Люсинда Эдмондз - Зачарованная
– Я думаю, что тебе лучше уйти… – неестественно спокойно сказала она.
– Все, что ты скажешь, дорогая, но только прошу тебя, помни, следователь подтвердил, что это был несчастный случай, и…
– Себастиан, ты веришь в это не больше, чем я, – ледяным голосом сказала Мадди. – И я не желаю это обсуждать. Уходи!
Он посмотрел на ее бледное, окаменевшее лицо и сверкающие глаза, с ненавистью глядевшие на него, и беспомощно спросил:
– Ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты ужасно выглядишь и…
– Все нормально, Себастиан, не бойся. Другой жертвы не будет. У меня все отлично.
– Мадди, подожди! Не надо так!
– Не надо? – голос девушки задрожал. – Да ведь ты же мне только что сказал, как мой отец убил себя из-за того, что ты ему наговорил!
Она тяжело, прерывисто дышала.
– Пожалуйста, уходи сейчас же!
Себастиан встал и сделал шаг к ней.
– Не прикасайся ко мне! – закричала Мадди с отчаянием, и он отшатнулся, а потом медленно пошел к двери и только у порога оглянулся, чтобы последний раз увидеть ее.
– Наверное, Мадлен, ты хотела бы, чтобы меня не было в живых. Ну что же, может, тебя утешит, что без тебя для меня жизнь потеряла всякий смысл. Я потерял единственного дорогого мне человека. Это моя кара.
Себастиан смахнул слезу и добавил:
– Я люблю тебя, Мадди, и всегда буду любить.
Мадди не посмотрела на него, когда он вышел из комнаты, и только услышала, как хлопнула парадная дверь и машина отъехала от дома.
Глава 78
Саша проснулся среди ночи от приступа кашля. Стараясь не разбудить Наташу, спавшую в соседней комнате, он бросился в ванную, выпил немного воды и внимательно посмотрел на себя в зеркало. Вид у него был ужасный.
Этот изнурительный кашель мучил его уже три недели, и с каждым днем ему становилось все хуже и хуже.
Саша почувствовал, что у него все внутри похолодело от ужаса. А что, если? Саша замотал головой. Нет, скорее всего это простуда, и вскоре все пройдет.
До него донесся плач Наташи. Надеясь, что девочка вскоре заснет, он не пошел к ней, но через несколько минут плач ее усилился. Он пошел в детскую, так как знал, что Николь все равно не будет обращать внимания на плач дочери до тех пор, пока ему это не надоест, и он сам не успокоит ребенка.
Как только Саша взял на руки крохотный сверток, Наташа моментально прекратила плакать.
– Ну, ну, малышка. Кушать хочешь? – с ребенком на руках он пошел на кухню и стал искать бутылочку. Николь отказалась кормить дочку грудью, несмотря на то, что акушерка сказала ей, что молока у нее много. Николь заявила, что читала по этому поводу и знает, что от кормления грудь у нее отвиснет, а она этого боится.
Саша вернулся в детскую, сел на стул, дал ей соску, и Наташа сразу довольно зачмокала.
С той минуты, как девочка появилась в доме, он все время сам за ней ухаживал. Николь отправлялась ночью в постель, заявляя, что она слишком устала, и если у него нет времени заниматься Наташей, то им следует взять няню. Казалось, что Николь вообще не проявляла никакого интереса к своей прелестной дочурке, тогда как Саша в ней души не чаял. Иногда эгоизм Николь до такой степени раздражал его, что ему хотелось надавать ей по шее. Полное равнодушие, которое выказывала Николь по отношению к собственному ребенку, доводило его до бешенства.
Однако стоило Саше передать девочку Николь, как Наташа начинала отчаянно плакать. Создавалось такое впечатление, что мать и крохотную дочку ничего не связывало, и Саша взял на себя роль Николь.
По горькой иронии судьбы теперь, когда он мог свободно уйти от нее, у него совсем не было уверенности, что он хочет этого. Поступить так значило для него покинуть ребенка, которому он дал русское имя, оставить Наташу на попечение ее матери.
Всю свою жизнь Саша думал только о себе, о том, как выжить. Он прекрасно знал, что никогда никого по-настоящему не любил и всегда на первое место ставил свои собственные интересы. Появилось это маленькое существо, чьим отцом был неизвестно кто, и оно полностью теперь зависело от него, Саши Лобова. Может быть, впервые ему открылось, как прекрасны могут быть любовь и забота о других людях. Несколько раз он ловил себя на мысли, что искренне жалеет, что не он настоящий отец Наташи.
Девочка закашлялась и выплюнула молоко на свой передничек, и Саша тихонько похлопал ее по спинке. Но Наташа снова закашлялась. Тогда он, нахмурившись, губами прикоснулся ко лбу ребенка, и его сердце сжалось от страха. Детский лобик был горячим. Неужели девочка тоже простудилась? Может, она от него же и заразилась?
А вдруг это правда? Нет, эта мысль была слишком жуткой, чтобы додумывать ее до конца.
Саша взял детский термометр и поставил его Наташе. Спустя пару минут он посмотрел на градусник и увидел, что температура слегка выше нормальной.
Он немного успокоился и решил посидеть с ребенком. Вскоре Наташа уснула, но ему в голову лезли страшные мысли.
Все-таки он несколько раз занимался с Николь любовью. И один раз это произошло уже после его знакомства с Игорем. Если Игорь действительно заразил его, тогда он вполне мог заразить Николь, а от нее и дитя, которое сейчас было у него на руках.
– Боже, пожалуйста, нет! – в ужасе прошептал он, убирая с детского лобика мягкие влажные волосы.
Однако, слава Богу, температура через некоторое время упала.
Ради Наташи ему придется сдать анализы и пройти тест-контроль. Весь остаток ночи он провел в детской. Свою карьеру, жизнь, свое будущее ему придется поставить на карту ради спасения невинной жизни, которая еще только начинается.
Глава 79
Кейт проснулась еще до того, как зазвонил будильник, потянулась наощупь к столу, чтобы отключить его и не нарушать утреннюю тишину.
– Без десяти пять, – застонала она. – Какого черта я проснулась так рано?
Но делать было нечего. Она встала с кровати, подошла к окну и отдернула шторы. Она покривила душой, ей было очень хорошо известно, почему она каждое утро встает ни свет ни заря и работает долгий день.
Широкие просторы за окном были еще окутаны густым утренним туманом. Однако ей были уже видны пасущиеся лошади. Они казались крохотными из-за расстояния, отделявшего ее от дальнего пастбища, и их темные силуэты то пропадали, то вновь появлялись из серой пелены. Стойла и здания конюшен находились слева от дома, в котором жила Кейт. Заводской двор, выгоны – все было в порядке, выглядело опрятным и чистым. Вдалеке сквозь туман белела свежим деревом новая ограда.
Как все отличалось от того, что из себя представляло это место всего несколько месяцев назад, когда Кейт впервые приехала сюда. Тогда тут был полнейший хаос. Везде было полно строителей и рабочих, и она, поселившись в отремонтированном здании, думала о том, как ей удастся со всем этим справиться. Хорошо еще, что Крис, менеджер из Ньюмаркета, был рядом с ней первые два месяца, и они пытались навести здесь хоть какое-то подобие порядка. Полтора месяца назад, убедившись, что Кейт теперь и без него справится, он вернулся в Англию.
