Сьюзен Филлипс - Великий побег

– Сделку заключил Тоби, – выгнула бровь Бри.

– Моя школа, – ухмыльнулся Майк.

Бри рассмеялась и чмокнула его в уголок рта.

– Поздравляю, – сказал Панда.

День потеплел, и Майк предложил посидеть на крыльце. Панда взял стул, который только что оставил, Бри предъявила права на другой такой же, а Майк устроился на перилах. Он стал рассказывать, как успешно у Бри идет бизнес, потом перечислил список недавних достижений Тоби.

– Они с учительницей вместе работают над курсом истории чернокожих.

– Тоби знает историю в бòльшем объеме, чем дает учительница, – гордо заявила Бри. – Но ты ведь пришел поговорить со мной о чем-то другом?

Присутствие Майка усложнило и без того тяжелую задачу.

– Да ладно, я могу и попозже зайти.

– Поговорить насчет Люси? – нахмурилась Бри.

Все всегда связано с Люси.

– Нет, – ответил Панда. – По личному делу.

– Я лучше пойду, – добродушно заявил Майк. – Мне все равно еще нужно потаскаться по кое-каким делам.

– Не уходи, – посмотрела на него Бри. – Это с виду Майк такой открытый, но на самом деле он один из самых сдержанных людей в нашей округе. Все равно в конечном счете я ему перескажу, что ты там поведаешь .

Панда заколебался.

– Ты уверена? Это… имеет отношение к твоей семье. Точнее, к твоему отцу.

– Рассказывай, – настороженно посмотрела Бри.

И он рассказал. Сидя на скрипучем плетеном стуле, наклонившись к ней и поставив локти на колени, он поведал Бри об отношениях ее отца с его матерью, потом дошел до Кертиса.

Когда Панда закончил повествование, в глазах Бри стояли слезы.

– Мне так жаль.

Он пожал плечами.

Подошел Майк и стал рядом с Бри, которая принялась искать в карманах платок.

– После смерти отца матушка сделала все возможное, чтобы мы узнали, каким ничтожным мужем он был, поэтому чего удивляться? Но никто из нас даже представить не мог, что у него есть другой ребенок.

Она высморкалась.

Майк обнял ее поверх спинки стула и пристально посмотрел на Панду: его веселость улетучилась, он переживал, как бы эта история не принесла горя любимой женщине.

– Зачем ты купил этот дом?

Панде пришлось по нраву желание Майка защитить Бри, поэтому он сказал им правду.

– Что-то вроде извращенной мести. Я ненавидел твоего отца, Бри. И внушил себе, что ненавижу всю вашу семью, но, по сути, это была ревность. – Панда поерзал на стуле и выпалил неожиданно для себя: – Когда покупал дом, вообще-то ясно не соображал. После армии были у меня кое-какие проблемы из–за посттравматического стресса.

Сказал как бы между прочим, словно признавался в склонности к насморку.

На лицах у них смешались выражения участия и доброжелательности. Они не кинулись с криками с крыльца, ни помчались искать какое-нибудь оружие, чтобы защититься. За это он должен благодарить Джерри Эванса. Кристи нашла ему именно того парня, с которым можно поговорить. Совсем не дерьмовый психиатр: воевал сам и в точности понимал, как жутко боялся Панда, что демоны, с которыми он боролся, будут вновь и вновь возникать, что из–за них он может причинить людям вред.

Бри больше всего заинтересовалась историей Кертиса.

– У тебя есть его фотографии?

Об этом он сам не подумал, но ему понравилось, что она спросила. Панда потянулся за бумажником.

– Я пошлю вам несколько, когда вернусь в Чикаго. С собой есть только вот эта.

И вытащил последнее школьное фото брата. Оно помялось, немного поблекло, но на футболке мальчика еще можно было прочесть «ДОКАЖИ». Кертис улыбался, зубы выглядели чуточку большими для его рта. Бри взяла снимок и внимательно стала изучать.

– Он… похож на моего брата Дуга. – Глаза ее снова наполнились слезами. – Надо сообщить братьям о Кертисе. Им нужно узнать и о тебе. Хочу, чтобы ты с ними познакомился, как только будешь готов.

Вот уж не ожидал такого.

– Неплохо было бы, – услышал он свой голос.

Бри протянула обратно снимок, Панда ласково погладил фото большим пальцем и сказал:

– Возьми себе.

И почему-то сразу почувствовал, что так и надо.

На следующее утро у Панды зазвонил сотовый, когда он был на пробежке. Обычно он никогда не таскал с собой телефон, но теперь у него работали люди, приходилось быть на связи, и это ему не нравилось. Бизнес, может, и рос, однако Панда все еще предпочитал работать в одиночку.

Он взглянул на дисплей. Код восточного побережья. Номер Панда не узнал, но код этого района был ему известен. Он тут же замедлил бег и ответил:

– Патрик Шейд.

Раздавшийся голос, который он страстно желал услышать, был очень четким, громким и сердитым.

– Я беременна, сукин ты сын.

И потом наступила тишина, связь оборвалась.

Он нетвердой походкой сошел на обочину дороги, уронил телефон, подхватил его на лету и быстро нажал повторный набор. Руки так тряслись, что с первой попытки не удалось.

– Чего тебе надо? – прокричала она.

О, Господи. Он должен вести себя по–взрослому. Он открыл было рот, чтобы сказать – кто бы знал, черт возьми, что? – но она все еще орала и не давала ему слова вставить.

– Я в таком бешенстве, что не в состоянии сейчас с тобой разговаривать! Ты и твоя вазэктомия, – выплюнула она последнее слово.

– Где ты?

– А тебе-то что? – огрызнулась она. – Я с тобой порвала, если помнишь.

И снова повесила трубку.

Святой Иисусе… Люси беременна. Его ребенком. Панда чувствовал себя так, словно нырнул в пруд с теплой, но неспокойной  водой.

Когда Патрик попытался снова дозвониться, то попал на голосовую почту. Он уже раньше разведал, куда уехала Люси, и не заняло много времени, как он очутился на палубе парома. А через шесть часов в Бостоне.

Наступил вечер, и уже темнело, когда Панда подъехал на арендованной машине к дому, в котором предположительно жила Люси. Нажал на звонок в вестибюле, но в квартире никто не ответил.

Тогда стал нажимать на все кнопки подряд и наткнулся на золотую жилу: старика, которому целыми днями делать было нечего, разве что шпионить за своими соседями.

– Она уходила сегодня утром с чемоданом. Вы ведь знаете, кто она? Дочка президента Джорик. Такая приветливая со всеми.

Выйдя на тротуар, Панда снова позвонил ей, и на сей раз Люси подняла трубку.

Он сразу взял быка за рога, не дав ей и слова сказать.

– Я в Бостоне, – заявил он. – И у тебя не безопасность в доме, а дерьмо.

– А ты и подавно.

– Куда ты умчалась?

– Уехала домой к мамочке и папочке. А ты что подумал? И я не готова с тобой разговаривать.