Анна Джейн - Северная Корона. Против ветра
– А я за Крисом. Смотрю, а тут вы. И все делом заняты, – ответил Стас чуть дрожащим голосом. Он, правда, не хотел, чтобы кто-то узнал о его настоящих чувствах, о дикой ревности, которая буквально вселилась в него, но это было настолько сильнее его и его самоконтроля, что хоть слова, вылетающие из его рта, были нейтральными, но звучали неприятно, несколько угрожающе.
– Я не был занят делом! – вскинулся гордый Крис, которого порядком оскорбило то, что его назвали каким-то там мерзким вуайеристом. – Я просто удивился!
– Так удивился, что фотографировать стал? – поинтересовался Стас, глядя не на друга, а на Юлю. Та тоже рассердилась, услышав это.
– Ты фотографировал нас? – спросила она и, подойдя к хипстеру, протянула руку.
– Что надо? – буркнул Крис.
– Фотоаппарат.
– У меня только айфончик.
– Значит, айфончик.
– Да ладно тебе, Юль… – несмело улыбнулся парень.
– Афон, – повторила девушка твердо. Ей не нужны были компроматы – ни на нее, ни на Визарда, естественно. Он, кстати, молча сидел на ее месте, закинув, как и Крестова недавно, ногу на ногу, как будто бы происходящее не касалось его.
– Да там ничего и не вышло толком, темнота-то какая, – зачастил Крис, миленько улыбаясь подруге. – Юль, да ладно тебе.
– Или ты даешь мне айфон, или я сама его у тебя из штанов вытащу, – пригрозила Юля, и Крис нехотя отдал телефон, при этом так негодующе посмотрев на Стаса, что тот, будь он в обычном своем благодушном позитивном состоянии, обязательно смутился бы. Правда, сейчас, в состоянии ревности, молодому человеку было не до этого. Ему было не до чужих эмоций, ведь Стас не мог справиться со своими.
Кончилась эта сцена тем, что Юля самолично удалила компрометирующую фотографию, которая действительно была крайне низкого качества, после чего недовольный Крис и чувствующий себя проигравшим Стас удалились в гостиную. Перед тем как уйти, Стас оглянулся на Крестову, вздохнул, заставив Юлю озадаченно на него посмотреть, но ничего не сказал и удалился следом за бухтящим что-то о несправедливости мира Крисом. Юля, которая в тонкостях человеческих чувств была не сильна, мало что поняла, а вот Феликс, которому Крис украдкой показал большой палец, поднятый вверх, понял все. Трудно было сказать, что он чувствует по поводу случившегося, поскольку его бледное лицо оставалось спокойным и совершенно невозмутимым, правда, темные глаза лукаво поглядывали на Юлю.
– Пойдем? – Он встал и подал девушке открытую ладонь – чтобы она вложила в нее свои пальцы. Крестова с недоумением посмотрела на молодого человека, но, чуть подумав, приняла его приглашение. Она думала, что Феликс поведет ее в гостиную или в другую комнату, а он повел ее мимо них, к входной двери.
– И куда мы пойдем? – спросила она. – Уже ночь.
– Гулять. Мы просто пойдем гулять, – отозвался музыкант. – Надеюсь, ты не против нашей прогулки?
– Не против, – хмыкнула Крестова, натягивая кеды. Ей стало дико интересно, зачем Феликс потащил ее на улицу.
Визард открыл перед девушкой входную дверь (за время, проведенное в квартире гостеприимного Стаса, он порядком освоился, хотя, конечно, в нем за версту можно было узнать иностранца, которого очень и очень изумляли некоторые вещи) и галантно пропустил ее впереди себя. Лифт они вызывать не стали, а пошли пешком по лестнице. Через пару минут пара уже оказалась на хорошо освещаемой мощными огнями улице, на которой не было ни единого человека. Эти двое просто шли рядом, изредка касаясь друг друга плечами или локтями, и разговаривали.
– Мне нравится ваш город. – Брюнет втянул носом ночной свежий воздух, словно считывал через него одному ему понятную информацию. – И мне нравятся люди, которые в нем живут. Мне нравишься ты.
Юля насмешливо покосилась на него, но ничего не сказала. Она просто шагала, засунув руки в карманы джинсовки, прихваченной из квартиры. Визард что-то говорил ей, а она молча слушала, и молчала Крестова не потому, что ей нечего было сказать или было неинтересно, а потому что ей просто нравилось слушать англичанина.
Через минут пятнадцать Феликс вдруг замолчал, вновь втягивая носом воздух и сказал:
– Кладбище.
– Что? – не поняла Юля, до этого увлеченно его слушающая.
– Впереди кладбище.
Они остановились на аллейке: симпатичной, узкой, с двух сторон обсаженной густыми кустарниками. С одного бока ее высились высотки, с другого – стояли частные дома, неизвестно как оказавшиеся почти в центре города.
Крестова оглянулась, прикидывая, где они сейчас находятся, и вспомнила, что, действительно, впереди, совсем уже неподалеку, расположено небольшое старинное кладбище, огражденное кованым высоким черным забором, на котором уже давным-давно никого не хоронят. Зато туда часто ходят гулять любители кладбищенской тишины и вечного покоя. Крис, пару лет назад, пошел туда однажды погулять лунной веселой ночкой вместе со своими приятелями-готами и вернулся не с самыми хорошими эмоциями. Сначала ему было элементарно скучно, а потом он и его компания готов нарвались на жутких личностей, решивших прямо на могиле убить живую птицу, видимо, чтобы принести ее в жертву. Не без помощи заоравшего Криса птица упорхнула от своих мучителей, а готам и хипстеру пришлось спасаться бегством. Более на кладбища в ночное время суток Крис не появлялся.
– Ты уже бывал здесь? – спросила Юля.
– Нет, я просто почувствовал, что оно тут.
– Ты все-таки очень странный, – сказала девушка. – Как ты мог почувствовать это?
Ее черноволосый спутник пожал плечами. А что он мог ответить?
– Поворачиваем назад? Ты не любишь кладбища?
– Это они, скорее, меня не любят, – отозвался очень медленно молодой человек. – Да, думаю, лучше пойти обратно.
В подтверждение его слов где-то завыла собака, но не тоскливо, а зло. Как будто бы предупреждала.
– Пойдем обратно, – мягко сказал англичанин Юле, кладя ей на спину ладонь. – Пойдем, Джулия.
– Неужели это хозяин кладбища с тобой разговаривает? – иронично спросила она, помня, что на природе Феликс говорил что-то о хозяине леса.
– Не он, – лицо Феликса оставалось серьезным, как будто бы они говорили не о мистической чуши, а о предстоящих выборах.
– А кто же тогда? – Юле стало откровенно смешно. Парень молчал, тревожно вглядываясь в даль.
– Кто? – повторила свой вопрос коротко стриженная девушка с улыбкой. Ситуация казалась ей забавной, а сам Визард в своей мистической чудаковатости – крайней милым. Юля редко чувствовала такую эмоцию, как нежность, но сейчас именно нежность решительной рукой сжала ей сердце – сжала приятно и мягко. Хотелось обнять Феликса и начать целовать прямо тут. Невзирая ни на что.
