Жестокая болезнь - Триша Вольф
Дуэт чудиков.
Это делает нас с Алексом единственными оставшимися незавершенными делами.
Прибыв на Гору Дьявола с нашим «грузом», упакованным в грузовичок, мы приобрели потрепанный временем особняк в стиле Тюдор в ближайшем городе, после чего приступили к строительству нового коттеджа на руинах хижины Алекса.
Мы проявили должную осмотрительность и перекопали землю вокруг реки, подтвердив, что останки жертв Мэри и подопытных Алекса были вывезены. Затем похоронили Аддисин прямо там, в земле.
Проект строительства занял десять месяцев. Современный коттедж со всем необходимым для жизни, пристроенный офис для моего нового бизнеса мести и отдельная лаборатория для исследований Алекса.
А потом мы стали ждать.
Прошло еще два месяца. На почту пришло письмо, адресованное нам как раз в тот момент, когда мы начинали осваиваться в новой жизни.
Поздравляю с новым домом и успехом в бизнесе. Давайте как-нибудь выпьем!
Очень кратко, очень загадочно, в стиле Грейсона.
Мы бы могли воспринять это письмо как угрозу. Они дали знать, что следят за нами. И после несчастного случая с Брюстером, как-то не хочется, чтобы Лондон наливала мне выпить. Или послание может быть намеком на будущие планы Лондон относительно химического соединения, которое она украла у Алекса. Я уверена, что у Лондон есть вопросы, требующие ответов. Или…
Возможно, у Лондон и Грейсона просто нет друзей, и это просто дружеское поздравление. Может быть, они действительно хотят прийти дружескую вечеринку, а затем устроить дружеское убийство.
Факт остается фактом, независимо от того, друзья мы, противники или заклятые враги… это не важно. Друзьям, как и врагам, редко, но можно доверять. В конце концов, соперник нужен каждому. Соперничество придает остроты, предотвращает скуку.
Как бы то ни было, мы должны быть готовыми. Нельзя доверять серийному убийце, который, по его собственному признанию, обожает играть в игры.
Откуда нам знать, что перемещенные останки однажды не появятся в новостях просто потому, что дуэту чудиков станет скучно и он захочет оживить свою запутанную личную жизнь?
Поскольку Алекс разбирается в планах на случай непредвиденных обстоятельств, если этот день настанет, у нас есть стратегия. Во-первых, мы сохранили мой лофт в Трайбеке, потому что Ванесса и слышать не хотела о том, чтобы я навсегда покидала город. Я останавливаюсь там, когда приезжаю к «Королеве улья».
И во-вторых: там спрятаны наши средства на случай непредвиденных обстоятельств. Если придется быстро бежать из коттеджа, на чердаке есть все, что нужно. Паспорта. Наличка. Чемоданы, набитые одеждой и предметами первой необходимости. Пит-стоп на пути к свободе.
Я не думаю, что нам придется бежать, но Алекс настоял, чтобы у нас, по крайней мере, был запасной план.
Я больше сосредотачивалась на разборе деталей, решении головоломки. Грейсон ничего не делает без обдумывания или цели. И начала с «Ролексов», которые он вшил в ногу Алекса.
Откуда эти карманные часы?
Он просто купил их в ломбарде по пути, чтобы помучить Алекса?
Или в этом кроется нечто большее?
То, что я обнаружила, может изменить динамику и статус-кво.
Антикварные часы были застрахованы. Стоимость исчисляется высокими четырехзначными цифрами. Ну, так оно и было, пока Грейсон не приварил ленту-цепочку, тем самым уменьшив стоимость, но не цена была причиной, по которой Грейсон выбрал именно их.
Проще говоря, часы имели значение.
Я смогла отследить владельца через страховой реестр, открыв совершенно новый запутанный лабиринт — не сомневаюсь, что Грейсон хочет, чтобы мы забрели туда, где нас ждет ловушка.
Но я уже последовала за одним белым кроликом в нору, изменив свою жизнь навсегда. И опасаюсь идти в еще одну. В конце концов, Алиса извлекла некоторые уроки из Страны чудес.
Например, что не жестокость времени заманила Шляпника в ловушку вечного безумного чаепития. Скорее, это было убийство времени, которое заключило его в петлю наказания. Тем не менее, даже в мире абсурда Шляпник понял, что не сможет опередить время и избежать наказания.
Алекс этого не понял.
Разбив свои карманные часы и комнату, полную часов, Алекс обманчиво думал, что сможет сбежать от своей мучительной реальности.
Освобождение пришло позже, когда мы пролили кровь друг за друга.
Я больше не могу ненавидеть Алекса за то, что он сделал со мной точно так же, как он больше не может ненавидеть мою натуру.
С помощью соединения, которое он разработал специально для того, чтобы помочь регулировать химический состав моего мозга, со временем мои эмоции действительно уменьшились. Взлеты и падения стали более сравнимы с колебаниями маятника. Я так и не вернулась к своему базовому уровню поверхностной аффектации, но хотя бы не страдаю от вызывающего сумасшествие эмоционального натиска.
Алекс — единственный, кто поднимает мои чувства на ошеломляющие высоты.
Наша совместная ночь под водопадом действительно открыла тайник, некую дремлющую часть моего разума, которая пробудила эмоцию, настолько сильную, что изменила химические вещества моего мозга. И несмотря на то, что каждая разумная клетка моего тела пытается отрицать это, и несмотря на утверждение Грейсона… любовь — единственное возможное объяснение.
Я влюбилась в Алекса на Горе Дьявола.
Я влюбилась в самого дьявола.
И полагаю, что эта редкая аномалия делает меня несовершенной. Сказочная психопатка, очарованная своим прекрасным мрачным принцем.
Мы — влюбленные злодеи.
Однако моя болезнь не лишена сострадания. Она не позволяет превратиться в бессердечного монстра, который забирает жизни, не задумываясь.
Разум должен существовать перед лицом сострадания.
Потому что без того и другого я, возможно, убивала бы ради поиска острых ощущений.
Мы должны принять то, кем становимся. Этот редкий уровень эмпатии дает мне особую способность выбирать объекты мести, которые заслуживают не только справедливости, но и второго шанса.
Таким образом, я разрабатываю возмездие, а Алекс организует реабилитацию. Хотя теперь он называет свои усовершенствованные методы «восстановлением когнитивного отвращения».
Для меня это пародия на «Заводной апельсин32»… но только без молока33. Но Алекс совершенствует свою процедуру в геометрической прогрессии, и теперь у нас даже есть один жизнеспособный испытуемый.
Некоторые соглашаются на лечение… а некоторые нет. Мы очень избирательно подходим к тому, кого проверяем на каждом уровне нашего проекта. Только самые отвратительные, неисправимые человеческие отбросы отбираются для полного курса лечения без освобождения.
Мы нашли общий язык, когда речь зашла о продолжении эксперимента Лондон.
Зная, что ее специализация — реабилитация опасных преступников, мы опасаемся увидеть ее лицо в социальных сетях, объявляющих о прорывном чудодейственном препарате или процедуре, с помощью которых она прославит исследования Алекса.
Алекс хотел бы сам создать метод к излечению. Доктор Франкенштейн встретил свою смерть с чувством сожаления, жалея, что не
