Эстер Росмэн - Колыбельная для мужчин
Правильно это было или нет, но он собирался догнать ее, и, когда ему это удастся, он заставит…
***Менее всего Адриа могла ожидать, что Зак изменит свои намерения, и так быстро. Но после того, как она посвятила несколько часов своего времени журналистам и стало ясно, что материалы о ней в скором времени вновь появятся в новостях, он начал нервничать и наконец объявил, что они должны возвратиться в Портленд. Завтра же утром.
Чувства ее смешались. Ей хотелось бы, отгородясь от всего мира, остаться здесь с Заком и сделать вид, что все остальное для нее не существует. Но она не могла, потому что не собиралась сдаваться.
Пока Зак колол дрова на улице, она налила себе стакан вина и прошла в его комнату. Стены из кедра, сложенный из речных валунов камин, старая мебель, стопки потрепанных журналов и индейские одеяла в качестве покрывал. На грубо отделанных стенах – акварели, изображавшие лошадей, коров и сцены из жизни ранчо. Это была приятная, хорошо обжитая комната, в которой стоял слабый запах золы и горелого дерева. Она представила себе, как Зак, сняв ботинки и положив ноги в носках на старую кушетку, проводит здесь вечера. Очень уютная, домашняя сцена, в которой она могла найти место и для себя. Какая же она все-таки сумасшедшая! Только оттого, что они переспали друг с другом, у нее уже разыгралась фантазия об их совместном будущем.
Глупо.
Она пробежала пальцем по корешкам стоявших на полках книг и неожиданно наткнулась на засунутый с краю одной из полок старый альбом с семейными фотографиями.
– Не думал, что он все еще здесь, – сказал при виде альбома Зак, входя в комнату с охапкой дров.
Вместе с ним в дом ворвался смолистый запах сосны, смешавшийся с запахом дыма, когда он чиркнул спичкой по одному из камней камина и поднес ее к сложенной кучкой растопке. Разгоревшиеся поленья потрескивали, и ей было уютно в уголке кушетки.
– Я налила тебе вина, – сообщила она, кивком показав на свой стакан. – Он на кухне.
Зак вернулся с бутылкой пива и стаканом вина, который поставил на кофейный столик. Потом сел в кресло напротив нее, откупорил бутылку и некоторое время молча смотрел, как она, потягивая вино, медленно перелистывает страницы альбома.
– Не думаю, чтобы ты нашла там много интересного, – наконец произнес он, потягивая пиво. Она чувствовала на себе его взгляд. Обеспокоенный взгляд.
– Ты так считаешь? – Она никак не могла оторваться от этих семейных фотографий, хотя они были старыми и немного выцветшими, их краски потускнели. Снимков Юнис не было вообще, некоторые были специально удалены, о чем говорили более светлые прямоугольники на пожелтевших листах бумаги. Фотографий Зака было немного, и ни на одной из них он не улыбался, везде с угрюмым выражением лица смотрел на камеру, как на своего врага.
Там были также фотографии Кэтрин в кокетливых позах и ослепительно улыбавшейся. Адриа рассматривала эти снимки, закусив губы, а когда дошла до изображения Кэт с темноволосым ребенком на коленях, у нее сжалось сердце.
Зак отпил из бутылки большой глоток, потом опять склонился над камином и подкинул в огонь два толстых, покрытых мхом полена.
– Ты так ничего и не рассказал мне о ней, – напомнила Адриа, когда он, отряхнув руки, уставился на языки пламени, жадно лизавшие подброшенные дрова.
– Я могу рассказать не слишком много.
Адриа не поверила. Что-то в его голосе встревожило ее. Девушка инстинктивно чувствовала – ему хочется, чтобы она отстала от него, и это заставило ее проявить настойчивость.
– Почему ты все время уклоняешься от ответа, Зак? – спросила она, внимательно посмотрев на него. – Что она тебе сделала?
– Всего лишь обвинила в похищении Лонды.
– Но она не могла серьезно этого думать. Ты был еще ребенком. – Она снова взглянула на него, и у нее перехватило дыхание.
Глаза потемнели, зубы стиснуты, он медлил с ответом, вид при этом у него был чертовски виноватый, и вместе с золотистым отблеском огня, промелькнувшим по его лицу, на нее снизошло озарение. В его глазах она совершенно отчетливо прочитала события прошлых лет. Адриа ясно увидела, как это может увидеть только влюбленная женщина, что Кэтрин – ее мать, ее родная мать – и Зак были любовниками!
– Нет, – прошептала она, качая головой. Ее вдруг охватила страшная слабость, и если бы она уже не сидела, то ей несомненно потребовалась бы какая-нибудь опора. -1 О нет! – Слабое подозрение, таившееся где-то в укромном уголке мозга, вырвалось наконец наружу и превратилось в уверенность.
Альбом упал на пол.
– Зак, нет!
Молча он сделал шаг к ней, но Адриа защитным жестом выставила перед собой руки, без слов умоляя его не подходить. Она знала, что лицо ее мокро от слез, и чувствовала себя так, будто получила удар в солнечное сплетение. На какое-то мгновение ее даже покинуло сознание.
– О боже. Ты не мог этого сделать. Нет, нет, нет…
– Адриа…
– Вы… ты и Кэтрин были любовниками? – произнесла она слабым голосом. – Она была твоей…
Не в состоянии скрыть правду, он закрыл глаза.
– Я знаю, кем она была, – отрезал он и занес руку, как бы намереваясь ударить по чему-нибудь, все равно по чему. Потом пригладил волосы и взял пиво. – Просто так получилось.
– Просто получилось? – все еще не веря самой себе, спросила она. – Господи, Зак, она же была твоей мачехой!
Его губы насмешливо скривились.
– А ты можешь оказаться моей сводной сестрой. Тебе эта мысль не приходила в голову? – Он отпил глоток из бутылки и скрипнул зубами.
Адриа чувствовала себя так, словно ей дали пощечину. Она вскочила на ноги и попятилась от него.
– Я не…
Быстрым движением он вернул ее на кушетку и, уперев руки по обе стороны от нее, лишил возможности ускользнуть. Его лицо было так близко, что она могла видеть каждую пору на его коже, чувствовать его пахнувшее пивом дыхание.
– Может быть, ты здесь именно потому, Лонда. Может быть, все это часть твоего плана? Плана доказать, что ты – моя сестра и…
– Нет, нет, нет! – закричала Адриа, не желая верить в то, что он говорит искренне. Ей удалось оттолкнуть его и вскочить на ноги, но он обхватил ее плечи своими сильными руками. – Ты не… мы не можем быть… – И Адриа в истерике начала колотить его кулаками в грудь, пока он не схватил ее за запястья и не отстранил от себя.
– Я тебя предупреждал…
– Ты намекал, но не про это. Только не про это. Ты должен был сказать мне, что ты… что ты…
– Что я что? – спросил он, глядя ей прямо в глаза. – Что я спал с женщиной, которая может оказаться твоей матерью?
Его слова звучали резко, как удары хлыста. Ноги Адриа подкосились, и, если бы не руки Зака, крепко удерживающие ее запястья, она упала бы на пол.
