Иллюзия правды. Дама червей - Ана Шерри
Анхель вез ее на природу, и девушка закрыла глаза, желая очутиться подальше от города, от деревни, сделать паузу от суматохи и переживаний. Она оказалась права, он свернул влево и поехал по грунтовой дороге.
– Здесь никого не бывает, а место красивое. Иногда полезно остаться наедине с собой и своими мыслями. Помогает нервной системе, успокаивает.
София восторженно смотрела вперед, на деревья, которые склоняли свои ветки, создавая арку. Они ехали дальше, и в какой-то момент машина остановилась. Впереди в лучах солнца блестела голубая вода, маня подойти поближе и коснуться ее.
Анхель и София вышли из машины и первым делом направились к берегу. София теперь поняла, зачем Анхель просил ее взять купальник. Здесь было тепло, деревья не пропускали ветер, а солнце согревало воду в озере. Оно было небольшим, поэтому за день в хорошую погоду становилось теплым.
– Боже, какая красота, – прошептала она, понимая, что ей тоже необходимо было это место.
– Это мой маленький рай, – Анхель поравнялся с ней и прижал к себе, – теперь и твой.
Наконец София полностью расслабилась, смотря на голубую воду, которая поблескивала в лучах солнца. Деревья склоняли свои ветки, создавая тень, по берегу росла высокая трава. И только в одном месте можно было зайти в озеро.
Анхель достал из машины плед и расстелил его на ярко-зеленой траве. София тут же села, продолжая смотреть вдаль и вдыхать свежий чистый воздух.
– Как же здесь хорошо. Как ты нашел это место?
– Случайно, как только переехали в деревню – искал уединения. Иногда полезно сделать паузу.
Он сел рядом, и девушка прильнула к нему. Хотелось сидеть в тишине, в своих мыслях, но они все время возвращали ее в реальность. София поцеловала Анхеля в щеку, и он улыбнулся. А она смотрела в его темные глаза, которые при свете дня имели теплый оттенок.
– Анхель, – прошептала она, – я хочу задать тебе вопрос, и тебе придется на него ответить. Пусть это будет здесь, в тишине и умиротворении. Когда ты жил напротив моего дома, я видела только бабушку Гюли и девочек. Пусть я не помню их лиц, но точно помню, что это были дети. Но я ни разу не видела твоих родителей. Где они?
Задать этот вопрос было волнительно и, возможно, сейчас не к месту, но, по крайней мере, здесь их никто не отвлекает.
София продолжала смотреть в глаза Анхеля в надежде получить ответ. Он опустил взгляд, как будто собираясь с мыслями и подбирая слова, и наконец произнес:
– Умерли, когда мне было четырнадцать лет. – Он отвернулся, смотря вдаль на озеро, потом закрыл глаза и продолжил: – Сейчас ты спросишь, при каких обстоятельствах.
Девушка не отрываясь смотрела на него. Он был прав, и как хорошо, что он сам это понял.
– Это связано с Лазаром? – Она озвучила свою догадку.
Анхель открыл глаза и перевел ясный взгляд на нее.
– Если ты решила связать свою жизнь со мной, то должна быть в курсе некоторых моментов. И должна знать, что я не святой, занимаюсь не совсем законными делами, но на это тоже есть причины. Вся моя жизнь – одна сплошная причина, и я расскажу тебе все с самого начала. К тому же ты общалась с Александром Зецем и должна знать все.
София кивнула и коснулась его лица.
– Есть что-то хуже оружия, наркотиков и казино?
– Гораздо.
Ее рука соскользнула вниз, девушка замерла в ожидании чего-то нехорошего, а Анхель начал свой рассказ.
– Александр Зец был генеральным директором фармацевтической компании «Зимбек». У нее множество дочерних предприятий, я уже сбился со счета, сколько их раскидано по всей Сербии, но это не столь важно. Главная лаборатория находится в Нови-Саде, там, где живет ее создатель. Александр не спонсирует, он является ее владельцем.
София внимательно слушала, между бровей залегли морщинки. Название этой фирмы она встречала в повседневной жизни, в аптеках полно их лекарств.
– В лаборатории «Зимбек» есть научно-исследовательские отделы, где штат ученых создает новые лекарства. Но создать лекарственный препарат мало, необходимо протестировать его действие. На первой ступени подопытными являются мыши. Затем должна набираться группа людей-добровольцев. Ее разделяют на две подгруппы: одни получают препарат, другие – плацебо. Кстати, людям, которые соглашаются принимать лекарство, платят деньги и дают препарат, уже проверенный на мышах. В этом случае более-менее ясна картина переносимости. Александр выбрал путь гораздо короче. – Анхель замолчал, смотря на Софию, а потом продолжил: – В его лаборатории нет мышей. Их заменяют люди… И это мы, цыгане.
София отпрянула от него, боясь моргнуть. Как такое возможно? В XXI веке?
– Он вылавливал цыган на улице, это были дети и подростки. Они ведь не могут перечить… Не могут за себя постоять. И они еще наивны, верят людям. Даже цыганских детей легко обмануть. Но меня никто не обманывал, просто поймали, как бродячую собаку, и кинули в фургон, где сидели такие же, как я.
Анхель поднялся с пледа и направился к озеру. Каждое слово, произнесенное им, давалось тяжело. Он поклялся забыть тот день, после которого так резко и жестко изменилась вся его жизнь.
София кинулась к нему, обнимая сзади, руками касаясь груди, целуя в спину. Она понимала, что наступает самая болезненная часть рассказа, и боялась ее услышать.
Глава 41
– Вместе со мной в фургоне оказались еще пять детей. Кому-то было три года, кому-то десять. Мне было четырнадцать. На тот момент я не знал, куда нас везут и что будут делать. Мы оказались в белой комнате, где стены были обиты чем-то мягким. Это было сделано специально, чтобы мы не навредили себе. Кровати – это все, что там находилось. В той белой комнате не было даже окон. И стены, и потолок – все было белоснежным. На этом фоне мы выделялись очень хорошо. – Анхель обернулся к ней. – Нас кормили, и это сначала радовало, подкупало. Одновременно все находились под медицинским наблюдением, к тому же нам всем вкалывали какие-то препараты, от которых кружилась голова и начинало тошнить. Приходили люди в белых халатах, их лица были скрыты медицинскими масками, я видел только глаза. И в их взглядах всегда прослеживалась неприязнь.
– Оттуда невозможно было убежать? – спросила София. – Вы не делали попыток?
– Тот, кто делал, умирал первым. – Анхель нахмурился и
