Алёна Лепская - Рок, туше́ и белая ворона.
Раф, легко подцепив упавший жемчужный локон, заправил кудряшку за ухо и нежными движениями стёр слёзы с моего лица. Он обхватил ладонями моё лицо, прижимаясь лбом к моему.
― Прошлое бывает слишком тяжелым для того, чтобы повсюду носить его с собой. Иногда о нем стоит забыть ради будущего.
Он притянул меня к себе, и я уютно устроилась у него под боком.
― Джоан Кэтлин Роулинг…
― Что значит сменил документы? ― спросил Раф, он вскинул брови, ― Ты что даже не Вика?
― По российским документам, я Виктория Смолова-Керро. ― ответила я, смотря в его глаза, и следя за своим ускакавшим дыханием, ― У меня двойная фамилия, из-за развода родителей. Всё так, просто… Отец что-то сделал, чтобы, ну… скрыть всю эту информацию обо мне. Но если очень захотеть, можно всё что угодно найти. ― я закусила губу, осторожно смотря на удившегося парня, ― Особенно по загранпаспорту, ведь я лечилась не в России. Хотя там другое имя, так что вряд ли конечно.
― Другое? ― он слабо улыбнулся, не совсем видимо меня понимая.
― Аяши Ви Хэнви, у меня двойное гражданство.
― Что это значит? ― спросил Раф.
― Аяши ― маленькая. Ви ― это солнечное божество, или просто Солнце. Хэнви ― луна, это фамилия моей бабушки и всего её рода от колонизации. ― рассказала я. Раф протянул руку и легко погладил большим пальцем мою щеку.
― У твоего отца тоже двойное гражданство?
― Ага. ― кивнула я. Парень что-то прикинул в уме.
― Почему? То есть… как? Между США и Россией нет соглашения о двойном гражданстве.
― Я являюсь гражданкой США, только в США, понимаешь? Хотя в целом могу пользоваться американским паспортом где угодно, за пределами России. По идее все возможно в рамках законов стран. Что касается русско-американского… В принципе, закон США о гражданстве от претендентов на американское гражданство требует также отказываться от прежнего гражданства, но правда только номинально отречься, во время принесения клятвы на верность. Поэтому документально можно сохранить прежний паспорт и по прежнему являться гражданином России. В законодательстве о гражданстве США есть положение: если вы будете предпочитать свое прежнее гражданство американскому, то могут лишить американского гражданства, но закон конкретного механизма на этот случай не предусматривает. А вообще-то, меня так же, как и отца, просто угораздило там родиться, а с учётом корней и имеющихся родственников, его спокойно утвердили, вот откуда у меня гражданство.
Мгновение он обдумывал мои слова, затем неспешно кивнул.
― С отцом ясно, а ты почему?
― Ну у некоторых скрытых шизофреничек, беременность протекала плохо. Инна практически с половины срока на сохранении в тамошней клинике прибывала. И потом ещё около года, уже со мной. ― я горько хмыкнула, отводя взгляд, ― Хотя по мне так лучше бы отец не был столь категоричен.
― То есть? ― не понял Раф. Заглянула в синее как вечернее небо глаза.
― Наши доктора, всегда в первую очередь спасают мать, а не ребенка. При первых же призраках опасности, они сразу предписали прерывание беременности. Разумеется, Костя, переживший потерю первой жены и ребёнка, был категорически против такой перспективы. Хотя возможно, знай он о том что Инна шиза, и о Ренате, заведомо, то изменил бы своё решение.
Я вздохнула. Раф сильно нахмурился, требовательно заискивая мой взгляд.
― О ком?
Озадаченно встретилась с ним взглядом. О, ком? О, чёрт.
Я задохнулась, когда осознала, какого хрена я вообще ляпнула. Я прочистила горло, держась за лёд, в своих чертах.
― Это долгая история, Раф.
Я попыталась встать, но он меня остановил, и усадил к себе на колени. Он выжидающе смотрел на меня, и он явно решительно настроен, мне придётся рассказать ему. Да, вашу ж мать! Прямо сейчас?
Я глубоко вдохнула воздух: прохладный, октябрьский, освежающий.
― Причина развода, моих родителей ― первый брак Инны. Она мало того, что скрыла факт, что у неё был сын, так ещё и неоднократно возвращалась к бывшему мужу. Костя не выдержал, да и какой нормальный человек станет терпеть измены? Верно, никакой. ― кивнула я на свой вопрос, ― Он с ней развёлся, а спустя какое-то время отец Рената погиб, и Инна забрала сына. Всё, конец истории, ― мотнула я головой, ― Добро пожаловать в мой безумный мир. И поехали уже на эшафот.
― Нет, стой, подожди, ― он снова удержал меня, ― А сейчас он где?
― Говорю, же погиб. Там какая-то хрень с ДТП была, я не вникала в общем. ― пробормотала я сторону.
― Я про твоего сводного брата.
Кто бы сомневался, блин. Посмотрела на парня, держа себя в руках, чтобы не сбежать.
― Так, разве он сводный? Мать-то у нас, одна.
Раф покачал головой, о чём-то тяжело думая.
― Неважно. Так… где?
― Понятия не имею.
Он мимолётно изогнул одну бровь, и тут-же свел их к переносице.
― А он на кого больше похож?
― Хоть убей не помню. ― отмахнулась я, ― Зачем тебе?
Боги, зачем ему это?
― Просто, интересно. ― пожал он плечами. Но ему явно, не просто, и не просто интересно в том числе. Его отец не очень много потерял, столкнувшись с отказом сына, от его дела. Этому парню бизнес противопоказан в принципе, он совершенно не умеет лгать.
― Только знаю, что он такой же светлый как Инна, и что глаза чёрные. ― ответила я, ― Ну в смысле прям реально чёрные. И да, он вообще Здравствуй Медбрат, как и маман, если ты об этом. Зачем тебе это, я не понимаю?
Мгновение он молчал, мысли бились прямо на дне его сапфировых глаз. Он словно силился что-то понять, вспомнить, сформулировать.
― Можно вопрос Вик, только мне нужен предельно честный ответ? ― попросил он серьёзно. Серьёзно?
Я напряглась, всем телом, всей душой, просто не представляя, что он собирается спросить.
― Попробуй. ― процедила я, ища ответы в его глазах. Ответы, которые он искал сейчас в моих глазах.
― Когда тебя вводили в состояние гипноза, ты вспомнила, что-то, от чего пошла отрицательная реакция? ― поинтересовался он осторожно. ― Я правильно понял?
Я даже чуть-чуть расслабилась.
― Нет. ― просто ответила я, ― Ну по идее, наверное да, но из-за этой самой реакции, это просто осталось скрыто для меня.
― То есть, если кто-то тебе расскажет, то, что ты не помнишь, реакция будет та же? ― предположил парень. Я задумалась.
― Не знаю, но гипноз мне противопоказан, и док, сказал мне вспоминать самой. К чему ты это? ― недоумевала я. Он запереберал подвески на моём браслете и покачал головой.
