Эстер Браун - Маленькая леди и принц
Я нахмурилась. С Леони творилось что-то странное, и дело было, по-моему, не только в опьянении. Во всяком случае, я ее такой не знала. Может, осветленные пряди как-то повлияли на ее мозг?
– Что же касается Ники!.. – Леони опять хихикнула и вздохнула с неприкрытым вожделением. – Он до того сексапильный! И такой… чудной.
– Леони,– сказала я, утыкаясь локтем в подушку и подпирая кулаком щеку. Да, мы с бабушкой наметили разумный план, и все складывалось как нельзя лучше, но я чувствовала, что обязана предупредить Леони. Как школьную подругу. – По-моему, Ники тебе не пара. Как-то раз в «Петрусе» он ухитрился перед всем залом расстегнуть пуговицы на моем платье! Можешь себе такое представить? Просто шутки ради. Его ни капли не волновало, какой униженной я себя почувствую!
Леони расширила глаза.
– Везет же некоторым!
Я снова упала на подушки. О некоторых чертах ее характера я, видимо, даже не подозревала.
– Надо понимать, все эти чудеса очень скоро станут твоими,– произнесла Леони.
– Глупости! – воскликнула я. Тут до меня дошло, что невероятные перемены в Леони произошли благодаря Ники и его мальчишескому озорству. – Мы с Ники знакомы лишь потому, что наши семьи давным-давно дружат. И потом,– добавила я,– мне кажется, что ему нравишься ты.
– Нет, ну что ты! Не болтай ерунды!
Леони глуповато улыбнулась.
– Это не ерунда,– пустилась спорить я. – Он же сразу заявил, что ты очень преобразилась. А от безмозглых наследниц и охотниц за его деньгами ему уже тошно – он сам признался. Ники мечтает о нормальной девушке, которая бы твердо стояла на ногах, не сходила бы с ума по материальным ценностям и любила бы именно его, а не драгоценности и прочую дрянь, которую он будет ей покупать.
– Какая прелесть! – почти прохныкала Леони.
– Теперь его интересуют серьезные девушки,– продолжала я. – Ведь вся их семья очень скоро переедет в Холленберг. Ники нужна подруга, которая сумеет расчетливо и с умом модернизировать замок и решить массу других вопросов. Александру будет не до этого.
– Замок,– мечтательно протянула Леони. – Принц Александр мне все о нем рассказал. По– моему, там настоящая… сказка. Однако восстановить его будет не так-то просто,– более характерным для нее тоном добавила Леони. – А они не пытались получить грант на сохранение памятника старины?
Я закрыла глаза и положила на голову свою огромную шляпу так, что на лицо упала густая тень.
– Не знаю. Можешь подкинуть эту идею Ники. К примеру, сегодня за ужином.
– Да, точно,– на выдохе произнесла Леони. – Боже! Что же мне надеть?
– Самый открытый наряд из всех, что у тебя есть,– подсказала я, притворяясь, что засыпаю.
Естественно, спать я и не думала. Меня всю трясло. Я размышляла обо всем одновременно. О Нельсоне, о том, был ли дедушка Уосдейлмир рыцарем в блестящих доспехах или обыкновенным стариком с красным носом, и о том, намеревается ли Александр повторно разбить бабушкино сердце. Еще о Ники и о кольце с громадным бриллиантом.
На меня вдруг легла большая тень, и я почувствовала, что кто-то сел прямо передо мной на корточки. Колени не хрустнули, поэтому я решила, что это не Александр и не Нельсон.
– Мелисса,– прошептал Ники.
О господи!
Я не открывала глаз.
– Мелисса, нам надо поговорить. – Его голос звучал необыкновенно серьезно и взволнованно. – Один на один.
Начиналось самое страшное. Мое сердце заколотилось как сумасшедшее. Не суетись, строго велела я себе. И уважь его – в конце концов, он повзрослел, а ведь именно этого ты и добивалась.
В ложбинку между моими грудями скользнул кубик льда. Я рывком села и попыталась поймать его, но он исчез во тьме под моей туникой.
– Ты не спала,– констатировал Ники. – Помощь не требуется?
Он кивнул на мой глубокий вырез.
Я заметила краем глаза, что Леони смотрит на него со смешанным чувством восторга и неодобрения.
– Нет, спасибо,– сухо ответила я. – Еще раз так пошутишь, и я набросаю льда тебе в штаны.
Ники выразил всем своим видом, что будет только рад, однако напряженные складки возле его рта не исчезли.
– Люблю, когда ты на меня злишься. Пойдем, мне надо с тобой побеседовать.
Он схватил меня за руку и поднял с подушек. Я многозначительно посмотрела на Леони и пошла вместе с Ники прочь с прогулочной палубы, настраивая себя на то, что отвечать ему следует доброжелательно, однако твердо.
Едва мы остались одни, Ники стал сыпать веселыми шуточками, а когда вошли в его каюту, закрыл дверь и сразу направился к письменному столу.
О нет! Нельзя допускать ничего подобного!
– Ники,– торопливо проговорила я,– ты же знаешь, что ты мне нравишься… И потом, мы стали близкими друзьями…
Может, несколько больше, чем просто друзьями, бледнея, мысленно добавила я.
– Надеюсь, что так будет и впредь… но, видишь ли, в последние дни меня это все больше и больше тревожит. Наверное, мне нужно время, чтобы поразмыслить обо всем в одиночестве-
Ники нетерпеливо поглядывал на меня. А потом вдруг опустился на колено.
– Ники, я не могу стать твоей женой! Потому что люблю другого! – проорала я, потому как в эту самую минуту из искусно спрятанных повсюду колонок загрохотала музыка.
– Чего-чего? – спросил Ники, поднимаясь.
До меня дошло, что он присаживался на колено лишь для того, чтобы включить музыкальный центр, и что даже не помышлял делать мне предложение. Мою грудь пронзил кинжал унижения. Но тут я поняла, что, на мое счастье, Ники не услышал моих слов.
– Музыка – чтобы нас не подслушали,– объяснил он, кивая на одну из колонок. – Приключилось нечто кошмарное!..
Открыв ноутбук, он пробежался пальцами по клавишам, и на экране появилось электронное письмо. Я, заинтригованная, подошла ближе и увидела, что сообщение от Имоджен. Она написала его сплошь большими буквами – то ли потому, что была в ярости, то ли потому, что случайно нажала блокировку заглавных.
Ники сел в кресло, выдвинул ящик стола, достал фляжку и жадно отпил из нее.
– Прочитай,– сказал он.
Я просмотрела письмо, спотыкаясь и моргая на каждом непристойном слове, которых было в изобилии. Если в двух словах, Имоджен бесилась, что Ники бросил ее из-за какой-то «старомодной толстухи», и поскольку он выставил ее, Имоджен, полной дурой (по-моему, она была такой и без чьей– либо помощи), жаждала отомстить. У нее имелись некие «любопытные» фотографии с изображением Ники, которые могли сыграть роль преграды на его пути к возвращению в фамильный Холленбергский замок. По мнению Имоджен, эти снимки могли повлечь за собой даже визит к Ники представителей полиции ее величества. Оскорбленная бывшая невеста намеревалась раздать фотографии репортерам из разных журналов.
