Клятва Грейсона - Миа Шеридан
Что, черт возьми, происходит?
— Шарлотта! — закричал я, внезапно вспомнив, что она в больнице. — Твою мать.
Хосе не отвечал на звонки, поэтому я поспешил на виноградник, где быстро сообщил ему, что вернусь как можно скорее.
— Все под контролем, босс, — крикнул он в ответ.
Я побежал к дому, бросил несколько вещей в сумку, сел в свой грузовик и выехал через ворота.
Иисус Христос. Как это случилось?
Мой разум мчался со скоростью миллион миль в минуту.
Кира. За всем этим стоит Кира.
Мне хотелось встряхнуть ее, а потом прижать к себе и никогда не отпускать.
Маленькая ведьма все это придумала.
Я знал, что она это сделала.
Милая, маленькая, красивая ведьма.
Она могла подвергнуть себя опасности.
Не поэтому ли она была с Купером здесь, в Напе?
Я так жестоко обошелся с ней в тот день. Она сделала это, чтобы помочь мне, помочь нам, так же как помогли Харли и Присцилла — я знал это нутром и доверял этому чувству.
Но мне все еще нужны были ответы. Вопросы стучали у меня в голове один за другим. И я знал, куда мне нужно было пойти, чтобы получить их.
Пока я вел машину, в моей голове проносились видения Киры: она поворачивается ко мне в нашей постели, утренний свет падает на ее лицо, ее сонные зеленые глаза открываются, губы изгибаются в мягкой улыбке, пока она тянется ко мне. Я видел ее, держащую Шуги на руках. «Она нуждается в любви больше всего на свете. Единственное, что может причинить ей боль — это сдерживать ее». Я на мгновение зажмурился, и сильная боль наполнила мою грудь. Я видел ее, спрыгивающую с того дерева, встающую на трактор в позе балерины, соскользнувшую по перилам с выражением беззастенчивой радости на лице. И да, она определенно выиграла в тот день. Я видел ее, идущую ко мне по лабиринту, протягивая руку. Той ночью, при лунном свете, она спасла меня. И когда пришло время, я не был достаточно силен, чтобы спасти ее. Я глубоко выдыхаю, видения проносятся в моем сознании, в моем сердце. Я увидел ее, стоящей передо мной на коленях на полу винного погреба с выражением нежности и любви на лице. «Если ты позволишь ей, боль освободит в тебе больше места для любви. А любовь, которую мы носим в себе, делает нас сильными, когда ничто другое не может помочь». Иисус. Именно это она и сделала. Она взяла все эти пустые пространства внутри себя и заполнила их любовью. И когда случилось худшее, я был слишком глуп, напуган и полон сомнений в себе, чтобы позволить ей научить и меня этому тоже.
Я отчаянно влюбился в очаровательную, маленькую ведьму, сияющую девушку с изумрудными глазами и такой же дикой гривой волос, как и она сама. Кира, моя пылкая, маленькая жена с духом, ярким, как солнце, и сердцем, нежным, как новорожденный ягненок. Она владела моим сердцем и моей душой — я буду принадлежать ей до последнего вздоха. И теперь я был готов. Был готов отдать все, до последней капли, что бы ни случилось. Я просто надеялся, что не опоздал.
Пожалуйста, не дай мне опоздать.
***
Женщина, открывшая дверь, была одета в униформу горничной. Она провела меня в официальную гостиную и сказала, что посмотрит, свободна ли Джессика. Я мрачно кивнул, решив не садиться на белоснежный диван.
Через несколько минут в комнату вплыла моя мачеха, такая же идеально причесанная, какой я ее помнил, с темно-русыми прядями волос.
— Грейсон, — поздоровалась она, неловко стоя у двери. После короткой заминки она направилась к бару у дальней стены. — Не хочешь ли коктейль? Сейчас гд-то пять часов, верно? Боже мой, о коррупции в политике весь город только и говорит, не так ли? — это было подтверждение того, что она была частью того, что произошло с Купером Стрэттоном.
— Ты была там, — сказал я, переходя прямо к делу.
Она налила себе бокал вина, повернулась и вопросительно протянула его мне. Я покачал головой. Она сделала один большой глоток, прежде чем ответить.
— Да, я была там. Как ты думаешь, кто заплатил по двадцать пять сотен долларов за тарелку?
Я настороженно посмотрел на нее.
— Ты заплатила за кого? Харли и Присциллу?
Она сделала еще один глоток вина.
— И за себя. Я решила, что это было благое дело. Так ты действительно не знал об этом?
— Нет.
Она кивнула головой.
— Твоя жена приходила ко мне на прошлой неделе. Очевидно, этот парень Купер был замешан в чем-то, что вызвало у вас раздор. Она сказала, что знала его слабость и планировала снять все на камеру, чтобы шантажировать его, а следовательно, и своего отца.
Я с громким свистом выдохнул воздух. Кира. Я собирался зацеловать ее до бесчувствия, а потом задушить. Она планировала шантажировать его, сделав непристойные фотографии.
Из всех сумасшедших, безмозглых схем!
— Из того, что я вижу, они получили больше, чем рассчитывали. Даже Вашингтон весь в волнении из-за этого. О нечестном правительстве сегодня говорят в каждом городе Америки.
Я пытался это осознать.
— Значит, план состоял только в том, чтобы сделать запись?
Джессика пожала плечами.
— Они не упомянули об этом при мне. Она просто спросила, буду ли я финансировать это.
— И почему ты это сделала? — спросил я, думая обо всех тех случаях, когда она говорила мне жестокие вещи, обо всех тех случаях, когда она наблюдала, как мой отец наказывал меня просто за то, что я существую.
Она отвернулась и посмотрела в окно, потягивая вино.
— У меня было время все обдумать с тех пор, как Форд ушел, — она повернулась ко мне, поставив бокал с вином на журнальный столик. — Я... могла бы быть лучше, когда дело касалось тебя. Мне было горько и больно, и... — она махнула рукой вокруг. — Ну, я уверена, что тебе неинтересно об этом слышать, и, честно говоря, мне не очень интересно об этом говорить. Но
