Удиви меня - Наталья Юнина
— Ну почему вы все такие упертые бараны?! Как же вы меня все достали! Одному слюни подотри, второму задницу, с третьим договорись, в ноги поклонись. Да пошли вы все! — истерично бросает мама и спустя пару секунд хлопает дверью.
Глава 47
Алмазов смотрит на меня, мягко говоря, неодобрительно. И я совершенно не понимаю с чем это связано. С тем, что я заявилась к нему на ночь глядя, да и вообще, как бы жить, или с тем, что я поссорилась с родителями. Одно хорошо, Сережа дома и, к счастью, здесь я не обнаружила никакую особь женского пола.
— Пойдем спать, — хватая меня за руку, сдержанно произносит Алмазов.
— Это все, что ты мне скажешь?
— Одиннадцать вечера. Да, пора спать. Сейчас мы вряд ли сделаем что-то толковое.
— И тем не менее, что ты обо всем этом думаешь? — допытываюсь я.
— Что дело хреново, раз вы взбесили единственного адекватного человека в вашей семье. Завтра же поедешь домой и нормально поговоришь с мамой. Не надо с ней портить отношения. А сейчас пойдем спать. Билеты я сам завтра распечатаю на работе. И пока я буду там — ты позвонишь маме и встретишься с ней.
— Я могу сделать это вечером. А на работу я поеду с тобой.
— А ты умеешь хоть кого-нибудь слушать, Полина?! — несдержанно бросает Алмазов.
— Ой, все. Давай ты еще будешь учить меня жизни. Спать, так спать.
Иногда в чем-то действительно проще согласиться. Лечь спать — не такая уж и сложная задача. А вот заснуть — да. Виски разрывались от бессонной ночи и мыслей. И тем не менее, я все же сумела настоять на совместной поездке в больницу. Во-первых, за делом голова не пухнет от мыслей, во-вторых, с моей помощью Алмазов справится быстрее. А с мамой обязательно поговорю вечером. Как бы мне ни хотелось это признавать — Сережа прав. Вывести маму на то, чтобы она послала всех — это слишком серьезно.
— Полин, Сергей Александрович в трех историях не поставил подпись в приемках. А вот в этих двух не заполнены МЭС. Я понимаю, что у него перед глазами только отпуск, но тем не менее правила никто не отменял, — настолько противным голосом произнесла над моим ухом заведующая, что невольно захотелось отрезать ей язык. И запах, какой же от нее исходит мерзкий запах. — Он уже десять минут как обещал подойти, но у меня нет времени ждать. Мне нужно отдать истории в канцелярию. Сходи к нему и поживее.
— Я не знаю где Сергей Александрович, я же за ним не слежу, — так сдержанно произнесла я, что сама офигела, зная нашу личную неприязнь. Господи, спасибо тебе, что ты меня всегда сдерживаешь.
— Он на функционалке. Давай побыстрее, — подгоняет меня, смерив презрительным взглядом. — Держи истории. Не принесешь через пять минут, я отправлю санитара без ваших историй. Потом пойдешь сама относить. А у них перерыв через пятнадцать минут, не забывай.
Забудешь тут, как же. «На функционалке» слишком растяжимое понятие и как назло Сережин телефон вне зоны доступа. Ходить по отделению нет никакого желания, равно как и топать потом в канцелярию самой. Правда, лучше бы осталась наверху и прошла лишних четыреста метров позже, только, чтобы не узреть сидящего на корточках Алмазова напротив своей сестрицы. Крепко зажмуриваю глаза, чтобы это развидеть, а заодно и успокоиться. Только это не помогает. В голове противные мысли. Очень противные. «Езжай домой, а я тут поработаю». Ну ведь гад какой. Открываю глаза и нет, картинка не меняется, ну разве что Алмазов положил руки на ноги псевдосестрицы. Видать, что-то приятное говорит, раз после улыбчивого Алмазова, улыбается и она. Я — не истеричка. Я сильная и уверенная в себе личность и до типично женского скандала не опущусь. Повторяю про себя трижды. Глубокий вдох… выдох… вдох… Алмазов выпрямляется, слегка сжимает плечо своей сестрицы и идет в сторону кабинета МРТ. Улыбочка на лицо и медленным, но уверенным шагом, к счастью, на моих ногах туфли с каблуком, иду к девице, которая, судя по задумчивому лицу, даже не подозревает о чьем-либо присутствии.
— Привет, — фу, как же приторно я произнесла это долбаное привет. — Соня, я не же ошибаюсь.
— Лучше София, — чуть улыбаясь, произносит она, заправляя за ухо длиннющие волосы. — Соня — я все же для близких.
— А какими здесь судьбами? Проходишь плановое обследование? Позвоночник?
— Нет, — безэмоционально произносит она. — Голова… немного болит. Надо и ее проверить, — грустно усмехается. Голова у нее болит, а накрасить глаза успела и боль, видать, не отрезвила.
За несколько секунд, во время которых мы сканируем друг друга взглядом, происходит что-то странное. Кажется, мы обе кривим лица, рассматривая друг друга. И первая, как ни в чем не бывало, начинает София.
— Зачем притворяться, что мы друг другу нравимся? У тебя вены на шее напряглись, ты злишься и хочешь послать меня, как минимум, на всеми известный матерный половой орган. Или вцепиться в мои длинные распущенные волосы. А может и то, и другое. Знаешь, и я тебя понимаю.
— Да что ты говоришь? А ты в меня вцепиться не хочешь?
— Нет. Я переросла это. Жизнь расставила все по местам. Увы и ах. Когда-то я очень хотела убить одну из девушек Сережи. Прям мечтала, что душу ее подушкой. Глупая была. Не понимала, что, мечтая о таких вещах, разрушаешь саму себя. Поэтому можно просто тихо кого-то не любить. При этом не желая ему зла. Вот я тебе зла не желаю. Ты отличаешься от его предыдущих девушек. Как бы сказал мой зн… папочка, девушки его были с низкой ответственностью между ног. И эта «ответственность» у них была написана на лице, но почему-то мужчины часто этого не замечают. Вот Сережа был таким же.
— Соня! Он уже здесь! Я тебе говорила не уезжать просто так! — верещит под ухом высокая девушка лет тридцати. — Зачем его провоцировать?!
— Ой, тихо, Варя, и без тебя голова разрывается, — хватаясь за виски, повышает голос София, зажмурив при этом глаза.
