Деспот (СИ) - Арина Арская
— Иди, Софушка, — покачивает в ладони бокал с виски. — А вот про стрессоустойчивость ты не солгала.
— Ну, знаете, Мирон Львович! — подскакиваю на ноги и застегиваю блузку на одну уцелевшую пуговицу. — А вот меня никто не предупредил в вакансии о ночных переработках и о начальнике с шаловливыми пальцами!
Замолкаю, переваривая сказанное, и с пунцовыми щеками вылетаю в яркие вспышки и громкую музыку. Зачем я сказала про шаловливые пальцы?! Боже, какой позор! Притормаживаю на лестнице, отвлекаясь на девушку, что на четвереньках ползет со сцены по помосту к молодому и пьяному парню с пачкой денег в руках, и бегу прочь.
— Софья? — на крыльце меня ловит седовласый и крепкий мужчина.
— Да! — истерично вскрикиваю и отскакиваю от незнакомца. — Софья!
— Виталий, — он мягко улыбается. — Водитель Мирона Львовича. Попросил вас отвести домой. Волнуется, как бы вы ни наделали глупостей.
Глаза добрые и сочувствующие. Наверное, ему можно доверять.
— Самую большую глупость я уже совершила!
Охранники у двери прекращают жевать и в живом любопытстве переглядываются. О, как мило. Им интересно, на чем прокололась лохматая и помятая во всех смыслах девица.
— А вот не скажу! — оглядываюсь на них.
Незачем им знать, что я ошиблась в выборе профессии, а затем повелась на высокую зарплату и устроилась к мерзавцу секретаршей. Виталий берет меня под локоток и ведет к черному внедорожнику:
— Все будет хорошо.
— Нет, не будет, — возмущенно вглядываюсь в его лицо. — У меня босс — монстр! Уволюсь! Все! Решено! Устроюсь в макдональдс. Или в Пятерочку!
Виталий кивает и распахивает передо мной дверцу. Заползаю в салон, обшитый черной матовой кожей и сердито скрещиваю руки на груди. Хорошая машина, аж злость пробирает до самых костей.
— Куда вас отвезти, Софья? — Виталий с вежливой улыбкой оглядывается. — И конфетку будете?
— Буду. И отвезите меня в полицию.
— Нет, туда мы не поедем, — посмеивается и смотрит в зеркало заднего вида. — Мы поедем домой, — и с лживой лаской спрашивает. — Адрес?
Дергаю ручку, но дверца заблокирована.
— Так, Софья. Вдох-выдох, — протягивает леденец в белом фантике, — и адрес. Или я звоню Мирону Львовичу.
Тихая угроза вызывает холодную панику, и я сдавленно шепчу адрес, рассерженно рассасывая мятный леденец. В какой секретарский профсоюз можно пожаловаться на босса-подлеца? Вызвал посреди ночи и…и… краснею и скрежещу зубами. Не зря меня привлекли его пальцы при первой встрече. Тогда уже было ясно, что он гнусный извращенец!
Глава 9. Мирон Львович всегда сдерживает обещания
Написала Марии Ивановне, что я увольняюсь. Вернувшись в свою крошечную однокомнатную квартирку на пятом этаже старой хрущевки, я так и не сомкнула глаз: просидела на разложенном диванчике несколько часов, глядя на разорванную блузку. Я точно запомню первую близость с мужчиной.
Истерики со мной не случилось, и желание заявиться в полицию утихло, когда я поняла, что я не похожа на жертву. На дуру — да, но не на жертву. Если кого и винить, то только себя. Мирон Львович не скрывал своих намерений на собеседовании и чуть ли не прямым текстом заявил, что ищет шлюху. И чего мне сейчас обижаться? И я сама нацепила на себя ценник. Двести тысяч в месяц.
На что я надеялась? Верила, что справлюсь с бессовестным негодяем, пребывая в эйфории от того, что нашла работу с высокой зарплатой? Или же причина была в моей неуверенности и внимание обаятельного и богатого красавца стерло во мне крохи благоразумия?
Вспоминаю насмешливую улыбку Мирона Львовича и пренебрежительный взгляд, и бью кулаками по лбу, чтобы вытряхнуть из черепной коробки мысли о нем. И даже тихая тирада о том, что он негодяй, подлец, урод, мерзавец не помогают мне воспылать праведным гневом.
Вот Ивана с его толстыми и липкими пальцами я бы стукнула по макушке бутылкой и очень сожалею, что ограничилась лишь тем, что плеснула ему в рожу виски. Надо было в каждую ноздрю запихать по креветке, выколоть глаза и заставить их сожрать.
После горячего душа с чистой совестью выключаю телефон и ложусь спать. Быть продажной шлюхой очень увлекательно, но я, пожалуй, пас.
За окном птички поют, через тонкие шторы пробиваются лучи утреннего солнца. Вернусь к маме и папе в родной городок. Здесь меня преследуют неудачи. Ничего страшного, устроюсь в магазин продавщицей или вернусь к написанию курсовых и дипломных работ для ленивых студентов. Да, второй вариант предпочтительнее: буду сидеть на удаленке, чтобы, не дай бог, вновь не столкнуться с каким-нибудь самоуверенным болваном, от смеха которого я отупею до состояния похотливой инфузории.
Громкий и злой стук. Подрываюсь и с учащенным сердцебиением подхожу к двери. Затылок стягивает страх, и переступаю с ноги на ноги. Теперь незваный гость тиранит звонок. Боюсь смотреть в глазок, поэтому стою безмолвной тенью у двери и кусаю губы.
— Софушка! — рявкает голос Мирона Львовича. — Я знаю, что ты там!
— Уходите немедленно! — вскрикиваю и сжимаю кулачки. — Я вызову полицию!
— Вызывай! — опять тарабанит в дверь.
Он же сейчас привлечет внимание мерзкой и полоумной старухи по соседству, и та позвонит хозяйке квартиры, а она мне и возмутится, что я мужиков вожу, хотя был уговор: никаких хахалей, иначе пинок под зад и скажи прощай дешевой квартире, которую мне сдали по знакомству через дальних родственников.
— Ну, вызвала? Или мне подсказать номерок? Сто два, Софушка, или сто двенадцать. Хочешь, сам позвоню, чтобы тебя не утруждать?
Щелкаю замком и открываю дверь. Мирон