Амира. Наследники - Екатерина Орлова
Подержав меня за руку еще пару секунд, Мал соскальзывает к пальцам, и по движению я догадываюсь, что он хочет сплести их со своими, поэтому в испуге отдергиваю руку. Бросив на Малоуна испуганный взгляд, бросаю на нижнюю пустую полку книги, которые держала в другой руке, и выбегаю из магазина.
Я должна успокоиться и угомонить сошедшее с ума сердце, но мне никак не удается сделать полноценный вдох. Кажется, каждый находящийся в торговом центре знает и видел, чем мы с Малом занимались в книжном магазине. Мне даже мерещится, что я вижу их осуждающие взгляды. Еще немного, и они начнут тыкать в меня пальцами, вслух описывая все то, что Мал делал со мной между полками. На первый взгляд, ничего криминального. Но мы смотрели друг другу в глаза, разговаривали, касались. Этого достаточно, чтобы меня осудить или заставить Малоуна жениться на мне. Потому что моя честь опорочена этим поступком.
Подойдя к террариуму, я радуюсь, что у меня есть еще немного времени, чтобы перевести дух, пока моя семья заканчивает экскурсию. Я присаживаюсь на скамейку и принимаюсь разглядывать торговый центр. Сердцебиение понемногу нормализуется, я и даже начинаю скучать. Но все это длится ровно до того момента, пока Малоун не выходит из-за угла. Увидев меня, он резко тормозит. Между нами пару десятков метров, так что обвинить нас в игре в гляделки никто не смог бы. Поэтому мы бесстыдно смотрим друг на друга.
Я позволяю себе больше, чем должна. Преодолевая смущение, прослеживаю взглядом его фигуру в джинсах и футболке, задерживаюсь на крепких бедрах. По ощущениям, пылают даже мои веки, но когда еще я решусь так откровенно смотреть на мужчину? Так зачем отказывать себе в этом удовольствии? Периодически мы сталкиваемся взглядами, а потом я продолжаю рассматривать его тело. Широкие плечи, крепкие предплечья, живот, скрытый тканью футболки, бедра, ровные ноги. Его непослушную копну волос, из-под которой выглядывают густые брови. И снова глаза. Контакт на несколько секунд, и взгляд опять съезжает ниже по груди и рукам, пока не останавливается на широких ладонях. Моя кожа все еще помнит горячее прикосновение одной из них: сначала крепкий, но бережный захват вокруг моей кисти, а затем ласковое, едва заметное поглаживание пальцев.
Прикрываю глаза, перенасытившись запретными ощущениями, а потом снова открываю, но Малоуна уже нет на том месте. Дернув головой, вижу, как он обходит этаж по периметру, чтобы добраться до террариума, поэтому отворачиваюсь и больше не смотрю на ирландца. Слишком он будоражит мою кровь. Вызывает чересчур много эмоций, которые я испытывать не должна. Но как же хочется!..
– Амира, давно ждешь? – вздрагиваю от голоса папы и поднимаюсь со скамейки.
– Всего пару минут.
– Ты хорошо себя чувствуешь? У тебя лицо горит.
– Как ты можешь знать? Оно скрыто шелой.
– Щеки немного видны.
– Все хорошо, папочка.
– Ну что, пойдем в сад? Дети хотят на горки.
– Да, – выдыхаю я.
Когда вся семья и наши гости оказываются снаружи, мы идем в крытый сад, где установлены площадки для детей. Карама и Салиху можно будет оставить там на пару часов, пока мы прогуляемся еще. Я внимательно слушаю, как мой младший брат рассказывает о своих впечатлениях, полученных в террариуме. Слишком внимательно, нужно сказать, и мама может что-то заподозрить. Потому что даже разговоры об этом страшном месте всегда вызывают у меня зуд и повергают в ужас. А если еще представлять все то, что описывает Карам – как по его руке лазил огромный паук с мохнатыми лапками, – я рискую покрыться пятнами.
– И папа пообещал мне купить тарантула, если я выучу остальные буквы и прочитаю сам книгу со сказками.
– Купить, чтобы паук жил у нас в доме? – сквозь грохот крови в ушах я наконец отчетливо слышу, о чем говорит брат.
– Ну да. Они такие лапочки, Амира.
– Карам, это же гадость, – кривится Салиха.
– Ничего не гадость, они красивенькие.
Я перевожу полный ужаса взгляд на отца, который с невозмутимым видом шагает рядом с мистером Фоули. Будь мы одни, я бы прямо сейчас задала ему вопрос о пауке, но при гостях это будет неприлично. Все семейные вопросы должны выясняться за закрытыми дверями. Папа ловит мой взгляд и слегка приподнимает брови в немом вопросе. Я качаю головой, чтобы дать ему понять, что вопрос не срочный. Хотя он срочный! Это вопрос жизни и смерти практически! Я же могу умереть от страха в собственном доме!
Как-то мы с Тиной смотрели передачу о путешествиях, и в одном из выпусков речь шла об Австралии. Так вот, я тогда сказала, что в случае, если нашу планету охватит огонь, и только Австралия останется оазисом безопасности, я лучше стану пеплом, чем поеду туда, где за ночь пауки могут оплести паутиной целый автомобиль. Это же кошмар наяву!
– Амира, ты не бойся, – пытается успокоить меня Карам. – Мои пауки будут жить только в моей комнате в собственном террариуме.
– Пауки? Во множественно числе? – севшим голосом спрашиваю я.
– Ну да. Там столько видов! И я хочу все, – радостно кивает брат, а я чувствую, что красные до этого момента щеки мгновенно теряют цвет.
– С тобой все хорошо? – слышу за спиной негромкий голос Мала.
Киваю, чтобы дать понять, что я в порядке. В относительном, но все же.
Но ощущение того, что он идет рядом, каким-то образом почувствовав мое паническое состояние, согревает мое сердце. Напрасные надежды, которые стоило бы гнать из своего сердца, расцветают во мне буйным цветом. Чуть позже я обязательно буду корить себя и заставлять забыть об этом мужчине. А сейчас, на мгновение прикрыв глаза, пропитываюсь его заботой и вниманием.
Глава 7
– Мне не нравится, какие взгляды на тебя бросает этот парень. Малоун, – произносит мама вечером, присев рядом со мной в саду.
– Какие? – спрашиваю спокойным тоном, хоть и чувствую, как тело снова охватывает жар.
– Заинтересованные, Амира, – неодобрительно поясняет она.
– А
