Элизабет Адлер - Наследницы
– Мы отчалим, как только вернется корабельная шлюпка с нашим багажом, – сообщил Алекс.
– А куда мы плывем? – спросила Ханичайл, сияя от счастья.
– Куда укажет нам лунная дорожка, – ответил Алекс, улыбаясь.
Стюард показал Ханичайл ее каюту. Она была большой и просто декорированной, в морских сине-белых тонах. На полу лежал тканый, в бело-синюю полоску, ковер; накрахмаленные шторки на иллюминаторах, окольцованных бронзой, были синими, с белыми держателями; на кровати – простое белое льняное покрывало.
Ванная комната была большой и роскошной. Служанка уже развешивала здесь вещи Ханичайл в просторном стенном шкафу. Ханичайл улыбнулась, вспомнив свое путешествие на «Королеве Мэри» и свой бедный гардероб. Сейчас она имела даже больше того, что могло удовлетворить женщину. И сейчас у нее был Алекс.
Ханичайл проснулась в шесть часов, чувствуя себя отдохнувшей. Приняв душ, она надела длинное открытое голубое шифоновое платье, расчесала свои светлые волосы, которые роскошной волной упали ей на плечи, и вышла босая на палубу.
Заходящее солнце окрасило море в огненно-красный цвет; в Позитано горели огни, и звуки музыки разливались над спокойной гладью воды. Над отвесными скалами висела полная луна. Ханичайл подумала, что более прекрасного заката никогда не видела.
– Закат принадлежит тебе, – сказал Алекс, глядя на нее с восхищением. – Полагаю, что и лунный свет тоже. Сегодня мы счастливы, Ханичайл. К нам благосклонны солнце, луна, звезды – все сразу.
– Да, мы счастливы, – согласилась она, падая в его объятия.
Алекс прижал ее к себе и почувствовал прикосновение ее груди, запах ее волос. Он поцеловал Ханичайл долгим нежным поцелуем, наполненным любовью, а потом внимательно посмотрел ей в глаза:
– Я не могу поверить, что ты действительно здесь и что мы принадлежим друг другу, по крайней мере на какое-то время.
– Я могу остаться навсегда, – сказала Ханичайл. – Только попроси.
Вздохнув, Алекс выпустил ее из своих объятий и подошел к столу, где в ведерке со льдом стояло шампанское.
– Выпьем за тебя, Ханичайл, – сказал он, наливая в бокалы вино. – Сейчас ты можешь забыть о прошлом. Ты должна забыть, что случилось с Гарри, и быть счастливой.
Они обедали, сидя под синим тентом и слушая плеск волн за бортом, а после обеда сели в корабельную шлюпку и поплыли на берег, в деревню, где гуляли, взявшись за руки, по мощенным булыжником улочкам. Устав от прогулки, посидели в маленьком кафе, потягивая граппу и наблюдая за группой пожилых мужчин, шумно игравших в домино.
Стало смеркаться.
– Завтра наступит новый день, – сказал хозяин кафе. – А сейчас пора спать.
Что-то напевая себе под нос, он стал убирать приборы со столов.
– Buona sera, Capitano. Buona sera, Signora[9], – весело сказал он, глядя на щедрые чаевые, которые оставил Алекс. – Molte grazie. A piu tarde.[10]
Вернувшись на яхту, Алекс и Ханичайл сели на палубе.
– Я помню, когда увидел тебя на борту «Королевы Мэри», в твоих глазах были звезды такие же яркие, как эти, – сказал Алекс, глядя на звездное небо.
– Мне кажется, что с тех пор я сильно повзрослела, – ответила Ханичайл, вздохнув.
Яхта слегка вздрогнула, когда подняли якорь и запустили моторы. Алекс посмотрел на часы. Была полночь.
– Куда мы поплывем? – снова спросила Ханичайл.
– Я же сказал тебе, что мы будем плыть по лунной дорожке. Когда мы выйдем из залива, ветер наполнит паруса. Тогда ты увидишь, на что способна «Аталанта».
– Ты так любишь эту яхту! – сказала Ханичайл.
– Я нашел ее полуразрушенной в одном из яхт-клубов близ Марселя и купил за бесценок. Месяцы ушли на ее реконструкцию; я сам подобрал палубные материалы, сделал новую облицовку корпуса и установил новые мачты. Она – мое творение, частица меня.
Алекс взял Ханичайл за руку и подвел к поручням.
– Смотри, – указал он на матросов, карабкающихся наверх и разворачивающих один за другим паруса. Ветер надул их, и «Аталанта» понеслась по лунной дорожке сквозь звездную ночь.
Глаза Алекса светились счастьем.
– Почему ты все не бросишь, Алекс? – спросила Ханичайл. – Ты богатый человек и можешь проводить все время здесь, на борту, и быть счастливым.
– Если бы это было так легко! «Аталанта» делает меня счастливым, потому что она одна из тех немногих вещей, которые я купил для любви, а не как средство для моей личной вендетты. В войне против человека, который был моим отцом.
Алекс прижал Ханичайл к себе. Он никогда не рассказывал о своем прошлом, даже о матери. Он жил каждым новым днем, весь в заботах, стараясь ни о чем не думать, потому что воспоминания были слишком болезненными для него и потому что это заставляло его ненавидеть себя даже сильнее, чем тогда, когда он это сделал. Ему было нелегко сказать женщине, которую любил, что он был жестоким и мстительным человеком, но, если между ними что-нибудь и произойдет, она должна знать правду, знать историю его мести, которая преследует его всю жизнь.
– Мне было одиннадцать лет, – продолжал Алекс, – когда я впервые увидел своего отца. Было поздно, когда он пришел в «Иль Сорентино», но по реакции моей матери я понял, что это, должно быть, он. Ее лицо побледнело, а глаза потемнели. Он даже не вспомнил ее, а смотрел сквозь нее. Для него она была просто прислугой. Мать повернулась и убежала на кухню, а я остался наблюдать.
Он был высокий, красивый и надменный. Аристократ и владелец пароходных линий. Все знали его корабли, грузовые суда и особенно лайнер «Эксельсиор», который сделал его богатым. Владелец кафе, все официанты заискивали перед ним.
С ним был мальчик, его сын. Он был моложе меня, но такой самонадеянный, такой уверенный в своем законном месте в этом мире, как сын богатого аристократа. А я был просто бедным мальчишкой, наполнявшим их стаканы водой. А моя мать, молчаливая и дрожавшая на кухне, была давно забытой любовницей, просто женщиной, накладывающей еду на их тарелки. Для них мы были меньше чем никто, ничтожества, недостойные их внимания.
Я помню, как я смотрел на мальчика. Он был похож на принца. И в этот момент я поклялся, что отомщу им. «Однажды, – сказал я своей плачущей матери, – однажды я разделаюсь с ним за то, что он с тобой сделал. С нами. Обещаю».
Алекс замолчал. Прислонившись к поручням и стиснув кулаки, он смотрел на лунную дорожку, пересекавшую океан. Но Ханичайл понимала, что мыслями он далеко от нее. Мыслями он в том своем далеком детстве и видит сейчас себя, тогдашнего, своего отца и его сына, на месте которого мог быть он.
– Спустя годы, – наконец продолжил Алекс, – когда я стал преуспевающим, богатым и у меня появилась власть, я отправился на их поиски, чтобы отомстить. Я нашел своего врага слабым. Они потеряли деньги, опрометчиво вложив их в рискованное деловое предприятие. Вся их собственность была под обременительной закладной: палаццо в Риме, загородная вилла, дом в Париже. Их лайнер был продан, а деньги потрачены на то, чтобы оплатить долги.
