Тьма в его сердце - Селина Аллен

Его брови были нахмурены, в глазах промелькнули ошеломление и, кажется, боль.

Надо же, Блейк обиделся, что я выдавала себя за другую. Его обиду не сравнить с моей. Я всего лишь поиграла с его эго, а он поиграл с моим сердцем. Все его взгляды, поцелуи и улыбки, его прикосновения и шепот – все огромная ложь.

– Ты делаешь мне больно! – громко сказала я.

Блейк резко выдохнул, и отпустил мою руку. Лицо его окрасилось сожалением.

– Это правда? – снова спросил он.

Я довольно усмехнулась, наклоняя голову вправо. Я выглядела как ведьма или человек одержимый демоном.

– Каждое слово, – спокойно сказала я, широко улыбаясь, как умалишенная. Но это спокойствие и натянутая улыбка давались мне с большим трудом.

– Ты не официантка здесь.

– Какой ты догадливый. А у тебя что, фетиш на официанток? Должна тебя разочаровать. Я управляю этим отелем.

– Тогда зачем эта ложь? – спросил он, на щеках показались, словно жестяные кнуты, желваки.

Во мне не было ни капли желания провести по его лицу ладонью, мне не хотелось поцеловать его в шею, мне не хотелось ничего, что Блейк мог бы предложить мне. Мне хотелось никогда его не встречать.

– Ответь! – сорвался он. Его голос громом прокатился над моим ухом.

Я заметила, как в холе отеля стали оглядываться люди, на нас обращали внимание. Но боже, как же мне было плевать на это и плевать на него!

Я развернулась и хотела нажать на кнопку лифта, но слова Блейка остановили меня, намертво впечатав в пол.

– Ты оглохла, официантка?

Я резко обернулась.

Он усмехнулся, блеснув своими белыми ровными зубами, но эта улыбка парила на грани ненависти. Он не был счастлив, он был безумно зол. Я видела это в его глазах, ярость вперемешку с обидой, злостью и разочарованием плескались черным ядом.

Мужчину, который привык играть в игры, обыграли на его же поле, заставив почувствовать все то, что чувствовали другие, отвергнутые им девушки.

Я не манипулирую и не играю людьми как фигурками в шахматной партии. Я не притворяюсь и не лгу в чувствах, по крайне мере себе. Я действительно полюбила этого мужчину, впервые в жизни, это было нечто большее, чем простая симпатия. Я думала, что не способна на семью, но с ним я могла бы попробовать. Однако все это обветшало и разрушилось в тот момент, когда он решил со своими друзьями поспорить на меня.

Я молчала слишком долго, провалившись в собственные мысли, и не заметила, как Блейк подошел ко мне. Он был так близко, что я могла чувствовать манящий запах его тела и парфюма, где доминантными нотками выступали кедр и лаванда, а еще от него пахло виски, его любимым виски.

От этого аромата закружилась голова, и я на секунду опустила глаза, разглядывая начищенные и блестящие туфли на его ногах.

Ну, конечно же, Блейк был идеален во всем, педант до кончиков носков черных брендовых туфель. А я до конца жизни буду ненавидеть проклятые кедр и лаванду.

Как говорила моя мама, пластырь лучше срывать сразу.

Ты поиграл с моим телом, но ты не получишь мою душу, Блейк Джефферсон.

– Скажи, богатая разбалованная девочка не знала чем себя развлечь и решила поиграть? – спросил он, так и не дождавшись ответов на свои предыдущие вопросы.

– Так же как и богатый мальчик, – процедила я.

Его непонимающий взгляд скользнул по моему лицу. Меня прорывало на смех от этого искреннего удивления.

Хреновый из тебя актер, Блейк.

– О чем ты? – спросил он.

– Не прикидывайся идиотом. Тебе это не идет. Я знаю, что ты поспорил на меня.

– Что? Я не спорил, Джоанна! – он чертыхнулся. – Селеста.

– Хвати врать! – грубо бросила я. – Не нужно больше притворяться, я знаю о том, что ты просто решил «проучить строптивую официантку».

Я ощущала себя выжатой и пустой, хотела бы я разреветься или горько рассмеяться, но внутри были лишь холод и лед.

– Все было не так, – покачал головой он.

– Да мне плевать, ты еще не понял? Видимо мы оба стоим друг друга!

– Что?

Я улыбнулась и невинно захлопала глазами, стараясь прогнать подступающие слезы. Вселенная, дай мне сил не разреветься перед ним, пожалуйста.

– Моя подруга, блондинка – это Барбара. У нее есть кузина – Саванна, знакомое имя? Наверняка нет. Ведь ты просто использовал ее тело и отшвырнул ее от себя как бракованный товар. – Он слушал меня, и с каждым моим словом, его лицо менялось. – Мы подумали, что было бы прикольно отомстить тебе Блейк. Ты хотел мое тело, а я не давала бы тебе его.

– Но мы переспали, – хмуро сказал он.

– Просто в этот раз не ты воспользовался, а тобой воспользовались, – самоуверенно пожала плечами я. – Ты серьезно думал, что я буду с кем-то вроде тебя? Я Селеста Джоанна Хэтфилд, не какая-то официантка, на которую ты можешь воздействовать, тыча в лицо своим положением и бабками. Мудаков вроде тебя, я всю жизнь щелкаю как орешки. Признаться честно, в этот раз орешек оказался с гнильцой.

Он изогнул губы и покачал головой, переваривая мои слова.

Я лгала ему в глаза и даже бровью не повела. Я была так убедительна, что сама себе поверила. Но разбитое, обливающееся кровью сердце здорово отрезвляло меня и возвращало в реальность.

Блейк вытянул руку и коснулся моего лица, погладив щеку, и нежно обхватив подбородок.

– Да, мы стоим друг друга, – кивнул он. Любимые некогда губы зависли в сантиметре от моих, будто Блейк хотел поцеловать меня. – Одри не солгала тебе. Это был просто спор, ты стоила сто долларов Джоанна, такова твоя цена.

Его губы скривились в злобной усмешке, я хотела отпрянуть, но окаменела в его руках, мои глаза обжигали предательские слезы, а в горле возникло странное ощущение, словно его сдавили колючей проволокой.

– На самом деле из всех кого я трахал, ты была самой дешевой, мисс Хэтфилд.

Мою грудную клетку пронзило судорогой, оттолкнув Блейка от себя, я вскинула руку и со всей скопившейся ненавистью, отвесила ему пощечину.

Двери лифта открылись, и я вошла внутрь, слезы градом катились по моим щекам. Но я отвернулась, чтобы он не видел, что сделал мне больно.

Двери закрылись, и лифт двинулся вверх.

Человек, который учил меня кататься на лыжах, который подарил мне неземное наслаждение и позволил впервые за много лет почувствовать себя живой, вырвал мое сердце. Он не сожалел, не винил себя, он не способен на чувства и не умеет