Сьюзен Филлипс - Великий побег
Она умышленно вынуждала его нервничать, но по какой-то извращенной причине Панда был рад, что Люси заставляла его выкладывать всю подноготную. Он переключился в положение «вольно на параде», сцепив за спиной руки, глядя точно поверх их голов.
– Как я говорил, Университет Уэйна. Единственный раз я оказывался близко к Лиге плюща, когда охранял какую-то голливудскую актрису на футбольном матче между Гарвардом и Йелем.
– У него хорошие манеры за столом, – встряла Люси. – И что тут говорить, он хорош в постели.
– Я уже поняла, – согласилась ее мать голосом, который оказывал шокирующе гипнотическое воздействие, что заставило Панду задуматься, насколько в действительности отличаются она и Люси.
Он гнул свое.
– Было время, когда я беспробудно пил и ввязывался по пьянке в драки. – Он сжал за спиной руки. – Но главное, что вам нужно знать… – Он заставил себя взглянуть на них. – У меня проблемы с ПТС. – Он сглотнул. – Кажется, все осталось позади, но я не хочу рисковать и снова стал ходить на консультации. Долгое время я боялся сильно привязываться к людям из страха, что причиню им боль, но эти мысли остались в прошлом. Хотя иной раз я выражаюсь, и у меня взрывной характер.
Президент Джорик посмотрела на мужа:
– Неудивительно, что она влюбилась в него. Он просто вылитый ты.
– Хуже, – поправила Люси.
Ее отец резко откинулся на спинку стула:
– Ловлю тебя на слове.
Панда не позволял никому из этих Джориков увести себя в сторону. Он расцепил руки.
– Учитывая мое прошлое, наверно, я не тот, кого бы вы хотели для своей дочери.
– Мистер Шейд, ничто из вашего прошлого не является для нас новостью, – заверила президент. – Неужели вы и впрямь думаете, что мы наняли вас охранять Люси, не наведя предварительно справки?
Не стоило так поражаться, но он не смог удержаться.
– Вы награжденный солдат, – продолжила она. – Храбро служили стране, и у вас образцовая характеристика из Детройтского департамента полиции.
– Однако, – снова встряла Люси, – он может быть настоящим идиотом.
– Как и ты, – резонно заметил отец.
Панда вытянул руки по швам.
– И я очень люблю вашу дочь. Как вы можете видеть. Потому что в противном случае я чертовски уверен, простите, мэм, что не стал бы проходить через все это. А сейчас, со всем уважением, мне нужно поговорить с Люси наедине.
Мисс «Может, я беременна, а, может, и нет» вдруг превратилась в саму осторожность.
– Сначала попробуй маффины. Ты же любишь маффины.
– Люси. Сейчас.
И он мотнул головой в сторону двери.
Люси еще не покончила с его наказанием. Она целую вечность выбиралась из–за стола с видом надутого тинейджера, что, кажется, развеселило родителей.
– Обычно она такая милая девочка, – обратилась к отцу ее мать.
– Твое влияние, – ответил тот бывшему президенту.
Не будь все ради ребенка, Панда не пожалел бы ни для кого из них веселья.
Отец на этом не остановился.
– Может, вы двое предпочли бы выяснять отношения в Мейбл? – прозвучало как вопрос и наказ одновременно.
Президент улыбнулась мужу.
Панда не взял в толк, что происходит, но Люси, кажется, поняла.
– Пожалуй.
Выказывая нулевой энтузиазм, она медленно отправилась к задней двери.
Панда прошагал мимо Люси, надеясь, что получилось самоуверенно, придержал открытую дверь, потом последовал за Люси через каменную веранду на задний двор со строго разбитым садом и вековыми деревьями с тенистой кроной. Кроссовки Люси со свистом рассекали опавшие листья, пока та вышагивала по выложенной кирпичом дорожке, которая вела, насколько Панда мог судить, вокруг огорода с травами по направлению к гаражу. Когда они подошли ближе, Люси срезала по протоптанной тропинке, ведущей к древнему желтому «Уиннебаго». Наконец Панда вспомнил. Это и есть Мейбл, дом на колесах Люси и Мэта Джориков, когда они путешествовали много лет назад. И тогда они подобрали Нили Кейз на стоянке грузовиков в Пенсильвании.
Дверь заскрипела на ржавых петлях, когда ее открыла Люси. Панда вошел внутрь неряшливой, пахнущей плесенью кабины. Там оказались маленькая кухонка, провисший встроенный диван с выцветшей клетчатой обивкой и дверь, должно быть, ведущая в спальню. На маленьком столике валялись бейсбольная кепка, блокнот, бутылочка зеленого лака для ногтей и пустая банка колы. Молодняк Джориков, должно быть, использовал это место как притон.
Если бы Панда спросил Люси, почему ее родители предложили им пойти сюда, та посмотрела бы на него как на дебила, поэтому он не стал спрашивать.
– Эта штуковина ездит?
– Больше нет.
Люси шлепнулась на диван, подобрала «Повелителя мух» в мягком переплете и принялась читать.
Потянув воротник рубашки, Панда подумал, что, может, у Джориков это место и вызывало сантименты, но он-то здесь страдал клаустрофобией.
«Ты правда беременна? Ты правда любишь меня? Что, черт возьми, я такого сказал, что все пошло наперекосяк?»
Все эти вопросы вертелись у него на языке ,но Панда не мог их пока задать.
Он расстегнул пуговицу на воротничке. Голова почти упиралась в потолок, стены давили. Боком протиснулся к скамейке напротив Люси. Даже отсюда Панда чуял запах кондиционера, исходившего от ее пижамы, аромат отнюдь не эротичный, тем не менее он был таковым.
– Я сказал Бри об отце, – сообщил Панда.
Люси не оторвала взгляда от книги.
– Знаю. Она звонила.
Он вытянул сведенные судорогой ноги через проход. Люси перевернула страницу. Нервы у Панды уже были на пределе.
– Сейчас что, ты забавляешься или готова поговорить серьезно?
– Не особенно.
Если бы кто-нибудь поставил его в такое трудное положение, он бы или ушел, или полез бы в драку, но он так сильно обидел Люси, что та заслужила устроить ему любое кровопускание. А она проливала море его крови.
Пришлось заставить себя принять факт, что никакого ребенка нет. Она солгала. Как бы ни было больно от этого, придется смириться. Даже рассердиться нельзя себе позволить, потому что эта ложь завершила то, на что у него еще не хватало мужества. Свела их вместе.
С чувством покорности Панда снабдил Люси оружием, которое ей только и нужно было, чтобы наброситься на него.
– Тебе это не придется по вкусу, но в то время я действительно думал, что поступаю правильно, уходя от тебя.
Она захлопнула книгу, напускное хладнокровие разлетелось вдребезги.
– Ну конечно, ты так и думал. Зачем спрашивать Люси, а что она думает о ситуации? Нет нужды давать ей право голоса. Давай, действуй на свое усмотрение, принимай все решения сам за глупую женщину.
