От любви - Асти Брамс
Сейчас я испытала то же самое. К тому же мужчина не спешил прекращать касание. Продвинулся по линии подбородка к моей шее, ласково убирая прядки волос к уху.
Встретившись с черными глазами, я замерла. Очерченные брови Адама слегка сошлись на переносице, взгляд стал напряжённее. Время будто замерло — я поняла все без слов, предчувствовала всем естеством то, что должно произойти. И вот он подался вперед, оказываясь так близко, что я ощутила на губах мужское дыхание.
— Ты позволишь? — раздался хриплый вопрос, на который я не никогда бы не решилась ответить.
Только кивком, предавая себя, поддаваясь волне сильных чувств и непреодолимого желания. Ведь один раз вкусив запретный плод — невозможно сопротивляться.
Теплые мужские губы ласково накрыли мои, бережно разводя их, пробуя, лаская языком. Затем поцелуй стал глубже, настойчивее — дрожь разнесла по телу мурашки и оцепенение, от которого закружилась голова.
Ни за что бы я не призналась, как желала, чтобы он целовал меня! При каждой встрече, как можно дольше… Это запретно, бесстыдно, но как же тяжело было себя контролировать рядом с ним! Однако, несмотря на уединение, в котором мы часто оказывались, Адам вел себя сдержанно и уважительно.
Я не заметила, как прислонилась к спинке сиденья и как она опустилась ниже.
— Ты вся дрожишь, — констатировал мужской голос мне в губы.
Распахнув глаза, я растерянно затаила дыхание. Адам ласково поглаживал пальцем мою щеку, пристально вглядываясь в лицо, гипнотизируя взглядом.
Захотелось отшутиться, придумать что-то остроумное, чтобы разрядить сгустившийся вокруг нас воздух… Но все мысли будто вылетели из головы!
— Тебе нравится, когда я тебя целую? — Неожиданный вопрос, заставил смутиться и покраснеть. — Я знаю — ты слишком воспитанная, чтобы признаться. Но мне хочется услышать это, Мариям.
Тело бросило в жар. Я неловко отвела глаза, долго не решалась, но, в конце концов, шепотом, едва слышно произнесла:
— Да… нравится.
Адам наградил меня улыбкой, от которой в ногах всякий раз появлялась слабость. Вместе с этим мужские пальцы скользнули мне под шею и слегка сжали ее.
— Мне очень тяжело себя сдерживать рядом с тобой, — вдруг напряженно признался Адам, наклонившись к моему лицу. Затем над ухом добавил: — И я вижу, что тебе тоже.
Его теплая большая ладонь легла мне на талию и вместе с оторопью, что-то горячее стянулось в животе. Эти слова, мужское тело вплотную к моему, капкан сильных рук…
Будто очнувшись, я встрепенулась и схватила Адама за предплечье.
— Ш-ш, не бойся, — успокоил он, ловко придержав меня, опьянив поцелуем. — Я хочу, чтобы сейчас ты не сдерживала себя.
Едва анализируя смысл этих слов, я опасливо покосилась на окно, переживая, что кто-то будет проезжать мимо и захочет остановиться на перевале, где рядом с соснами стояла наша машина. Адам тем временем перехватил мою руку и неожиданно положил ее мне на талию вместо своей. Удерживая поверх ладонью, он провел моей рукой вверх, очень медленно, но неотступно до самой груди.
Я растерялась как никогда. И вроде бы касалась себя я, но… и он тоже!
— Адам…
— Не волнуйся, — твердо перебил он. — Закрой глаза. Я не позволю себе лишнего, Мариям.
Я напряженно уставилась на мужчину. Внутри бились: доверие к тому, кто ни разу не заставил меня разочароваться и неискоренимые предрассудки. Победило первое…
Продолжая удерживать мою руку на груди, Адам дождался, пока я закрою глаза и горячо поцеловал меня, так что вихрь закрутился внутри. Одновременно под контролем мужских пальцев моя ладонь плавно сжалась, обнимая упругую вершину, приводя меня в бесконечное смущение и трепет. Однако все это резко ушло, когда Адам переместил мою руку вниз, провел по животу и спустился к бедрам, чтобы задержаться на треугольнике между сведенных ног.
Я тут же попыталась отдернуть ладонь, но Адам крепко придержал ее. Взялся поудобнее и моими пальцами вжался через платье в заветную плоть.
— Что ты делаешь?.. — тревожно запротестовала я, безуспешно пытаясь приподняться.
Щеки горели огнем от возбуждения. Дыхание стало резким, непослушным. Паника перемешалась с чем-то неподвластным и порочным. И это чувство перекрывало все! Я не понимала, что происходит… Адам продолжал целовать меня, безостановочно двигая моей рукой по нежному, чувствительному месту, которое откликалось, где становилось горячо. За наплывом ощущений, я перестала различать, когда между ног меня начали касаться его пальцы, вместо моих.
Во рту пересохло. Мужчина уже освободил мои губы и обжигал поцелуем шею.
— Адам, пожалуйста!..
— Еще немного, — сказал он трезво в отличие от меня, настойчиво.
Я же совершенно потерялась. Что же он делает со мной? Какой стыд… Почему я ему позволяю? И почему мне так… так хорошо?!
Дыхание дрожью вырывалось с губ. Адам настойчиво задевал какую-то чувствительную точку между моих ног, умело нажимая, массируя, мучая ее через одежду. В какой-то момент я схватилась за крепкие плечи, то ли пытаясь оттолкнуть, то ли напротив прижаться к мужчине, как вдруг… В живот, словно током ударило — сильная дрожь пробежала по всему телу, заставляя меня выгнуться и издать жалобный стон.
Я не дышала кажется вечность. И не открывала глаза тоже… Пока не ощутила, что сиденье возвращается на место и Адам оправляет мое платье.
— Все хорошо? — спросил он, испытывая меня пристальным взглядом.
Упрямо опуская голову, я выдержала паузу, прежде чем неуверенно обронила:
— Да… Наверное.
Посмотрев на горизонт за окном, где уже спрятался диск солнца, я начала нервно поправлять волосы и тщательно разглаживать одежду, чувствуя, как заливается лицо краской стыда.
— Знаешь, я… Я думаю мне пора домой, — произнесла напряженно, так и не решившись поднять глаза на Адама.
В салоне на долгие мгновения повисло колючее молчание.
