Рози Томас - Чужие браки
После паузы Ханна сказала:
— И этого я тоже не знаю.
Майкл положил руки ей на плечи и коснулся лбом ее лба. Так они и сидели, не делая попыток поцеловаться.
— Бедная Ханна, — произнес наконец Майкл.
Ханна подумала о том, что вовсе не нуждается в его сочувствии. Она слишком поглощена была своей тревогой и страхом перед будущим. Ханна боялась, что придется продать Уилтон и погрузиться в мир полной нестабильности после того, как она успела привыкнуть к богатству и роскоши. Ханна нисколько не сомневалась, что они переживут и бедность, если не будет другого выхода, но при мысли об этом ей становилось плохо.
Пока все было хорошо, даже после сердечного приступа Дарси, роман с Майклом казался Ханне приятным способом потакать собственным прихотям. Теперь же их отношения начинали казаться Ханне неуместными и даже нежелательными. Она не хотела, чтобы Майкл жалел ее, не хотела постоянно испытывать чувство вины за то, что пришлось ему потерять из-за нее. Все это было вовсе не то, что предполагалось в самом начале. Это становилось теперь не отдушиной, а только еще одним бременем, свалившимся на ее плечи.
Она не могла сказать Майклу, насколько противно ей видеть его в этой ужасной, убогой квартире. Это не просто роняло его в глазах Ханны, а было как бы весьма неприятным намеком на то, что вполне возможно в скором времени ожидает и их с Дарси. Возможно, им с Лаурой и Фредди придется ютиться в меблированных комнатах, вроде этой, — с прожженными синтетическими пледами и призраками прежних обитателей этих жилищ.
— А как ты? — вяло поинтересовалась Ханна.
Майкл сделал какой-то неопределенный жест, вошедший у него в привычку в последнее время. Он налил Ханне еще вина, перелив через край бокала. Ханна знала, что на пластике стола останется после этого липкое пятно, которое Майкл вряд ли потрудится вытереть.
— Сама видишь как, — сказал Майкл.
— А Марсель?
— Я не могу этого понять. Я брал на воскресенье Джона и Дейзи. Когда мы вернулись, она вроде была рада нас видеть…
— Тогда бедная Марсель!
Майкл невесело засмеялся, затем взял Ханну за Руку.
— Мы должны позаботиться друг о друге, — сказал он. — Я рад, что ты здесь, — сказал Майкл, наклоняясь, чтобы поцеловать Ханну. Рука его тем временем расстегивала пуговицы ее шелковой блузки. Ханна закрыла глаза, прекрасно понимая, что не хочет всего этого по-настоящему. Просто приятно было чувствовать себя в центре внимания, хотя бы на час иметь возможность просто брать то, что ей предлагают, не прилагая к этому самой никаких усилий. На Ханне в последнее время начинало сказываться напряжение, вызванное необходимостью постоянно изображать жизнерадостную уверенность в благополучном исходе дела Дарси.
Диван был жестким и твид тер ей плечи.
— Пошли в постель, — прошептала Ханна.
Спальня была маленькой, на стенах были розоватые шторы, а на полу — бежевый ковер. Рядом с кроватью стоял туалетный столик с зеркалом, отражавшим сейчас их полуобнаженные силуэты. На столике ничего не было, если не считать всякой ерунды, которую Майкл, видимо, выгрузил из карманов: ключи, мелочь, бумажник. Предметы эти стерли в нескольких местах толстый слой пыли, покрывавший столик.
Неожиданно на Ханну накатила волна сочувствия. Она разрешила Майклу целовать себя, пытаясь сосредоточиться на собственном возбуждении, пока наконец предательская жалость не уступила место порыву страсти.
Они раздели друг друга и опустились на постель, которую Майкл, готовясь к визиту Ханны, убрал сегодня, что он делал последнее время далеко не каждый день.
Ханне нравилось то, что делал с ней Майкл, нравилось его стройное мускулистое тело. Майкл был прекрасным любовником, несмотря на то, что время от времени он накидывался на нее чересчур яростно, как будто забыв, что существует на свете и более спокойный ритм. Ханна стонала и извивалась под ним. Было так приятно отдаться во власть того, что происходит между ними, и забыть о неприятностях, ждущих за дверью.
Потом Ханна легла на бок, повернувшись к Майклу, который перекатился на спину. Она нежно провела пальцем по груди и животу Майкла.
— Это было здорово, — Ханна улыбалась.
Вместо ответа, Майкл, тяжело дыша, спросил:
— Ты скажешь что-нибудь Дарси?
Ханна вздохнула. Она не собиралась обсуждать это. Она предпочла бы сейчас выпить еще вина и принять ванную, перед тем как ехать домой.
— А ты хотел бы?
Майкл пожал плечами.
— Я плохо представляю себе, что это изменит.
— А что может измениться?
Майкл резко повернул к ней голову. Этим вопросом Ханна разозлила его.
— Меня, черт возьми, выгнали из дома! Мне пришлось оставить жену и детей и поселиться в этой конуре из-за тебя. И мне кажется, я имею право знать, что ты собираешься сказать по поводу всего этого своему мужу, если ты вообще собираешься что-то ему говорить. Я люблю тебя, черт побери! Дарси о чем-нибудь догадывается?
— Нет, — осторожно произнесла Ханна. — Хотя он, наверное, знает о том, что вы с Марсель решили пожить отдельно. Он очень вам сочувствует. Мы не очень долго обсуждали все это, у Дарси сейчас навалом своих проблем. — Не было смысла даже пытаться объяснить Майклу, в каком лихорадочном состоянии жил Дарси все эти дни.
— Ты предпочитаешь, чтобы он узнал это от кого-то еще?
— А что, Марсель может рассказать ему?
— Нет, не думаю, — Майкл хорошо знал свою жену. Пожалуй, Марсель позаботится о том, чтобы никто, даже Дженис, ее лучшая подруга, не догадался о настоящей причине их разрыва. Она были слишком гордой, слишком любила порядок во всем, чтобы рассказывать кому-то о таких вещах.
— Тогда говори уж начистоту, — все так же мягко произнесла Ханна. — Ты ведь практически предупреждаешь меня, что если я сама не расскажу о нас с тобой Дарси, то это сделаешь ты?
Майкл чувствовал, что Ханна специально доводит разговор до такой точки, когда их разговор в любую минуту может превратиться в ссору.
— Я этого не говорил, и это вовсе не то, чего я хочу.
Теперь они не смотрели друг на друга, их разделяли затянувшаяся тишина и шесть дюймов холодного пространства между ними. Майкл заговорил первым. Он старался, чтобы его слова звучали как можно убедительнее.
— Ведь мы оба с тобой знаем Графтон, не так ли? Сколько времени мы еще продержимся, прежде чем кто-нибудь случайно увидит нас вместе и пустит сплетню?
— Да, ты прав — мы оба знаем, где живем.
— Ханна, вот только это я и имел в виду…
Ханна закусила губу. Ей вдруг с такой силой захотелось защитить, оградить мужа от неприятностей, что этот порыв несказанно удивил ее. «Ведь в конце концов мы друг друга стоим», — подумала она.
