Пять шагов навстречу (СИ) - Дейс Джули

Чувствую, как его тёплые пальцы пробираются под куртку и футболку, скользя по талии и пробуждая мурашки. В ответ, зарываюсь пальцами в его волосы и углубляю поцелуй, исследуя и изучая каждую частичку парня. Проклятые холода не дают почувствовать его тело, остаётся смаковать то, что позволяет куртка. Я не могу коснуться и провести вдоль руки к плечам, а после сжать футболку. В моём распоряжении лишь открытые участки шеи и лицо.

— Ты заставляешь меня чувствовать себя беспомощным, — выдыхает Мэйсон, разрывая поцелуй.

— Беспомощным?

— Я не могу ничего сделать.

— В каком плане?

— В том плане, где сниму с тебя штаны.

Поджимаю губы, но лишь для того, чтобы вкусить остатки поцелуя, после чего сползаю с его колен на пассажирское кресло. Пристегиваю ремень и поворачиваю голову в сторону Мэйсона.

— Всё хорошо? — вполне серьёзно спрашивает он.

— Да, — киваю, подцепив его ладонь и переплетая пальцы.

— Закажем мебель после того, как сделаем стены, согласна?

— Угу, — вновь киваю я, смотря на его профиль.

Парень коротко улыбается и выезжает на проезжую часть, пока я продолжаю обводить взглядом черты его лица. За пару минут, мне удаётся запомнить каждый изгиб и разглядеть умиротворение. Удивительно, как легко он вспыхивает и быстро остывает.

В магазине, Мэйсон берет тележку, и мы грузим в неё несколько банок с краской, валики, кисточки, скотч разных размеров, несколько вёдер и кучу других приспособлений, которые должны сделать из нас маляров, хотя вряд ли вообще понадобятся. Кажется, мы берём всё нужное и не нужное, ссылаясь на то, что «когда-нибудь пригодится». Вероятно, к подобному выводу приходит почти каждый, кто сталкивается с ремонтом. На мои вопросы: «Зачем?» — Мэйсон жмёт плечами, то же самое делаю я. Не понимаю, к чему нам шпатели, но мы берём и их. В итоге, наша покупка оборачивается шестью огромными пакетами, и это не считая краски, которую мы тащим в руках.

— Зато подкачаемся, — смеётся Мэйсон, поставив пакеты у багажника.

— Будет чудесно, если всё вообще влезет в машину, — улыбаюсь я, выдыхая бессилие, которое появилось после пройденного марафона по парковке.

Покупки с трудом, но утрамбовываются. Своё пристанище они находят не только в багажнике, но и на задних креслах. Кроме того, всё время мы прыгаем с ноги на ногу из-за морозных порывов ветра, играя в тетрис с покупками. Именно сегодня погода решила утроить Всемирный Апокалипсис, добавляя мокрые и мелкие снежинки, которые усугубляют положение дел.

Путь обратно кажется намного быстрей, чем к магазину. Мэйсон хватает несколько пакетов, тем же занимаюсь я. Нашу скорость можно наградить золотой медалью за быстроту. Лучшие атлеты на коротких дистанциях. И когда подходим к двери, я едва не валюсь на пол вместе с пакетами.

— Думаю, это дерьмово, да? — спрашивает Мэйсон, поворачиваясь ко мне.

— Что? — хмурюсь я.

Вздохнув, он поднимает руку и показывает ключ, хотя, лучше сказать то, что от него осталось.

— Вот это везение?

— Да, точно, — кивнув, я поджимаю губы. — Уже можно смеяться?

— Да, — соглашается он, и я разряжаюсь хохотом, моему примеру следует Мэйсон.

Столько проклятий, сколько мы произносим за эти минуты, не звучало никогда в истории. Я уверена. На часах почти одиннадцать, что делает из нас людей, без определённого места жительства на эту прекрасную ночь. Мы оба сходимся во мнении, что лучше бы вообще не уезжали.

— Кампус закроют через три минуты, пустят только по пропускам, — сообщаю я, обрубая надежду на тёплый ночлег.

— Черт, — ворчит Мэйсон, но улыбается, а я радуюсь, что он не говорит ничего на счёт того, что я вообще заикнулась о кампусе. Вероятно, он мог стать нашей надеждой. — Ладно, выхода только два.

— Какие?

— Номер в отеле или родители.

— Что лучше?

— Видимо, пора познакомиться по новой, дома хотя бы есть ноутбук.

Вздохнув, согласно киваю, принимая его выбор. Не хочу оспаривать, хотя мандраж в теле и всепоглощающий страх предстоящего объявления, раскатывает мозги через машинку для пасты так тонко, что позавидует лучший итальянский ресторан.

Путь к дому родителей Мэйсона кажется таким быстрым, я едва могу собраться с мыслями, искусав губу, внутреннюю сторону щеки и доведя последние нервные клетки до нервного срыва и полного отмирания. На их месте абсолютно точно не появятся новые, дабы запомнить этот день навечно. Конечно, я знакома с ними, но, с другой стороны. Господи, да я вообще никогда не знакомилась с родителями парня, потому что у меня его даже не было. Я перебираю варианты молчания, трепания языком без умолку, разговоров по делу, либо же притворством мертвой или слабоумной. Последнее, конечно, не получится, потому что я возвращаюсь к тому, что уже знакома с ними. Вряд ли мне отшибли мозги, и теперь еду для меня необходимо пережевывать или молоть в порошок. Боже, просто дайте мне глоток кислорода и оковы на ноги, потому что в ту секунду, как они останавливаются напротив двери, я хочу сорваться места и кинуться в воду, разбив черепную коробку.

Спустя минуту, как Мэйсон стучит, дверь распахивается, и на пороге возникает его мама, глаза которой удивлённо округляются, а брови поднимаются.

— Немного поздновато для ужина, — парирует она, на секунду взглянув в сторону часов, стрелка которых застыла на начале двенадцатого.

— Ты не поверишь, — выдыхает Мэйсон, замечая, как я переминаюсь с ноги на ногу.

— Попробуй, — улыбается женщина, переглядываясь между нами.

Парень достаёт ключ из кармана и крутит сегодняшней победой над жизненными обстоятельствами.

— Это ещё не всё, — сообщает он.

— Квартира сгорела?

— Нет, но мы не успели в кампус, и теперь нам негде ночевать.

— Какая интересная история, — продолжая улыбаться, миссис Картер складывает руки под грудью, а за её спиной возникает папа Мэйсона, брови которого ползут к макушке.

— Ну, привет.

— Привет, — кивает мой спутник, рядом своё приветствие мямлю я, не скрывая всю неловкость.

— Что случилось? — интересуется мужчина.

— Твой сын сломал последние ключи от квартиры, не успел доставить Трикси до кампуса и теперь у них планируется холодная звездная ночёвка на улице.

— Извините, ничем не можем помочь, — смеётся мистер Картер.

— Спасибо, — усмехается Мэйсон. — Давайте дружно пошутим? Мы замёрзли.

Его мама отходит в сторону, приглашая нас войти, а с лестницы свисает голова Эйдена.

— Какого черта ты делаешь дома, засранец? — улыбается Мэйсон. — Я в твоём возрасте возвращался под утро.

Он тут же получает подзатыльник от мамы и её предупреждающий взгляд.

— Чему ты учишь брата?

— Тусить, — пожимая плечами, Мэйсон стукает кулак папы в знак солидарности. Эйден лишь закатывает глаза.

— У меня отбор завтра, придурок.

— У меня завтра отбор, мама купила мне новые памперсы, будем выбирать, — по-детски хныча, передразнивает Мэйсон.

Их отец издаёт смешок, получая свой подзатыльник следом. Я едва сдерживаю улыбку. Матриархат очень забавная вещь.

— Что за семейка? — выдыхает миссис Картер. Обращая взгляд ко мне, она добавляет: — Постелю тебе в гостевой, он хотя бы накормил тебя?

— Отличного ты обо мне мнения, — смеется парень.

Он переглядывается между родителями.

— Я не хотел, чтобы это получилось так, — вздохнув, Мэйсон берёт мою ладонь, переплетая наши пальцы. — Она… останется в моей комнате.

На этот раз, брови его отца готовы упорхнуть далеко за пределы нашей галактики, а его самодовольная ухмылка говорит сама за себя. Я моментально вспоминаю то, что Мэйсон говорил об ужине на выходных. Сейчас его папа считает себя абсолютно правым.

Миссис Картер бросает быстрый взгляд на мужа, Мэйсон же делает это в сторону Эйдена, который присвистнув, скрывается с горизонта.

— Хорошо, — соглашается она. — Ужин в холодильнике. Я спать.

Удаляясь, она оборачивается и коротко улыбается.

— Спокойной ночи.