Я тебя не предавал - Екатерина Аверина
Павел встречает нас у дома. Хмурый и злой. Мгновенно считываю его настроение.
— Пап, — Егор радостно кидается к нему, чтобы поделиться впечатлениями.
— Дети, идите в дом, — строго говорит Павел, а сам исподлобья смотрит мне в глаза. — Нам с мамой надо поговорить.
— Но Паш… — Дуня пытается вступиться.
— Быстро, я сказал!
Подростки послушно сбегают в дом, прихватив все покупки, а мы остаёмся один на один, прожигая друг друга взглядами. Его тяжёлый, пробирает до мурашек, но не пугает. Складываю руки на груди и с вызовом смотрю в потемневшие глаза.
— Трудно было сказать? — цедит он сквозь зубы и опасно приближается.
— Зачем? — небрежно дёргаю плечами и пячусь назад, стараясь отойти на безопасное расстояние.
— Я волновался…
Я знаю, что он не врёт. Но я волновалась тоже, и вот это его не волнует.
— Я тебя очень хорошо понимаю, но ничем помочь не могу.
Подходит ещё ближе, перекрывая мне дорогу.
— Ира, я запрещаю! — рявкает зло, впечатывая ладонь в стену рядом с моим лицом.
Вздрагиваю от неожиданности. Нет, не боюсь. Я прекрасно знаю, что он не причинит мне вреда.
— Прости, что? — делаю шаг к нему. — Запрещаешь? — ещё один, заставляя его озадаченно отступать. — А не много ли ты на себя берёшь?
— Не искушай судьбу, женщина, — предупреждающе рычит Павел, хватает меня за шею и притягивает к себе. — Просто в следующий раз сообщай мне о своих передвижениях.
Его губы так близко, что я чувствую горячее дыхание на своих губах. Осталось только глаза закрыть, расслабиться и отдаться в его власть, но… Бесоёбинка, что сидела во мне, уже вырвалась на свободу.
— На каком основании? — вздёргиваю бровь и уворачиваюсь.
— Я твой мужчина. У нас семья…
— Нет, Ворон. Семья — это когда вместе. Когда думаешь о переживаниях и чувствах своих близких. А ты сам по себе. Не с нами…
Разворачиваюсь и ухожу в дом, оставив его наедине обдумать мои слова. Да, я неправа. Но и он тоже не прав! И я хочу, чтобы он это понял.
Глава 66
Ворон
Устало сажусь на широкие ступеньки, вставляю сигарету в губы и усмехаюсь, водя ладонью по коротко стриженному затылку. И на языке крутится уже ставшая привычной фраза: «Вот же… Ведьма!».
Дымя, смотрю перед собой. Она меня воспитывать решила. Не лучшие дни для этого, нервы ещё не остыли и руки пахнут чужой кровью, металлом и порохом. Тру виски пальцами, перекипая внутри себя. Я понимаю, о чём говорила Ира. Они ждали, а я не привык предупреждать о задержках. Некого было, всю жизнь сам по себе. Надо как-то перестраивать эту схему. Семья — она про всё. Не только про защиту.
Я не дал бы им уйти из дома, если бы не был уверен в том, что семье ничего не грозит. Меня коротит, поэтому телефоны на постоянной слежке, да и карта… Девочки отлично повеселились. Горжусь сыном, он смог выдержать женский шопинг. Наверное, я тоже смогу. Надо включать эти моменты в свою жизнь.
Я умею быть частью команды, головой или звеном, а вот с семьёй… Ещё учиться и учиться.
Докурив, поднимаюсь и иду в дом. Я купил им ёлку. Она лежит посреди просторной гостиной, надо ставить.
Обхожу дерево и поднимаюсь на второй этаж, сворачивая к нашей спальне. Вхожу в комнату и запираю дверь на замок. Ира, такая тонкая и красивая, с распущенными волосами, рассыпанными по плечам, кутаясь в длинный вязаный кардиган, стоит у большого окна в пол. Вид отсюда потрясающий. Посёлок утопает в хвойном лесу. На чистом ночном небе взошла почти полная луна, и её холодный свет рассеивается по комнате, наполненной запахом духов моей женщины.
Оказавшись у неё за спиной, обнимаю. Она напрягается сначала, но выдыхает и позволяет мне быть рядом.
— Я тебя услышал, — шепчу, касаясь губами кромки её уха. — Как погуляли?
— Хорошо. Паш… — разворачивается, кладёт ладони мне на грудь и смотрит в глаза.
— Ты такая красивая у меня, — склоняюсь к её губам.
— Подожди, — она давит на грудные мышцы, притормаживая мой порыв. — Дело не в украшениях и не в ёлке. Просто будь на связи. Я очень переживаю.
— Я учусь, — подхватываю её на руки и несу на кровать.
Щекочу и целую. Ира сначала ворчит, а позже звонко смеётся и отвечает. Мягкие тёплые руки стаскивают с меня футболку, обжигают холодную спину. Острые ноготки Ведьмы проходятся по лопаткам. Скалясь, впиваюсь зубами ей в шею. Выгибается всем телом. Подхватываю, опускаюсь к груди и втягиваю в рот твёрдый сосок вместе с тканью её домашней футболки.
Сажусь, расстёгиваю на ней штаны, снимаю, развожу ноги в стороны и жадно смотрю на мокрое пятнышко на простом сером белье. Рот наполняется слюной. Ира считывает моё желание, мягко крутит головой.
— Иди сюда, — зовёт к себе.
Справившись с ремнём и ширинкой на собственных штанах, спускаю их вместе с боксерами по бёдрам. Уперев локоть в матрас, горячо целую свою женщину, а она принимает мой член в себя, обнимая его мышцами.
— Так хочешь? — делаю несколько резких толчков в неё. — Ещё? — почти вынимаю член из влажной плоти.
— Да-а-а, — Ира сама приподнимает бёдра. Смущённая как девочка. Моя настоящая, моя родная…
Я беру её жадно, но не грубо, отрубая её внутренний контроль и дурацкие комплексы.
— Шикарная, — произношу на выдохе. Тонкие пальчики гуляют по моему затылку.
Ведьма так неожиданно быстро кончает, глядя прямо мне в глаза. И от этой картинки меня моментально сносит следом за
