Его безумная ярость - Юлия Еленина
– Милена, ты долго собираешься стоять истуканом? – возвращает меня в реальность Марк, застегивая рубашку.
– Тебе ведь это нравится, да? Мучить меня?
– Я тебя бью, насилую?
– Ты понял, что я имею в виду!
Разговаривать об этом Марк не собирается. Уходит в комнату и возвращается уже с пиджаком, перекинутым через руку.
– У тебя пять минут, мое время дорого стоит.
Я в водовороте и не знаю, подает ли мне Марк руку или хочет утопить. Он делает это намерено, не объясняя, куда и зачем мы едем, чтобы я выбрала. Словам моим не верит, проверяет выбором.
Если сейчас откажусь, Марк будет думать, что я где-то солгала.
А если соглашусь, то сама буду от неведения как на иголках.
Доверие мертво, как и наша семья.
– Я поеду с тобой, Марк.
Он вздергивает бровь, но довольно кивает.
Может, это самое неправильное решение в моей жизни, но в то же время это шанс. Только пока рано за него благодарить. Открываю шкафчик и достаю банку с рисом. Марк смотрит удивленно, наблюдая за моими действиями, а потом спрашивает:
– Ты же не собралась сделать нам завтрак?
– Нет, – качаю головой, запускаю руку в крупу и достаю флешку с теми самыми свадебными фотографиями.
– Ничего себе. Откуда такие штучки?
Марк подходит ближе и протягивает руку. Я отдаю ему флешку и пожимаю плечами:
– Больше ничего в голову не пришло, не тайники же мне делать по квартире.
– Вещи не забудь, – меняет Марк тему.
Вещи? Да куда он меня тащить собирается?
Но знаю, что ответа сейчас не получу, поэтому молча беру обычный пакет-майку и, пройдя по квартире, бросаю в него только самое необходимое. И, конечно, не забываю про фотоаппарат – с ним я не расстаюсь уже давно.
И снова у меня дежавю. Мы уже проходили это, когда я с небольшим чемоданом уходила с Марком в новую жизнь. Но тогда мы были молодыми, счастливыми и влюбленными. Возможно, и немного наивными, потому что нам казалось, что ничто, никто и никогда не сможет нас разлучить.
Планы, мечты – все как у всех. И может, если бы мы остались в той маленькой квартире, наша жизнь пошла бы по другому пути.
Закрываю дверь, вздохнув тяжело, и Марк спрашивает:
– Так не хочешь расставаться с этой убогой квартирой или по соседу будешь скучать?
К Боре не мешало бы заглянуть и отдать ему эти ключи, раз свои я оставила на приеме из-за не вовремя раскусившего меня охранника.
Но сосед оказывается легок на помине. Только я достаю ключ из замочной скважины, как открывается соседняя дверь. Марк морщится, Боря тоже, а я встаю между ними и прошу:
– Возьми ключи на всякий случай, мне надо ненадолго уехать.
Боря поджимает губы, закрывая дверь и бросая быстрые взгляды на Марка за моей спиной. Но связку берет и, неожиданно притянув меня к себе, шепчет на ухо:
– Он тебе угрожает? Шантажирует? Только скажи, я помогу.
– Я сейчас расплачусь от большой соседской любви, – слышу за спиной фразу, пропитанную сарказмом.
Отстраняюсь и, улыбнувшись Боре, качаю головой.
– Все в порядке, – тихо говорю.
Сосед кивает и первым начинает спускаться, наверняка на работу опаздывает. А вот Марк сейчас не торопится. Смотрит Боре вслед и хмурится. И на этот раз на ревность совсем не похоже. Скорее, будто пытается что-то вспомнить, но никак не может.
– Марк?
– Идем, – отрешенно говорит, но продолжает хмуриться.
– У тебя настроение меняется, как у беременной женщины, – не выдерживаю и тихо бурчу себе под нос.
Марк останавливается под козырьком подъезда, когда мы выходим на улицу, и оглядывается. Неужели в поисках Бори? То захлопывал дверь перед его носом, то сейчас этот неожиданный интерес. И даже никакой реакции на мое замечание.
– Я уверен, что где-то с ним встречался, – говорит Марк скорее самому себе.
– С Борей? – удивляюсь я.
Не представляю, где могли пересечься их пути. Может, сосед приходил к бывшему устраиваться на работу, когда переехал в этот город?
– Сразу не понял, но сейчас… Что-то такое знакомое, взгляд, что ли?
Какой к черту взгляд?
Мы так и стоим у подъезда. Марк думает, а потом поворачивается ко мне:
– Расскажешь мне все, что знаешь об этом белобрысом.
– Хорошо, – в удивлении соглашаюсь.
И без моего рассказа, если Марк захочет, узнает все о Боре.
– Можешь начинать прямо сейчас.
Мы подходим к машине, я устраиваюсь в салоне, обдумывая, с чего бы начать, потому что и сама о жизни соседа знаю не то чтобы много.
Марк заводит авто, и я говорю:
– Мы познакомились, когда я здесь сняла квартиру…
Перебивает меня звон разбитого стекла с моей стороны. Я в недоумении замолкаю и вздрагиваю, обсыпанная осколками. Марк выдает громкое:
– Черт! – и одной рукой выкручивает руль, а второй давит мне на голову. – Да пригнись же ты!
И только со вторым разбитым окном до меня доходит, что это не кто-то бросил камень.
– Господи… – шепчу, готовая завалиться в обморок, и сползаю по сидению.
– Какое милое совпадение, – уже вывернув со двора, замечает Марк, посматривая в зеркало заднего вида, – стоило тебе снова появиться в моей жизни, как в меня стреляют.
Боже, что происходит?
Глава12. Марк
Утро, пусть и раннее, но, скорее всего, люди уже начали выходить на работу, а тут… Во дворе жилого дома! Охренеть не встать.
И теперь у меня к Милене вопросов еще больше, потому что убивать никого из нас точно не собирались.
– Марк… – пытаясь стряхнуть с себя осколки, выдыхает она.
– Да понял я, – выдаю нервно, – ты ничего об этом не знаешь.
Надо как-то доехать до своего дома, не встретив по дороге гаишников. Откупиться можно от неправильной парковки, а вот объяснить пулевые отверстия даже мой друг Бенджамин Франклин (прим.автора. – отсылка к стодолларовой банкноте) не сможет.
На проспекте уже довольно много машин, несмотря на раннее утро, так что выбираю путь небольшими улицами. Пусть дольше, зато меньше внимания.
Но все равно выдыхаю, только загнав авто на подземную парковку своего дома. Ну, как выдыхаю – бью ни в чем не повинный руль, потому что адреналин все еще гуляет по крови. И именно он не дает пока собрать мысли в кучу.
Милена сидит бледная и, кажется, боится даже дышать, не то чтобы пошевельнуться.
– Да ты в еще большем дерьме, милая, чем я думал.
Она медленно поворачивает ко мне голову и спрашивает:
– Думаешь, это за мной?
– Я думаю, что это очень странно. Зачем привлекать к себе столько
