Всегда твой выбор - Лида Винград

Утром я стоял перед выбором, который казался невозможным: одна половина моего сердца отчаянно кричала, чтобы я бросил всё и полетел за Юлей, чтобы не потерять её из виду. Но другая половина, глядя на страдающего Марка, вопила ещё громче и требовала ни в коем случае не оставлять лучшего друга в таком разбитом состоянии, чтобы не потерять его навсегда. Как вообще могло случиться, что маленькая девушка смогла разорвать сердца двум друзьям так, что даже истерзанные в хлам, они готовы были ползти за ней хоть на край света?

Успокоив себя тем, что нанял Виктора следить за сбежавшей невестой, я полностью сосредоточился на Марке. Мне надо было не допустить его срыва, и я сделал всё, что тогда мог. Две недели мы пили, не трезвея вообще, иногда дрались, затем неделю вспоминали её и опять пили, а потом улетели к его родителям в Германию.

Там Марк полностью замкнулся в себе. Он выглядел спокойно, но в движениях чувствовалась усталость, в голосе звучала пустота, а глаза больше не смотрели ни на кого. Он находился в собственном мире боли и разочарования. Спустя три дня мы сидели в гостиной его родителей и оба делали вид, что смотрели футбол по спортивному каналу. В комнате витала тишина, разрываемая только звуками комментатора на экране. Тишина между нами была куда громче. И куда больнее.

– Тебе пора уезжать. Со мной будет всё хорошо. – Марк выключил телевизор, его взгляд устремился в потухший экран, как будто в попытке найти ответы на вопросы, которые терзали его. – Дальше я сам.

Я молча поднялся, ощущая нарастающее давление слов, которые застряли где-то в горле. Не произнося ни единого звука, пошёл собирать свои вещи. Почти закончив, я услышал, как дверь в мою комнату тихо скрипнула. На пороге стоял Марк, его плечи, обычно уверенные и прямые, были опущены, а взгляд – пустой и отстранённый – проходил сквозь меня, словно я был просто тенью.

– Я не вернусь туда больше, ты должен это знать, – его голос дрожал, словно от переизбытка эмоций, которые он старательно пытался удержать внутри. – Забери все её вещи из квартиры. Через пару дней я выставлю её на продажу. Бизнесом займётся отец, я хочу, чтобы он продал всё в том городе.

– Марк…– Я хотел возразить, но он перебил меня.

– Серж, мне нужно время. Я решил провести его здесь, вдалеке от всего. Когда я разберусь со всем этим дерьмом внутри себя, я позвоню.

Я застегнул чемодан и подошёл к нему. Его взгляд стал осмысленным и сосредоточился на мне. И в тот момент я увидел перед собой сломленного человека, с полным отсутствием надежды на будущее.

– Я знаю, что ты не помчишься к ней сразу, – он говорил тихо, но каждое слово било точно в сердце, – но и не оставишь её без присмотра. Уверен, ты знаешь, где она и что с ней, по-другому ты просто не смог бы. Пока я в таком состоянии, я не хочу, чтобы ты был рядом со мной. Я честно желаю ей счастья, даже если это счастье с моим лучшим другом.

И я клянусь, на секунду, на одну проклятую секунду, я увидел перед собой старого лучшего друга. Он резко притянул меня к себе и обнял так крепко, что казалось, пытался удержать то, что уже было утеряно. И столь же внезапно оттолкнул меня, словно отпуская навсегда. Я глубоко вздохнул, понимая, что нам больше нечего сказать друг другу. Нам обоим нужно было время – время, чтобы привести свои сердца и души в порядок, если это вообще возможно. Он развернулся и вышел из комнаты. Спустя полчаса, я попрощался с его родителями и отправился в аэропорт.

Допив кофе, я сполоснул чашку и поставил её на место. Окинул взглядом кухню. Вроде бы современный дизайн, новейшая техника, но нет того ощущения теплоты и уюта, которое меня окутывало в квартире Марка, когда Юля была там. Я просыпался ночью почти каждый день и, словно на автомате, шёл сюда. Усевшись за стол, я мог выпить стакан воды, выкурить сигарету. Мне не хватало той компании, которая была у меня раньше. Мне не хватало её. Я пытался вернуть себе вкус к жизни, даже запекал нашу с ней любимую курицу, но ночной аппетит так и не приходил. Еда больше не радовала, как раньше. Я бы многое отдал, чтобы увидеть её на этой кухне хотя бы на пять минут, почувствовать её запах, услышать её голос.

Самым сложным было не поддаться порыву и не сорваться к ней сразу. Но с каждым прожитым мгновением, когда секунды превращались в минуты, минуты – в часы, а часы – в дни, я начал осознавать, что могу держать себя в руках. Я так и не смог заставить себя вернуться в квартиру Марка. Передал ключи Максу, попросив его собрать все её вещи и привезти мне. После я отправил их сюда в Штаты, где они и стояли до сих пор неразобранными.

Я оставил все распоряжения по рабочим моментам Артёму, зная, что он справится. Помощник уже показал себя отличным руководителем, когда я уезжал в прошлый раз, поэтому у меня не возникло сомнений в его кандидатуре на должность моего заместителя. Я же оставаться там не мог. Мне нужно было быть как можно дальше от неё, потому что знание того, что она испытывала ко мне чувства, делало ситуацию невыносимой. Но я понимал, что должен дать ей свободу. Это был мой выбор, и я был намерен придерживаться его до тех пор, пока это не станет для меня совсем невыносимым.

Я очень надеялся, что дам ей разобраться со своей жизнью самостоятельно, найти свой путь, хотя бы до получения диплома. Не представлял, как я это сделаю. Ведь зная о том, что она жила в какой-то крошечной комнатушке, непонятно с кем, мыла посуду в забегаловке и возвращалась домой ночью одна, у меня не просто чесались руки, они горели от желания мчаться в аэропорт, забрать и увезти её оттуда, куда угодно, лишь бы быть рядом.

Один раз я даже купил билет, но вовремя одумался и вернулся домой, пытаясь убедить себя, что поступаю правильно. Это было сразу после звонка Виктора, когда он сообщил мне, что её не приняли на факультет танцев. Я не мог даже представить, что творилось с ней в тот момент, мне хотелось быть рядом, поддержать её. И хотя, с одной стороны,