Татьяна Дубровина - Высший пилотаж
— Мамаша! — заорал он на весь поселок. — У нас дочка! С внучкой вас!
Он подхватил Наталью Петровну, закружил, топчась прямо по вскопанным грядкам.
— Иона… Иоанн Алексеевич… — лепетала она. — Ведь задушишь… — А сама утирала тыльной стороной ладони градом брызнувшие из глаз слезы. — Фу-ты… и руки грязные…
— Собирайтесь! — велел Иона. — Машка в роддоме, велела мне комнату приготовить, пеленки всякие купить… А я абсолютно не представляю, что надо… Только на вас вся надежда!
— Ох… так уголок надо… конверт… марлю еще на подгузники… — ошалело забормотала Наталья Петровна.
— Садитесь в машину, вместе поедем.
— Сейчас… сейчас…
Она суетливо бросилась в дом, потом опять на крыльцо, хватая то сумку, то ведерко с дорожки… Антон так и остался стоять с открытым ртом. Так этот хмырь и есть отец? Значит, он его так и не отвадил?
— Вы… знакомы? — вдруг спохватилась Наталья Петровна и с гордостью представила: — Это мой зять, Иоанн Алексеевич, хозяин аэроклуба «Гелиос».
Ни хрена себе! Кто же не знает «Гелиос»? Что же выходит, эта замарашка за миллионера выскочила? А Иона повернулся к забору, и взгляд его не предвещал ничего хорошего.
— А… — протянул он, — старый знакомый… Ну, иди сюда, поздороваемся…
— Я пойду, пожалуй… — быстро отпрянул Антон.
— Иди, не бойся. Я сегодня добрый, до смерти не побью.
— Извините… — дрожащим голоском выдавил Антон. — В другой раз…
Иона ухмыльнулся и пожал плечами.
— Как знаешь. Только в другой раз получишь уже по полной программе.
Наталья Петровна удивленно смотрела, как ее сосед со всех ног стремительно улепетывает на свой участок. А Иона по-хозяйски прибрал в сарайчик тяпки и лопату, вынес сумку с ее вещами, запер дом и отдал ей ключ.
— Все готово, дорогая теща. Поехали. Спасайте меня, беспутного.
— Ну что вы говорите… — растерянно сказала она. — Вы такой толковый… Но я, конечно, помогу… Вы кроватку выбрали? Нет еще? А столик для пеленания?..
Иона повел уж было ее под локоток к «мерседесу», но она опять метнулась куда-то. И вытащила из-под крыльца забившуюся туда пушистую трехцветную кошку.
— Господи! Чуть Пусю не забыли!
Она прижала кошку к груди, и Иона усмехнулся про себя, что он-то точно сейчас меньше всего думал об их Пусе.
К приезду Машеньки и Дашеньки все было готово точно в срок. Обои поклеены, окна покрашены, новые легкие занавески весело колыхались от теплого ветерка. Белоснежная колыбелька с кружевным пологом и большим розовым бантом вполне сгодилась бы для наследной принцессы. На удобном столике разложены приготовленные пеленки, шкаф заполнен пакетами с памперсами, а между комнатами прорублена дополнительная дверь, чтобы Маша могла быстро подойти к ребенку ночью. Иона хотел взять ночную няню, но и Маша, и теща резко воспротивились.
— Никаких чужих рук!
— Ты мне здесь раскладушку поставь, — сказала Наталья Петровна. — Я по ночам вставать буду. Пусть Маша отдыхает.
— Зачем раскладушку? Для вас прямо напротив комната готова, — ловко ввернул Иона. — Ребенку необходима бабушка. Мать — это мать, а бабушка…
— Да… — кивнула Наталья Петровна и не стала спорить.
А особенно ее умилила специальная ванная, примыкающая к детской. По сверкающему кафелю прыгали зайчики и мишки, по дну словно плавали в воде рыбки… Все было такое маленькое, уютное, что самому хотелось вновь стать ребенком. Она с уважением поглядывала на зятя. Как он только успел столько сделать всего за пять дней! Теща видела, что он и ночами не спал, сам окно докрашивал, кафель отчищал после ухода рабочих. А днем то к Маше мотался, то по магазинам вместе с тещей. И действительно советовался, прислушивался к ее выбору. Для себя Наталья Петровна присмотрела бы что попроще… но для внучки! Она зажмуривала глаза и специально не надевала очки, чтоб не видеть пугающие цены со многими нолями. И безошибочно отбирала самое лучшее — и красивое, и практичное. Вот только повариха на кухне ее смущала. Конечно, без нее Иона один не справился бы, Маше тоже сейчас некогда будет стряпать на всех… А она-то что, безрукая? По крайней мере, бульоны Маше в больницу Наталья Петровна варила собственноручно, никому не доверяя. И домашние котлетки, и булочки с маком, Машины любимые…
Маша их сразу узнала:
— Мамины… Ты был у нее, Иона? А она сама почему не придет?
— Она ужасно занята, — таинственно сказал он.
— Чем это? — надулась Маша.
— В настоящее время проводит в кладовке ревизию и кипятит детские бутылочки. А может, шторы подшивает. Ей не нравится, как в ателье сделали.
— Ты сумел ее вытащить к нам? — обалдела Маша.
— А разве есть на свете такое, что мне не под силу? — Иона выразительно расправил плечи.
Маша прыснула тихонько и с намеком сказала:
— Есть… Правда, только одно…
Маша в просторном костюме из тонкого шелка появилась в больничном холле, а следом за ней нянька вынесла кружевной атласный конверт, из которого едва виднелась головка, утонувшая в пышных кружевах чепчика.
Иона важно принял из ее рук сверток и вручил жене цветы.
— Ты меня совсем задарил… Этот запах…
— Запах? — переспросил он. — Знакомые симптомы. Может, ты…
— Пока нет, — улыбнулась Маша.
А Наталья Петровна нетерпеливо приподняла край конверта и заглянула туда:
— Ох, и правда… Машенька… Вот такая же была… Смотрите, и ямочки есть…
— Она Дашенька, — мягко поправила Маша.
— Ну да… Это я по привычке…
Иона отдал ей внучку, и она крепко прижала ее к груди. А свекор со свекровью ревниво подошли поближе, и свекровь низко склонилась над свертком, пристально вглядываясь в личико малышки. Наверное, она искала Ионины черты, но Наталья Петровна была права — вылитая Маша.
— А брови, как у Ионы, — уверенно заявила свекровь. — И уши. Правда, Алексей?
Ее муж пожал плечами и кивнул. Трудно представить девочку похожей на мальчишку…
А Маше почему-то стало грустно, смутное беспокойство охватило ее. Конечно, родители всегда беспокоятся за своих детей, взрослые они или совсем еще крошечные… Но все-таки с мальчиком меньше проблем… А как сложится судьба у ее девочки? В кого она влюбится? Не принесет ли ей страданий эта любовь? Подарит ли ей судьба такого же суженого, как ее отец?
Костя тоже заглянул в конверт. Малышка открыла глазки и весьма кокетливо «состроила» их незнакомому мужчине.
— Ух ты! — воскликнул Костя. — Врожденный шарм! Только вылупилась, а уже кокетничает! Такая не пропадет! Смотри, Иона, за твоей дочуркой глаз да глаз нужен!
