлекательны, как были прежде? Ненавижу такие, словно прикидывающие, насколько я буду хорошо смотреться в постели, взгляды. Ты же знаешь, Кирилл, — бесподобно! Есть, правда, одна маленькая загвоздочка. Возможно, в постели с тобой я всегда буду бревном. Светка, блин, Светка, оставь свой злой сарказм! Его похабный взгляд нельзя считать равнодушным, значит, я ему по-прежнему нравлюсь, а это довольно обнадеживающий факт.
— Ну, рассказывай, зачем пришла? — спросил принц во плоти, так и не поздоровавшись со мной.
Сесть мне тоже не предложили. А вот это уже плохой знак, говорящий не только об отсутствии элементарной воспитанности, но еще и о том, что мне не показалось — принц во плоти действительно затаил обиду, а значит, сейчас будет куражиться, упиваясь своей властью. Что ж, постою, я не гордая. Точнее очень даже гордая, норова да гонора во мне всегда было с избытком. Но сейчас придушила их на корню, связала путами жесточайшего самоконтроля, пусть Кирилл глумится и важничает, я в свое время тоже знатно пообтрепала его гордыню.
В кабинете повисло молчание. С чего начать рассказывать?! Быть может, перво-наперво заверить его в своих чувствах, которые все еще бушуют в моей душе? Но сейчас внутри только возмущение его наглым раздевающим взглядом буйствовало. Кроме того, нехорошо врать. Пытаясь успокоиться, пригладила подол своего красивого платья цвета чуть припыленной розы.
— Кирилл, наша семья попала в очень затруднительную ситуацию, и мне нужны деньги.
— Как банально... — протянул принц во плоти брезгливо скривившись. — И поэтому златовласка решила вспомнить о таком недостойном, по ее дворянским представлениям, субъекте, как я?
О, мистер догадливость! Только что мне теперь делать с его вдруг проснувшимися аналитическими способностями?!
— Не только поэтому, — постаралась посмотреть ласково, да прямо в глаза.
Блин, сама чувствую свою неискренность. Красивый парень напротив до чертиков раздражал и не вызывал даже грамма теплых чувств. Барин недоделанный. Еще раз провела руками по подолу, приглаживая и без того идеально сидящее платье. Кирилл, конечно, не очень большого ума мальчик, однако ж, не совсем идиот.
— И сколько тебе нужно денег, Светик? — поинтересовался принц во плоти.
Боже, как унизительно, в глазах невольно появились злые слезы, норов очень больно ломать.
— Много, очень м-много, — на последнем слове запнулась, не привыкла я выступать в роли просительницы.
— Сколько?! — мужские глаза просто прожигали.
— Для меня просто неподъёмная сумма.
— Позволь полюбопытствовать, а зачем?!
Я решительно не могла говорить, рыдания колючим комом стояли в горле.
— Н-не важно, — только это коротенькое слово удалось выдавить из себя.
— И все же?! — требовал откровенности принц во плоти.
— Т-тема, ему нужна операция... — долго сдерживаемые слезы прочертили дорожку по идеальному макияжу на моем лице.
— Да, помнится, Денис рассказывал о той ужасной аварии.
В кабинете опять повисло молчание. Кирилл, поигрывая серебряной ручкой, о чем-то задумался.
— А что взамен, Светик?! — наконец прозвучал его вопрос.
Играет, точно кот с дрожащей, полумертвой от волнения мышью.
— Все… все ч-что ты захочешь, — задребезжал мой голос.
— Интересно-о-о, — певуче протянул Кирилл, а потом встал из-за стола и медленно направился в мою сторону.
Кот решил попробовать мышку на зубок.
«Бежать», — прозвучало тревожным набатом в мозгу, но я намертво впечатала массивные каблуки босоножек в пол. Куда бежать?! Домой, где потухшая, постаревшая лет на десять мать не находит себе места, плачет и готовит комнату для возвращения Темки, на лечении которого врачи уже поставили крест? Нет, пусть этот богатый лоснящийся кот все что угодно со мной делает, хоть полностью меня сожрет, лишь бы брату помог.
Мужская рука запуталась в волосах, мужские красиво вырезанные губы приблизились, грубо всосались в мой трепещущий рот. А вот и пламенный поцелуй от принца.
— И минет мне сделаешь, стоя на коленках?
Козел! Козлина!!! Кровь стремительной волной румянца бросилась в лицо. Честь графского рода Устюговых и норов уличной девчонки, будь они неладны, требовали отвесить принцу оплеуху, да такую, чтобы голова назад мотнулась, как тогда в ночном клубе. Но я лишь проглотила стоящий ком в горле.
— Д-да, все, ч-что ты захочешь, — слезы опять
