Я (не) прощу тебя. Измена мужа (СИ) - Рябинина Юлия Валериевна

Сморгнув пелену с глаз и придя в себя, я, наконец-то, могу вдохнуть полной грудью:

– Кристина! Извините, – выдыхаю с облегчением, но от перевозбуждения на глазах все же появляются слезы.

– Да, что с тобой? Ксюнь!? – обнимает меня за плечи подруга.

– Я не знаю, что произошло, какое-то помутнение. Просто твоя сестра так похожа на ту, с которой Игнат… – я спотыкаюсь на каждом слове, объяснения мне даются с трудом.

– Да, ты что? Кристинка только недавно приехала!

– Что вообще происходит? Я ничего не понимаю?!

Черт побери! Смотрю на девушку озабоченно. У нее такой бас, что аж вибрацией по коже идут мурашки.

– Так, Кристина! Проходи! Здесь ситуация такая… Сложная… Сейчас все объясню. Ксюш, а ты куда собралась? Давай-давай. Присаживайся. Ты будешь пить чай, а мы с Кристинкой что-нибудь покрепче. За встречу грех не дерябнуть по капельке, – Лена подталкивает меня обратно, я пытаюсь вяло сопротивляться.

– Лен, я не хочу мешать.

– Ерунда, – отмахивается подруга и, сламывая своим напором мое сопротивление,

усаживает меня на стул.

Кристина садится напротив меня, рассматривает с нескрываемым любопытством. Мне даже не нужно смотреть в ее сторону, чтобы почувствовать ее взгляд. Неприятно.

Ленка хлопочет по кухне, что-то отвлеченное рассказывает по работе, пока накрывает на стол. Строгает бутерброды с сыром. Ставит масло. Икру, от запаха которой меня почему-то начинает подташнивать. Отворачиваюсь.

– Тошнит, да? Токсикоз, что ли?

Тут же, замечая мой жест, обеспокоенно интересуется Ленка.

– Вы беременны? – гаркает Кристина.

Не сговариваясь с Ленкой, одновременно поворачиваемся в ее сторону.

– Кхе, извините. В горле что-то пересохло. Кхе. Кхе, – закашливается, но впечатление, произведенное возмущенным вопросом, высказанным Кристиной вслух, не стереть.

– А что-то не так? – голос звучит немного раздраженно.

Мне совершенно не понравился тон Кристины. Складывалось такое ощущение, что девушка в чем-то меня обвиняет.

– Все в порядке. Я просто … Извините, – сумбурно отмахивается от ответа на мой вопрос Кристина. И это меня настораживает.

– Девочки, ну что вы разволновались? Ксюша, не воспринимай так все остро. У Кристины голос поставлен. Она не хотела тебя задевать. Вот и чай, держи, – Лена ставит передо мной дымящуюся кружку, но настроение к чаепитию у меня совсем пропало. Да и компания этой Кристины меня откровенно раздражала.

– Лен, я все же пойду. Задержусь в пробке, потом придется стоять. Не хочу, – встаю и прежде, чем подруга открывает рот, чтобы меня остановить, я это вижу по ее глазам, поднимаю руку. – Я завтра тебе позвоню. Как с Игнатом все решится. Тебе позвоню. А на данный момент мне достаточно того, что ты сказала.

– Ксения, – вдруг подает голос Кристина, – не обижайтесь. Я не хотела вас как-то задеть.

– Бросьте. О чем вы!? Все в порядке. И я совершенно на вас не обижаюсь, – губы растягиваются в циничной ухмылке в ответ на ту, что застывает на губах Кристины.

Не знаю почему, но сестра Лены вызывает во мне какое-то внутреннее неприятие, как не пыталась себя переубедить, не получается.

– Но, если вам будет нужна юридическая помощь – я с радостью помогу. Близкие друзья Леночки и мои друзья.

Боже! Как же пафосно и фальшиво звучит это все.

– Спасибо, – скорее, на автомате, чем из вежливости, кидаю ей сухо. – Лен, проводишь?

– Да, куда же я денусь, – подруга идет за мной след в след, дыхание тяжелое, прерывистое. – Ксюш, прости, я не знаю, что на нее нашло, – шепчет мне у самой двери так тихо, чтобы только я слышала. – Она так-то нормальная.

– Да, не бери в голову. Она, видимо, под шоком от моей выходки, – нервно хихикнув, коротко обнимаю Ленку. – Завтра позвоню.

– Обязательно, я буду ждать. И если что, только свистни, я примчусь. Игнату в обиду тебя не дам. И знаю, закон на твоей стороне.

Еще раз сердечно благодарю Ленку и с легким сердцем ухожу из ее дома.

Уже сидя в машине, проиграв в памяти еще раз сцену с сестрой Лены, окончательно убеждаюсь в том, что уйти было единственно правильным решением. Советы таких юристов, как Кристина, мне в данный момент точно противопоказаны. Да и зашкаливающий цинизм и грубость этой Кристины меня сильно смущают и вызывают полное отторжение от нее не только как от специалиста, но и как от человека в принципе.

Выезжая на дорогу, почти сразу упираюсь в хвост «пробки», образовавшейся перед светофором. Глянув на время, с сожалением осознаю, что пилить мне до гостиницы «Азимут» минимум часа полтора и это при хорошем раскладе.

Bz-z-z-z-z... Bz-z-z-z-z… Bz-z-z-z-z... – разорвалась гудением трубка в руках. Меня аж передернуло.

На экране высветилось фото Игната, а, черт бы его побрал! Напугал как.

Откладываю телефон в сторону.

Не буду отвечать. Пусть хоть обзвонится! Пошел он! И так настроение ни к черту, так зачем его себе еще больше портить, разговаривая с ним.

Неконтролируемые слезы горячими дорожками потекли по щекам. Как бы сильно я себя ни уговаривала, как бы ни ругала Игната, но сердце, глупое сердце, все равно болело от обиды и безысходности, а ведь все только начинается. И завтрашний день, он не за горами. Развод. Суд. Дрожь бежит по телу стаей колких мурашек.

А телефон продолжает звонить. В груди нарастает беспокойство. И Игнат, как будто чувствуя мое состояние, продолжает названивать. Нервы сдают, поднимаю трубку.

– Ну, и дура же ты, – раздается глухое рычание в динамике.

Меня охватывает оторопь от исходящей в голосе мужа угрозы.

– Еще раз из твоего рта в мою сторону прозвучит оскорбление… – сквозь пощипывающую поджилки тревогу делаю попытку ответить грубо, но Игнат меня перебивает.

– И что?! Ты там чего написала, Ксюша?! – с едкой иронией произносит.

– Иди ты… – цежу в трубку.

– Стоять, – рявкает так, что перепонки в ушах завибрировали. – Послушай меня, Ксения, в твоих же интересах сейчас быть со мной на связи…

– … папа – это мама? – сквозь гулко пульсирующую кровь в ушах слышу голос дочки.

– Кира?! Кирочка?! – бормочу еле слышно. – Как?! Зачем?! Почему Кира у тебя?

Страх сковывает горло, отсюда изо рта льется несвязная речь.

– Да, дорогая. Это мама. Хочешь с ней поговорить?

– Да, – звенит колокольчиком детский ответ.

– Мама за рулем, она нам сама позже позвонит. Да, Ксения?

– Не смей трогать Киру. Она ребенок. Игнат, прошу, оставь ее, – со слезами в голосе прошу мужа.

– Не истери. Ты совсем ненормальная? Кира мне такая же дочь, – на последнем слове сбивается, я же сжимаю трубку с такой силой, что корпус начинает хрустеть. – И да, пусть ты оказалась… – снова молчит, подыскивает, видимо, слова. – Значит, так. Я вот что решил. Пока ты не найдешь нормальное жилье, Кира будет жить со мной.

– Нет! Не делай этого! Игнат! – после его слов, уже не сдерживаясь, кричу в трубку, но оттуда слышны лишь короткие гудки. – Игнат! Игнат!

Продолжаю кричать, не в состоянии перебороть истерику.

Глава 6

Меня отрезвляет громкий продолжительный гудок, раздавшийся сбоку.

Черт! Очнувшись, нажимаю на газ, так как хвост колонны уже далеко уехал вперед. Меня всю трясет. Мысли в голове перемешиваются в фарш, впрочем, то же самое происходит с эмоциями и, чувствами. И стоит мне только подобраться к красным стоп-фарам впереди стоящего меня автомобиля, тут же набираю номер матери.

Родительница берет трубку незамедлительно.

– Доченька. Дочка, я… Ты… Игнат… Боже! Ксюша! Игнат, он…

– Мама, – осаждаю истерический поток несвязной речи. – Я знаю, что Игнат забрал Киру. Он мне только что звонил.

Делаю судорожный вдох. Включаю громкую связь:

– Мам, я не буду заезжать. Сразу поеду домой. За Кирой.

– Ксюша, не надо. Игнат… Я тебя прошу, возвращайся домой. Игнат не в себе. Как бы беда не случилась.

От ее слов у меня на голове волосы зашевелились: