Твоя жизнь в моих руках (СИ) - Рахманина Елена

– Мне нужно принять душ, – неловко сообщаю, не представляя, как разденусь, когда он где-то рядом. За тонкой дверью.

– У тебя десять минут, – ответил, не смотря в мою сторону.

Ринулась в ванную комнату, радуясь тому, что у меня есть время побыть одной. Хотя бы чуть-чуть. Заперлась, отлично понимая, что замок ему не помеха. Петли держатся на честном слове.

Отогнав мысли о том, как он врывается в ванную, встала под воду, судорожно намыливаясь. Смывая с себя грязь минувшего дня.

Тело можно отмыть. А вот душу... Жаль, нельзя раздвинуть рёбра и направить горячую струю, вымывая из своего нутра всю темноту, что там скопилась. Страх, унижения, боль и слабость.

Плакать хотелось нещадно. Жалость накрывала. Уткнувшись лбом в прохладный кафель, попыталась выдавить из себя хотя бы каплю. Одну жалкую слезинку. Но ничего не вышло.

Помывшись, с ужасом обнаружила, что не захватила с собой сменной одежды и белья. Только полотенце висело на сушилке. Натягивать на чистое тело грязные вещи ужасно не хотелось. Дрожа как осиновый лист, завернулась в банное полотенце и выглянула наружу.

К моему облегчению, похоже, дядя вышел. Входная дверь оказалась приоткрыта. До меня донёсся его голос. Грубый, резкий. Он с кем-то разговаривал по телефону. И мне до ужаса хотелось подслушать. Но трусы надеть хотелось сильнее.

Поковырявшись в шкафу, нашла вещи и тут же вернулась в ванную комнату.

В чистой одежде мгновенно почувствовала себя чуть лучше. Только капельки воды стекали на мою майку, холодя кожу.

Вышла из ванной, столкнувшись со Львом в коридоре. От него пахло крепкими сигаретами. И вроде этот запах всегда меня раздражал. Но почему-то ему он шёл. Смешиваясь с туалетной водой и запахом кожи, создавал одурманивающий аромат.

Дядя, зажав в углу рта новую сигаретку, рассматривал меня. В коридоре темно, слабая лампочка дрожит за его спиной, словно боясь гостя не меньше, чем я. И он такой высоченный, что отбрасывал тень на меня.

– Ты готова? Поехали.

– Мне нужно вещи собрать.

– Только документы. Всё твоё тряпье воняет тухлятиной.

Стало обидно. И стыдно.

– Зачем надо было мои вещи-то нюхать? Ты извращенец, что ли? – свела в недоумении брови, не представляя, чем он занимался, пока я принимала душ.

Опустила глаза и тут с ужасом увидела, что он сжимает рукой мою игрушку. Старенького плюшевого мишку. Спала с ним в обнимку в детстве, считая его своим оберегом от всех монстров. И не ожидала, что один из монстров может появиться в реальности. И угрожать игрушке. И мне.

Ещё больше взбесилась, представив, что он копался в моих вещах. Трогал их. Что у него в голове вообще творится? Кто вообще так поступает?

– Поверь, чтобы ощутить этот запах, достаточно зайти в твою конуру, – нагнулся ко мне, втягивая воздух через ноздри с таким высокомерным выражением на лице, что мне захотелось разбить ему нос.

– Ты, – сжала зубы, шипя и не представляя, как можно в один момент быть почти милым и даже в чём-то ласковым, а через секунду показать самую мерзкую часть своей натуры, – ты козёл и мудак.

Охнула, когда Лев сжал мою челюсть пятернёй. Так, что губы вытянулись трубочкой. Больно вдавливая пальцы в нежную кожу.

– Что я тебе говорил, Вера? Специально нарываешься? – потянул руку выше, почти поднимая меня вверх.

Чтобы облегчить напряжение, пришлось привстать на носочки, схватившись за Питона. Ушибленные рёбра тут же прострелило. Глаза заволокло влагой. И я зажмурилась, выдыхая со стоном.

– Больно.

– Чёрт тебя дери, Ромашка, – ослабил хватку, но рук не убрал. – Где я так накосячил, что теперь мне приходится с тобой возиться?

Вдруг поняла, что, вместо того чтобы держать, тяжёлая рука опустилась на мою шею. Поглаживая чувствительное место с тыльной стороны. Волнение сковывало дыхание. Но злость и обида оказались сильнее.

– Так отпусти меня, – смотрела в его глаза, различая в полутьме лишь их блеск. И вдруг подумалось, а что, если он действительно может отстать от меня? Ведь очевидно, он сам здесь быть не рад. Не по своей воле он приехал за мной. – Скажешь тем, кто тебя послал, что не нашёл меня. Обещаю, я никогда больше не появлюсь в твоей жизни.

Глава 5.1

Глава 5.1

Кожу кололо, словно от его пальцев шёл ток. Распространяясь дальше, проникая глубже. По венам добираясь до сердцевины. Нежной, горячей, влажной.

Сглотнула сдавленным горлом, царапая гортань, едва способная соображать. И не понимая, намеренно ли он играет с моим телом в злые игры, или сам не замечает, что делает со мной.

Коленки ослабли, и мне до смерти хотелось схватиться за его плечи, чтобы не упасть. Но я держалась, прилагая героические усилия.

– Глупая, Ромашка, – улыбнулся почти тепло. Почти как человек. У которого имеются иные желания, помимо жажды управлять мной. – Ни у меня, ни у тебя обратной дороги нет.

Когда он убрал руку и отошёл, ощутила дикое, непереносимое разочарование. И тоску. Пустоту в душе размером с чёрную дыру. Безграничную. Тёмную. И поглощающую. А ещё стыд за свои эмоции. Низкие и грязные.

Мне так хотелось получить ласку и тепло, что готова умолять о них.

Боже, ну и позорище. А вдруг он реально мой дядя, а я по нему сохну? Хотя «теку» звучит более правдоподобно.

Сжала кулаки, на секунду зажмуриваясь. Будто это действие могло стереть воспоминания об этих прикосновениях и моей реакции. Боясь, что ещё чуть-чуть и брошусь к нему. Упаду к его ногам. Чтобы просить. Умолять. Дотронуться до меня ещё раз.

– Но почему? – я дёрнулась в сторону Питона в сиюминутном порыве. Развернуть к себе. Заглянуть в глаза. Хотя бы по ним понять, где таится правда.

Впрочем, я действительно наивна. Питон отлично прячет свои чувства. Мне до них не добраться.

Остановилась в шаге от него, глядя на широкую спину. В идеальном мире мне бы хотелось встать за него, чтобы ощутить себя защищённой. Но седьмое чувство шептало, что от дяди надо бежать. Как раньше, я сама себе защитница. И никто другой мне не поможет выжить.

– Собирай свои манатки, в самолёте всё расскажу. Живее. – Не обращая на меня внимания, Лев принялся изучать содержимое моего холодильника. Весьма скудное. Вряд ли дядя там найдёт что-то кроме пары яиц и засохшего сыра. И произнёс, захлопывая дверцу: – Жду тебя в машине.

Спорить бесполезно. Мне всё равно с ним не справиться.

Поэтому, временно смирившись со своей участью, начала собирать дорожную сумку. Хоть дядя и сказал много не брать. Но ведь я заплатила за свои вещи деньги. Заработанные кровью и по́том.

Оставлять их здесь было обидно.

– Верка!

Вздрогнула, услышав голос сестры.

– Говорят, что Креста избили!

Она ворвалась в комнату. Остановившись, как будто застала меня на месте преступления. С дорожной сумкой у ног.

Я буквально наблюдала за тем, как в её голове рождаются мысли. Одна, другая.

Сестра свела недовольно брови.

– Куда это ты собралась, сестричка? – смотрит на меня с осуждением.

Удивительно, но я даже ощутила вину. Странное, совершенно иррациональное чувство, учитывая всё, что мне сделала сестра. Плохое и скверное.

Но всё же вина шевельнулась внутри. Провернулась, раня острыми краями.

– В Москву, – ответила всё, что знала. Скудная информация, но и она подействовала на сестру сокрушительным ударом. Ведь Лида всю жизнь стремилась вырваться из нашей глуши.

– В Москву? – заторможенно переспрашивает, приближаясь. – С кем? С тем мужиком, с которым ночь провела?

Да… Звучит неоднозначно.

Кусаю губы. Способностей к вранью у меня никогда не имелось. Что странно для детдомовки. Ведь порой ложь – ключ к выживанию. Но не скажу, что я всегда умело справлялась с этой задачей.

– Он говорит, что мой дядя, – не смотря на неё, поясняю, ощущая стыд.

– Дядя?