Жена президента (СИ) - Кьют Аля

— Да.

— Мне нравится.

— Окей, тогда работаем в этом направлении.

И Карина сработала, как всегда, прекрасно. Она предупредила СМИ о моих намерениях. Школу выбрали самую обычную и нагрянул, как всегда, сюрпризом, чтобы не было постановочных церемоний и натянутых улыбок.

Разумеется, учителя были в шоки, а вот дети наоборот приняли мое появление за добрый знак. Я произнес короткую речь, вещая о важности момента и необходимости быть собранными.

— Знаю, у вас все получится. Страшно только в начале. Но знания укажут вам верный путь.

— Вы тоже сдавали ЕГЭ? — выкрикнул бойкий парень со второй парты.

Я честно признался:

— Нет. Меня пронесло. Закончил школу годом раньше реформы.

Разумеется, по классу прокатился тихий смех.

— Но вот моя невеста сейчас тоже волнуется перед началом. Надеюсь, она сдаст хотя бы на восемьдесят. Отметки ниже я не перенесу.

И приложил руку к груди, изображая слабое сердце.

Теперь засмеялись громче.

Я поспешил откланяться.

Машина увезла меня в Кремль и до обеда я без перерыва слушал отчеты по Уралу. Казарин вещал катко и по делу, как всегда. Но даже его лаконичный обзор затянулся. Слава богу, Карина помнила, что мы должны иногда есть. Она остановила Лешу и выгнала нас в столовую, где накрыла сама нехитрый обед. Я автоматически достал телефон, чтобы продолжать работать и во время еды.

Карина сразу заметила это.

— Андрей, телефон. Поешь спокойно.

Но я уже увидел среди почты и пропущенных вызовов сообщение от Лизы.

Очень мило, господин президент. А мне ты не хочешь пожелать лёгкого экзамена?

Я поморщился. Она отправила сообщение как раз после прямого включения из школы. Обиделась, конечно. Я должен был догадаться.

— Громов, ты просил отнимать у тебя телефон во время обеда, — напомнила мне Карина. — Кажется, уже пора.

— Я не работаю. Сообщение от Лизы. ЕГЭ уже кончился?

— Да, как раз, — ответил мне Казарин, сверив часы. — А что такое?

— Я Лизе не пожелал удачи. Она обиделась, кажется.

— О, ты молодец, Андрюха. Я бы тоже обиделся. Приехал к каким-то левым детям, а своего ребенка и не поддержал.

Карина опустила глаза, делая вид, что подцепить имбирь палочкой для нее целый подвиг. Так она выражала безмолвную солидарность с Лешей. Это был сигнал к началу небольшой традиционной травли, которую они иногда мне устраивали для тонуса.

Я вздохнул и начал оправдываться.

— Лиза не ребенок.

— Тебе лучше знать, — снова съехидничал Казарин.

Мои глаза сузились. Уже тянуло рявкнуть на него за эти поганые намеки.

— Я имею в виду, что она старше всех наших выпускников на год, — поспешил объяснить я.

— Да, она совершеннолетняя и нам опять с этим повезло. Вернее, тебе, шеф.

Карина хрюкнула, давясь прозрачным ломтиком тунца.

Я сжал кулаки.

— Напомни, Алексей, почему я терплю эти двусмысленные намеки, которые часто перерастают в издевательства?

— Потому что ты однажды поймал звезду и просил нас не общаться с тобой, как с венценосным наместником Бога на земле.

Карина закивала, подтверждая слова Казарина и мои собственные указания.

— Иногда мне это не нравится, — сдался я.

— А оно и не должно, Андрюш, — закончила перепалку Карина с пакостной ухмылкой. — Но с Лизой ты дал маху. Неужели было трудно ее поддержать.

Зачем-то я решил быть искренним. Иногда меня рвало на части от этой потребности. Хотя в данный момент я знал, что меня взгреют за откровенность мои так называемые помощники и близкие друзья одновременно.

— Я не виделся с ней с тех пор.

— С каких пор? — не понял Леша.

— С приезда? — уточнила Карина.

Я кивнул, признаваясь и сунул в рот вилку с пастой, чтобы не отвечать на их вопросы хоть минуту. Карина, конечно, сразу воспользовалась этим, чтобы отчитать меня по полной.

— Как так можно, Андрей! Она совсем одна. Такая юная. В чужой стране…

— Не такая уж и чужая эта страна на для нашей будущей первой леди, — вступился за меня Казарин. — У нее бабушка в Одинцово, и Андрей нашел препода для подготовки к ЕГЕ.

— Брось, Леш. Ей нужна была поддержка Громова. Иначе она бы не написала. Кстати, что там было в сообщении?

Я как раз дожевал и мог с чистой совестью послать всех к чертям.

— Это не твое дело, Верден. Я позвоню ей. Приятного.

Встав из-за стола, я вышел в соседний зал, присел на диван, набрал Лизу.

— Ты меня избегаешь, — ответила она сразу после гудков.

Это было так неожиданно, что я стал оправдываться.

— Нет, я не из…

— Избегаешь, Громов, — не зала закончить Лиз. — Ты просто кинул меня в своем особняке. Даже эту Карину не присылал больше.

— Тебе нужно было заниматься, — попытался я найти себе оправдание.

— Да, разумеется. Профессор кстати чудесный. За него спасибо.

— Пожалуйста.

— Но это свинство, что ты не пожелал мне удачи. Слушать тебя перед экзаменом было противно. Ты редкий гад, Громов. Полагаю, ты не спросишь, как я справилась, поэтому скажу сама. Я сдам ЕГЭ отлично и поступлю на истфак. Задания были несложными.

— Как всегда самоуверенная и дерзкая мисс Торнтон, — не сдержал я усмешки.

— Формула моего успеха. Можешь пользоваться.

— Боюсь, мне не к лицу.

— Как знаешь, — Лиз говорила равнодушно теперь, и меня заводило это не меньше ее возмущения в начале разговора. — Так зачем ты звонишь? Сказать, что и впредь собираешься меня игнорировать?

— Я не игнорирую тебя, но мне действительно придется уехать вскоре.

— Прекрасно.

— Ты любишь балет?

— Что?

— Балет, — повторил я, поясняя. — Девочки в пачках, мужчины в трико.

— Ты меня за дуру держишь? Я знаю, что такое балет.

— Кажется, завтра в Большом дают «Сильфиду».

— И что с того?

— Приглашаю тебя пойти со мной. Разве непонятно?

— На самом деле — нет.

Я засмеялся и решил сказать без намеков и туманностей.

— Сходишь со мной на балет, Элизабет?

На том конце провода достаточно долго никто не отвечал, и я даже уточнил:

— Алло, ты тут?

— Да. Да, я здесь. И — да. Я пойду. Но, наверно, нужно платье.

— Разумеется. Я скажу Карине, она пришлет варианты.

Лиза недовольно выдохнула.

— А можно мне решить это без твоей второй тени?

— Боюсь, что нет.

— Так и знала.

— Зачем тогда спрашивала?

— Чтобы позлить тебя, разумеется.

Я качал головой и улыбался, как дурак. Было бы у меня время, я бы сам пошел с Лиз в магазин, помог бы выбрать ей платье, ворвался бы в примерочную и…

Стоп.

— Ладно, принцесса, мне пора. Будь хорошей девочкой.

— Я постараюсь, но вряд ли получится, — дерзко ответила она и отключилась.

Убрав телефон в карман пиджака, я отправился обратно в столовую.

— Посмотрите, кто это так ослепительно улыбается? Том Круз? Филипп Киркоров? Хиллари Клинтон? Ах, нет, это наш президент Громов, кажется, передернул, болтая с невестой, — блеснул остроумием Казарин.

Карина засмеялась, едва не падая со стула.

— Идиоты, — проговорил я. Стараясь цедить слова. Но улыбка не позволила.

Мое настроение действительно улучшилось после болтовни с Лиз. Почему я не звонил ей? все-таки по телефону сложнее наделать глупости.

Или не настолько? Я ведь пригласил ее на балет. Но что может случиться на балете?

— Карин, нужна ложа в Большом на Сильфиду, — оповестил я, когда веселье немного стихло.

— Для кого?

— Для меня и Элизабет. Надеюсь, это вписывается в твой гениальный план?

Карина немного растерялась, а потом ответила:

— Вполне. Как я сама не подумала о балете. Лизе нужно платье и туфли. Визаж и прическа, машина будет…

Она встала и пошла вбивать все это в органайзер, чтобы не забыть.

Я был очень доволен собой. Не нравилась мне только ухмылка Алексея, который продолжал есть, оставаясь невыносимо ехидным.

— Что? — тихо проговорил я.