Очарованный - Джиана Дарлинг
Мои глаза расширились прежде, чем я смогла выработать выражение лица.
Он не мог быть серьёзным.
Только я к тому времени знала достаточно хорошо, чтобы понять, на что пойдет Ноэль, чтобы добиться своего. Он был психопатом, который хладнокровно убил бесчисленное количество женщин, включая свою жену и мать своих детей.
Конечно, он убьет слуг. Для него они были не чем иным, как автоматическими ответами на его основные потребности.
Вероятно, он получил бы удовольствие, убивая их.
Желание заплакать переполнило мое сердце и заставило мой пульс участиться.
Я отказалась поддаться порыву.
Если бы я собиралась капитулировать, я бы делала это до конца.
Александр научил меня этому.
Мое тело болело, когда я поднималась на ноги, ноги дрожали, пытаясь удержать мой вес впервые за несколько дней. Ноэль так сильно шлепнул меня по груди, что я зашипела.
— У тебя синяя кожа. Искупайся и оденься в одежду, которую я тебе оставил, а затем спустись вниз по лестнице, чтобы помочь слугам приготовить ужин. Я хочу, чтобы ты служила мне голыми руками, — с мрачным весельем проинструктировал он, прежде чем поднять одну из моих рук и засосать палец в рот. — Я хочу, чтобы каждое блюдо было приправлено вкусом твоей плоти.
— Ты мне противен, — сказала я ему.
В следующее мгновение я оказалась на полу, моя щека пылала такой сильной болью, что я на мгновение ослепла. Прежде чем я успела прийти в себя, рука Ноэля схватила меня за подбородок, и я знала, что это оставит синяк, темный, как сок ежевики.
— Поговори со мной еще раз, Рути, — почти лениво предупредил он, что прямо контрастировало с его словами и его хваткой. — И я позабочусь о том, чтобы никто больше никогда не называл тебя красивой. Поняла?
Я кивнула, бунт так горячил мой язык, что обжигал его.
Невероятно, но его хватка на моем лице усилилась.
— Ответь правильно.
— Да, сэр, — сказала я с величайшим уважением, чтобы он больше не ударил меня за то, что я сказала — сэр, — хотя ему бы понравился Мастер.
Он издал короткий звук одобрения, а затем отпустил меня легким толчком, так что я упала обратно на пол.
— Иди в свою старую комнату. Миссис Уайт ждет тебя там.
У меня перехватило горло, когда я подумала о женщине, которая принимала участие в каждом шаге моих пыток со стороны Ноэля. Гнев окутал мое хрупкое тело, и я загорелась.
К тому времени, когда я медленно и мучительно шла по коридору к своей старой комнате, моя кожа горела от огня в крови.
Миссис Уайт ждала в том же черном платье и белом фартуке, которые она всегда носила, ее кудри были собраны в привычный пучок. Она была старше, но лицо ее сохраняло девичью пухлость, благодаря которой она казалась моложе, чем была на самом деле.
Почему худшие люди, которых я знала, носили самые красивые маски?
Это сделало почти невозможным увидеть сквозь мою инстинктивную любовь к их красоте демонов, скрывающихся под ними.
— Добрый день, дорогая, — поприветствовала она меня искренней, хотя и трепетной улыбкой. — Очень приятно снова видеть тебя живой и здоровой.
— Хорошо? — спросила я, воздух шипел от моего тела, как пар от перегруженного двигателя. — Ты думаешь, это хорошо?
Она закусила губу и нервно захихикала.
— Нет, может, и нездорова, но точно жива. Я не была так уверена после того, что произошло в Нью-Йорке.
— Как будто ты не знаешь, что он это запланировал, — обвинила я, подходя к ней. Она делала один шаг назад на каждые два моего продвижения, пока не оказалась прижата спиной к окну, а я глубоко прижалась к ее мягкому телу. — Тогда ты знала, что со мной будет, и когда это не сработало, ты все равно пыталась увидеть меня убитой.
Она тяжело сглотнула, ее дыхание было горячим и пахло персиками рядом с моим лицом. Как ни странно, тот факт, что она недавно лакомилась сладкими спелыми фруктами, разозлил меня еще больше.
Я уже несколько дней не пробовала ничего свежего, а эта ужасная сука наедалась фруктами на гребаной кухне Александра.
Моя рука резко вскинулась прежде, чем я успела это осознать, и обвила палец за пальцем вокруг мясистого, бледного горло миссис Уайт. Она задохнулась от моей хватки, ее слюна полетела мне в лицо. Я стерла ее одной рукой, а затем усмехнулась почти прямо ей в губы:
— Меня не волнует, если у тебя не было выбора. Меня не волнует, даже если ты просто пытаешься выжить. Ты взяла меня под свое крыло, пока я была здесь в рабстве, ты заставила меня поверить, что я могу тебе доверять, а потом воспользовалась этим. Возможно, я могла бы простить тебя за это, но я никогда не смогу простить тебе то, что ты забрала меня у Ксана. Я никогда не смогу простить ни тебе, ни твоему сыну убийство его и моей семьи.
Миссис Уайт пробормотала, ее лицо созревало, как помидор на лозе: от болезненно-зеленого до розового, а затем до ярко-красного.
И все же я сжала.
Это будет не первый раз, когда я кого-то убиваю, хотя, вероятно, последний.
Я знала, что жить мне осталось недолго, и если бы это было последнее, что я сделала, я была бы счастлива, что сама покончила с жизнью Мэри Уайт.
Дверь позади меня с грохотом открылась как раз перед тем, как меня оторвала от нее рука, переброшенная через мою грудь и плечи. По его запаху, мускусному и искусственному, я поняла, что именно Ноэль утащил меня от своей прежней рабыни. Он толкнул меня в кресло перед туалетным столиком, а затем так сильно ударил меня по моей и без того воспаленной правой щеке, что я почувствовала, как кожа на скуле треснула.
Затем он оказался прямо перед моим лицом, заключив меня в клетку, обхватив руками стул, и навис надо мной, как мстительный Бог.
— Я дал тебе свободу и без угрызений совести забираю ее снова. Если ты не умеешь себя вести, я тебя заставлю. — Он посмотрел через мое плечо на дверь, где я могла видеть Роджера на своей периферии, подпрыгивающего на цыпочках, наблюдая, как его отец вымещает на мне свой гнев. — Сынок, принеси мне мой набор инструментов.
Оказалось, что версия инструментария Ноэля напоминала что-то из «Доктора Франкенштейна».
