Формула фальшивых отношений - Мина Синклер

Она морщится.

— Ну, может быть, не сегодня. Но у тебя в команде есть настоящие друзья, — она поднимает руку, как бы останавливая меня от протестов, и добавляет: — Я знаю, что ты сказал о том, что им платят, но подумай об этом с другой стороны. Тебе тоже платят за участие в гонках, но ты друг Беллы, верно? Ты бы помог ей, если бы ей это было нужно?

— Конечно, — тут же отвечаю я.

Она одаривает меня свирепой, торжествующей улыбкой.

— У тебя есть Белла, Этьен, Диана и Эви, — считает она на пальцах. — И я почти уверена, что помощь Хёрста выходит за рамки того, что руководитель команды сделал бы для своего гонщика.

Я ничего не могу с собой поделать, и я улыбаюсь её энтузиазму.

— Так ты фанатка команды “Titan”, да?

— Абсолютно, — она откидывается назад, её поза становится более расслабленной. — Не могу представить, что буду работать на Монтгомери.

Я крепче сжимаю её руку.

— Я так чертовски рад, что ты на моей стороне, Элли.

Она бросает на меня застенчивый взгляд.

— Я хотела тебя кое о чём спросить.

Я проезжаю ещё один оживленный перекресток и сворачиваю на шоссе, радуясь, что корейские дорожные знаки на двух языках.

— Спрашивай.

— Прошлой ночью ты кое — что сказал по телефону, — говорит она, её голос понижается. — Когда, эм, когда ты пытался найти меня?

Я вспоминаю наш разговор, и меня осеняет. Я сказал ей, что она женщина, которую я люблю.

— Ты говорил серьезно?

Она заливается темно — розовым румянцем и слегка ерзает на месте. Это чертовски мило, и её вид рассеивает мои мрачные мысли.

— Да, — я подношу её руку к губам и целую костяшки пальцев. — Жаль, что мы в машине, иначе я поцеловал бы тебя.

— О, — говорит Элли. — Это здорово.

Я высвобождаю свою руку из её и тычу её в ребра.

— Это здорово? Господи, Кин, что это за ответ такой?

Она взвизгивает и отталкивает мою руку.

— Прости, прости! Я тоже тебя люблю, — затем она наклоняется над центральной консолью и целует меня в щеку. — Я знаю, что сейчас всё кажется дерьмовым…

— Не всё, — быстро отвечаю я.

— Но, мы справимся с этим. Вместе, хорошо?

Я качаю головой, ко мне возвращается часть моего прежнего мрачного настроения.

— Насколько это хреново, что я всё ещё надеюсь, что это не он? — я крепче сжимаю руль и смотрю на скользкую от дождя дорогу. — Я очень уважаю тебя, Беллу и Бена, но…

— Ты надеешься, что мы все трое ошибаемся?

— Да, — вздыхаю я. — Наверное, да.

Мы сворачиваем с шоссе, когда на мой телефон звонят. Элли протягивает мне наушники, я вставляю один и провожу пальцем по экрану, чтобы ответить на звонок Бена.

— Вы близко? — спрашивает он без приветствия.

Я бросаю взгляд на приложение "Карты", открытое на экране автомобиля.

— Ещё восемь минут.

— Приходите прямо в мой кабинет, — командует он. — Есть кое — какие новости.

Мы с Элли проходим прямо через бокс, едва поздоровавшись с механиками, и поднимаемся по лестнице в кабинет Бена. Здесь меньше, чем обычно на этих трассах, тесно, с высокими потолками, но только с одним крошечным окошком. Бен каким — то образом создает впечатление, что это шикарный угловой офис, когда он сидит в своем кресле с открытым ноутбуком на столе перед собой.

— Закройте дверь, пожалуйста, — говорит он, когда мы входим. — У нас мало времени.

Мы садимся на два предоставленных нам стула, и я заставляю себя отпустить руку Элли, хотя предпочел бы продолжать держать её.

— Что происходит? — спрашиваю я.

Бен просто поворачивает ноутбук к нам и нажимает кнопку воспроизведения видео, отображаемого на экране. Это удивительно четкий кадр моей машины, вид сбоку, цвета приглушены при слабом ночном освещении. Я вижу, что это часть гораздо более длинного видео, и мы смотрим последние его минуты.

Первые тридцать секунд всё кажется спокойным, затем в поле зрения появляется человек. Это мужчина в джинсах и футболке, в бейсболке, на шее у него болтается шнурок со стандартным пропуском. Должно быть, он вошел с задней стороны бокса, потому что передняя его часть охранялась нашей службой безопасности. Он натягивает пару латексных перчаток, достает из рюкзака ноутбук, затем садится на водительское сиденье, возится с кабелем, пока не подключает машину к компьютеру.

Я подаюсь вперед, щурясь на экран. Мужчина ещё не поднял головы, поэтому я не могу сказать, Лиам это или нет. Он опускает голову и сосредотачивается на своей работе, печатая что — то на компьютере, затем снова лезет в машину, чтобы с чем — то повозиться.

— Что он делает? — спрашивает Элли, прижимая руку к горлу.

Бен просто поднимает палец, прося её немного подождать. Он бы не стал этого делать, если бы видео ограничивалось этим, так что должно быть что — то ещё.

Через пару минут мужчина, похоже, закончил свою работу, поэтому он начинает убирать своё оборудование. Он смотрит в сторону, как будто, возможно, услышал какой — то звук, затем замирает. Оставив рюкзак на полу, он быстро подходит к самому левому краю экрана.

— Чёрт.

Мгновение спустя он возвращается к рюкзаку, вертя в руках камеру. Он вынимает из него карту памяти и ломает её между пальцами, затем засовывает устройство в рюкзак.

Затем он отходит назад и осматривает стойки с оборудованием в поисках других скрытых камер, и я знаю, что за этим последует. Он поворачивает лицо к камере, снимающей это видео.

Это Лиам.

На лице у него смесь ярости и страха, когда он достает камеру из тайника. Последнее, что происходит перед тем, как видео гаснет, — это вид его лица, снятого снизу, пока он пытается придумать, как отключить камеру, затем ничего.

Бен вздыхает и закрывает крышку своего ноутбука.

— Он нашел и