Личная помощница для мажора (СИ) - Рысь Кира

Я резко вскинула лицо и удивленно уставилась на Маковецкого. Тот как всегда прекрасно выглядел и поражал своей аристократичной красотой. Олег усмехнулся.

- Отлично выглядишь, между прочим.

- Спасибо, но… - Я выпрямилась и чуть покраснела. – А как ты сюда попал?

- По лестнице, - приподняв бровь, ответил Маковецкий.

- Катюша! – радостная мама выбежала в коридор. – Мы все уже познакомились с Олегом Дмитриевичем! Какой прекрасный молодой человек!

- Согласен, - сказал папа, выходя в прихожую.

- Благодарю, - отозвался Олег и несколько официально улыбнулся моим родителям. Я заметила, как Серега выглядывает из своей комнаты и показывает мне знаком, мол, классный мужик.

- Ах, вы уже даже познакомиться успели… - Я растерянно посмотрела на часы. – Я вроде бы всего пятнадцать минут назад как раз ушла с кухни в комнату!

- Ну, вот я как раз пятнадцать минут назад подъехал и поднялся к тебе, - ответил Олег. – Успели даже чаю выпить.

- Я… даже не слышала… Ну… ладно. Здорово.

- Ты как? Готова?

- Да-да-да, - засуетилась я, снова забегая в комнату и хватая свою дорожную сумку. – Можно ехать.

- Ну, в добрый путь, - сказал папа.

Мы направились в прихожую, чтобы одеться. Мама без устали болтала про то, как рада, что Олег Дмитриевич так хвалит меня, её Катюшу, за мои способности, за прекрасную работу и прочее. У меня алели уши, Олег лишь тонко улыбался.

Наконец, мы собрались. Олег пожал руку брату, затем моему папе.

- Уверяю, что привезу вашу дочь в целости и сохранности, - ответил он.

Махнул маме и поблагодарил за чай. Родители только и успели попрощаться со мной, как я выскочила за дверь.

Боже мой! Ну, надо же! Уже и с моими родителями успел познакомиться. Я была рада этому, если честно.

- Так им, по крайней мере, будет спокойнее, - сказал Олег, заводя машину. – Что я никакой не маньяк, и прочее.

- Ну да, а то мы нищеброды насмотримся на вас, богатых, в фильмах, потом боимся, - буркнула я.

- Катя, - угрожающе произнес Олег, но не без улыбки. – Во-первых, что ты несешь? Во-вторых, умоляю, при моих родителях слова мажор и нищеброд, пожалуйста, не произноси, а то они будут думать, что, все состоятельные люди чипированы рептилоидами, а остальные, несостоятельные, на них работают и пытаются выжить.

Я засмеялась и покачала головой. Нда, ну и фантазия. Кому-то книги надо писать. Пристегнув ремень, я поудобнее устроилась в кресле.

Меня так вдохновляло наше путешествие! Настроение было прекрасным! Ровно до следующей секунды.

- Кстати, что там насчёт колец для Кристины?

- А, да, - сдавленно отозвалась я. – Я всё посмотрела. То первое, которое с россыпью – очень красивое кольцо, но мне кажется, ей всё-таки стоит подарить второе, что с огромным брюликом, от которого в глазах рябит. Оно ей больше подходит. Ну, по характеру, что ли. И по интересам.

Олег посмеялся.

- Что-то как-то нелестно звучит.

- Да ну, не обижайся, - испуганно пробормотала я. – Я к тому, что она в соцсетях сама утверждала, что мечтает о кольце с БОЛЬШИМ камнем.

Олег удивленно вскинул брови. Он кинул на меня быстрый взгляд.

- Обижаться из-за Кристины? Ты что. Наоборот. Очень верно подмечено.

«И зачем тебе вообще ей кольцо дарить, если ты её, Маковецкий, по-моему совсем не любишь, а?... Подари лучше мне… Любое…» - ныла я про себя, наблюдая за тем, как проносятся огни вечернего города за окном.

- В общем, я всё забронировала. На следующей неделе, во вторник, они ждут нас на просмотр.

- Отлично. Тогда пометь себе – во вторник в пять, раньше не смогу.

- Хорошо, - отозвалась я, с готовностью отличницы доставая смартфон из кармана.

На душе заскребли кошки. Может быть, даже тигры…

Впрочем, вскоре я уже отвлеклась. Ночная Москва была удивительна и любима мной, все дороги были знакомы мне, приятная музыка грела слух, как и болтовня с Маковецким.

Московские пробки, конечно, ощутимо могли бы испортить всю картину нашей поездки, но мы так поздно выехали, что никаких пробок уже не было.

Внутри теплилось ощущение, что впереди меня ждут незабываемые выходные. Впрочем, так оно впоследствии и оказалось.

Сверкающий огнями и яркими рекламными плакатами город вскоре остался позади. Исчезли лица разрумяненных прохожих, идущих по тротуару, желтые окна многочисленных домов – старинных из центра, новых стекляшек с краю, исчезли любимые всеми гипермаркеты, светящиеся, словно космические корабли… И все остальные детальки моей возлюбленной Москвы. Мы выехали на Минку и, потолкавшись в парочке заторов, уже через двадцать минут стремительно неслись мимо густого зимнего леса. Как хорошо! Глубокие снежные покровы, черные ветви, сплетенные в паутинки, длинная лента дороги…

Мы ехали как будто бы долго. Слушали музыку, разговаривали, шутили. Олег рассказывал про родителей. Отец весь в бизнесе, с мамой у них как-то прохладно, но Елена Борисовна по-настоящему любимая Олегом женщина, добрая, отзывчивая, интеллигентная, не похожа на тех богатых мымр, которые в основном окружают их в поселке.

Я с уважением отнеслась к тому, что Олег так тепло говорит о маме. Но с отцом у него как будто не ладилось – я чувствовала стальные нотки в голосе Маковецкого, когда он говорил о нём. И не думаю, что мне показалось.

Мне было интересно посмотреть на родителей Олега. Он был красив, должно быть, его родители тоже красивые люди.

Подъехали мы уже вскоре. На часах было около полуночи, и я боялась, не припозднились ли мы.

Но Олег сказал, что всё в порядке. Нас ждут, и ужин в полночь – не такая уж и большая редкость при больших встречах загородом.

Олег качнул пропуском перед камерой на КПП, и автоматические ворота стали открываться. Нас пропустили на территорию коттеджного поселка, и машина неспешно тронулась по очищенным дорогам мимо высоких заборов и великолепных домов. Здесь людям жаловаться на недостаток средств на жизнь, скорее всего, не приходилось!

Выглядело здесь всё так, словно бы я попала в какой-то сериал про богачей и их то несчастную, то счастливую жизнь. Волнение окутывало меня всё больше и больше.

Мы подъехали к участку Маковецких спустя пять минут. Высокий деревянный забор с кирпичными столбами, крепкие, глухие ворота…

Олег нажал кнопку на пульте, и те открылись. Тогда мы въехали на территорию участка.

А участок был огромен! Ели, пушистые сосны с рыжими стволами, вековые дубы, ровные изгибы дорожек, выложенных аккуратной плиткой. Черные столбы фонарей вдоль дорог и высоких сугробов, под которыми наверняка скрывались пышно цветущие летом клумбы и альпийские горки. Закрытые на зиму качели, большая спортивная площадка, столы для настольного тенниса. Я была поражена. Никогда не была в таких местах! И, правда, как в кино.

Особняк Маковецких был не совсем особняком, каким я себе его представляла. Это был большой дом из рыже-красного тёсаного бруса в несколько этажей – с большой и уютной летней верандой в одной части дома и остекленной зимней – в другой. Белые пластиковые окна со шпросами были такими чистыми, глянцевыми, словно бы откуда-то с рекламного буклета. Особенно учитывая то, как тепло и уютно светились они изнутри. Дом был украшен петлистыми огоньками гирлянд и вообще выглядел просто восхитительно!

На зимней веранде я заметила светлые качели-кокон с белым шерстяным пледом на них, рядом плетеный столик с кружкой и прикрытой книгой, а прямо на досках – несколько выбеленных шкур. Такое ощущение, что я рассматривала какой-то паблик со сканди-интерьерами или ПинТерест. Для интерьерных фотографов тут было бы раздолье.

Олег припарковал машину на площадке возле гаража и, заглушив мотор, посмотрел на меня. А я, надо заметить, знатно волновалась.

- Прибыли, - чуть устало, но так сногсшибательно улыбнулся он, что я тут же почувствовала, как розовеют мои щеки.

Я улыбнулась в ответ.

- Тут так красиво у вас, - с восхищением сказала я, указывая рукой за окно.