Хочу тебя в жены - Валерия Ангелос
Я связан. В цепи закован. И ключ у нее в руках.
Сперва держался, чтобы наследника заделать. Гнев остужал. Ярости разгореться не позволял. Злобу душил. Дела клана превыше всего. После беременную мучать не мог. Какой мужик брюхатую бабу наказывать станет? Ей дергаться нельзя. Никаких нервов. Зато мне дорога заказана. Стены молотить. Стальные прутья гнуть. Груши для битья сбивать на хрен. Выпускать пар подальше. Держаться. Не терять берега.
Дьявол. Кого пытаюсь обмануть? Себя? Хоть как ничего бы ей не сделал. Моя. Родная. Отражается везде и всюду. В каждом звуке. Вдохе. Выдохе. В каждом проклятом ударе пульса.
Я не могу казнить ее дружка. Под стражу отправил. Жду. Не могу расправиться с мелким хмырем. Пронырой. Как там его? Хасу. Ублюдок согласился помочь ей с побегом, после ко мне с повинной примчал. А я в курсе был. Видосы заценил. Поздно покаялся подонок. Но и при таком раскладе порешить нельзя. Чувствую свою девчонку. Задергается она. Начнет переживать. Жалеть типа подставила этого урода. Совесть ее загрызет.
Короче, превращаюсь в благотворительный фонд. Прямо сам себя не узнаю. Для папаши ее отгрохал курорт. Для дружка – камеру со всеми удобствами. Рядом того паршивого слугу пристроил. Полный комплект. Собираю зачетную коллекцию.
Еще бы понять – что к чему?
Зайка моя на волю рвется. Активно. Очень. Я бы решил – к трахарю. Но нет. Верность хранит. Тогда – в чем прикол? Куда ее тянет? Почему? Шантажирует кто? Заставляет держать обещание? Может, тупо помочь пытается? Покрывает?
Вариантов куча. Только все тухляк. Нет ответа. Мутно. Натурально в башке смеркается, к сути не приближаюсь. Рою, копаю. Да только сам сильнее увязаю. Хрень собачья.
Как того дружка зовут? Резник. Когда доходит до вольных наемников, концов не найти. Чую не одинок он был. Еще какая-то сволота рядом терлась. Но кто? И главное – какого лешего затеяли бучу с подменой документов? Хитро заменили мою Зайчишку левой девкой, скрыли настоящие контакты и хату. Что стереть хотели? Ладно, недолго тянуть осталось. День. Максимум два. Доберусь до правды. Разберусь. Реально. Выясню.
Что я упускаю? Что не стыкуется? Скоро пойму.
Камеры везде поставлены. Лично отсматриваю записи, где Зайка может голой сверкать. Из комнаты, из ванны. Из кабинета врачихи. Еще новые «антиглушилки» доставят. Вот красота будет. Никакая скотина не проскочит мимо. Видео подпортить не выйдет.
Я разгребаю офисные вопросы. Изучаю бумажные завалы. Встречаю партнеров и провожаю. Делаю пару звонков. Просматриваю отчет об Асиат.
Да. Бывшую жену лучше держать под присмотром. Не дает мне покоя тема Гаджиевых. Архив мы перехватили. Данные круто помогли. Но до сих пор неясно, кто же всю семью вальнуть решил. «Табула Раса»? Нет. Ахметов бы выяснил. «Кобра»? Смахивает на правильный ответ. Только все равно не особо гладко. Откуда посторонним типам знать про моего деда? Про Шайтана? Как сумели найти ключ к Зурабу? Как запугали того шакала из Гаджиевской оравы? Странное дерьмо. До черта странное.
Доказательств вины Асиат нет. Сеструху ее тоже курируем. Всех выживших родственников под прицелом держим. Без толку. Нулевой результат.
Конечно, если кто-то из них связан с «Коброй», то могут шифроваться, использовать отдельные каналы, защищенные, абсолютно безопасные. Не каждый поток удается перехватить.
Откладываю документы. Выхожу. В тачке видео гляжу. Не тороплюсь ехать. Наблюдаю Зайку на экране. Лежит с раскинутыми ногами. Звездой сверкает. Врачиха осмотр ведет. Дьявол. Закипаю. Зубами скрежещу. Даже другую бабу трудно рядом с Зайчишкой вытерпеть. Только иначе нельзя. Нужен контроль. Сам не соображаю. Хотя… может, не поздно научиться?
Ржу. Башкой мотаю. Покрутило меня – пиздец.
На родах точно буду. Без вариантов. Пацана первым увижу.
Как такое пропустить? Наследника надо встретить. Лично. С почетом. Услышать первый крик. Взглянуть в глаза. Сразу часть силы ему передать.
Звука на видео нет. Не записывается. Зараза.
Система сбоит? Кто-то влезть пытается?
Отправляю сообщение, чтобы ускорили поставку новых «антиглушилок» и до кучи заказываю еще пару примочек. Лишним не будет. Безопасность улучшим.
Я убираю телефон в карман и сжимаю руль. А хотел бы сжать горло своей Зайки. Нет. Грудь. Точнее то, что от неё осталось. Острые соски. Гребаные пики. И задницу. Пусть и сдувшуюся, исхудавшую, почти плоскую. Потискать хочу.
Челюсти сводит. И хер колом. Как бы не сорваться с цепи. Как бы не пуститься во все тяжкие. Только после родов смогу ее трахнуть. Раньше точно нельзя. Секс у нас выходит жёсткий. Не хватало ещё навредить ребёнку.
А вообще, как я буду ее драть, если мой сын там? Внутри.
Кривлюсь. Тачку завожу. Стартую вперёд.
Раньше я о таком не размышлял. Но теперь реально стремно это представлять. Как можно пихать болт вглубь, когда совсем близко наш наследник расположился? Не катит такой номер. Извращенство.
Вот родит, грудью выкормит. Тогда и поглядим, что дальше. Не раньше. Мне к воздержанию не привыкать. Да и сейчас не лучший момент для траха. Остыть надо. Вдруг сорвусь? Придушу. Кости переломаю.
Эта сучка умеет довести. До грани. До черты. До гребаного бешенства. Стоит ей открыть рот - у меня кулаки сжимаются.
Нашёл в том отеле. Думал - прибью. Чудом сдержался. Не размазал по стенам. Каждое долбаное слово по башке било. Грудь резало. Живот раздирало. Когда Ахметов во мне меч проворачивал, было легче. Когда потом в кандалы заковали и кишки наружу вывернули, боли не замечал. А тут до мозга прошибло. И не отпускало. Не проходило.
Ха. Казалось бы - тупо слова. Фразы. Дебильные. Лживые насквозь. Но пронимали. Стрелами внутрь вонзались. Отравой по жилам текли.
И самое худшее. Я чувствовал. Знал. Часть правды там все же есть. Малая. Слабая. Похрен. Не только пиздеж. Чертова истина.
- Не люблю! - вопила она. - Не люблю!
А я прикидывал. Как бы ей рот закрыть. Запечатать. Навечно. Как бы заткнуть гребаный поток. Одним махом. Оборвать. Прекратить. И при этом не изувечить.
Молодец моя Зайка. Зайчишка. Сама охренительную идею подала. Умница. Плюнула в меня и окончательно резьбу сорвала.
Я же ее
